Марина Ноймайер - Связанные звёздами [litres]

– Хочешь нарушить нашу договоренность? – спросил Леонардо и скрестил на груди руки.

Торнабуони плюнул под ноги художнику, развернулся и зашел обратно в трактир. Пьяные мужчины резко замолчали и вяло последовали за рассерженным товарищем. Только Лео не двинулся с места, продолжая напряженно вглядываться в темноту. Один из мужчин заметил замешательство Леопольдо и потянул его за плечо.

– Пойдем, Мацца, вернемся к вину и женщинам. Забудь ты свою сварливую жену!

Лео, наконец, поддался уговорам товарища, отвернулся и исчез в дверном проеме.

Это я-то сварливая жена? Трясясь от ярости, я вытерла с лица соленые слезы. Вернемся к вину и женщинам? И этот вот гнилой человек читал мне проповедь о морали и нравственности? Я закусила губу в отчаянной попытке сдержать гневный крик. Этот нарцисс и лицемер пытался убедить меня в том, что я произведу дурное впечатление на маэстро, если буду приходить в мастерскую каждый день, а сам… а сам… сам… Я судорожно обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять крупную дрожь.

Из глаз потекли слезы, когда я почувствовала, как сильные мужские руки ложатся мне на спину.

– Не принимайте близко к сердцу, – прошептал да Винчи, мягко поглаживая мне волосы.

Я воинственно сжала кулаки и отстранилась. Дура! В конце концов, я действительно веду себя совершенно не так, как от меня ожидает местное общество, и в том числе Лео.

Сделав глубокий вдох, я медленно подняла заплаканные глаза и протянула:

– Как вы поняли, что я прячусь от них?

– Я не слепой. На вашем лице было написано одно желание: «Господь всемогущий, избавь меня от встречи с этими пьяными господами», – улыбнулся Леонардо, и его глаза загадочно блеснули.

– Вы правы, – вздохнула я, сжимая и разжимая кулаки. Напряжение в мышцах постепенно спадало, принося взамен неестественную расслабленность. Неожиданно для самой себя я задала, пожалуй, самый глупый вопрос из всех возможных: – Вы действительно Леонардо да Винчи?

– Да. А вы действительно Розалия дель Мацца, соседка моего приятеля Сандро? – ответил Леонардо с легкой усмешкой.

Я усмехнулась и густо покраснела. И почему я даже не удивлена тому, что Леонардо да Винчи знает меня в лицо?

– Позвольте мне проводить вас до дома, – сказал да Винчи и галантно предложил локоть. – Молодая дама может попасть в беду, если продолжит ночью гулять в одиночестве.

Продолжая сверлить взглядом дверь таверны, я неуверенно подала Леонардо руку. Смотри и учись, Леопольдо дель Мацца! Вот что значит настоящий джентльмен, который искренне беспокоится о моем благополучии!

Мы быстро зашагали вдоль домов вверх по улице. Я обратила внимание, что да Винчи прижимал к груди толстые желтые пергаментные листы и время от времени обеспокоенно потряхивал ими. Интересно, куда же Леонардо все-таки направлялся в такой поздний час? А эти папирусы… они как-то связаны с таинственным переводом для Лоренцо де Медичи? Я крепче обхватила руку да Винчи и ближе прижалась к нему. Высокий. Он, наверное, не ниже метра девяноста. Я инстинктивно протянула руку, чтобы прикоснуться к волосам Леонардо. Мне хотелось пригладить его непослушные черные кудри, которые падали ему на лоб, не желая оставаться под беретом. Молодой. Красивый. Ему, наверное, не больше тридцати. Я смущенно опустила руку и прикрыла глаза. В памяти всплыл туринский автопортрет да Винчи, на котором Леонардо уже далеко за пятьдесят. Необычные ощущения.

– Что вы делали на улице в такое позднее время? – немного резко спросил да Винчи, не глядя на меня.

– Я поссорилась со своим мерзким муженьком, – ответила я, демонстративно надув губы. – Ну и вышла проветриться, успокоиться.

– Ваш супруг – праздный молодой гуляка, – фыркнул да Винчи. – Но вы, мадонна, умная девушка. Зачем этот неоправданный риск?

Леонардо бросил на меня быстрый взгляд, и я стыдливо опустила глаза.

– Вы правы, я поддалась эмоциям, – промямлила я и попыталась перевести тему разговора. – Леонардо, я ни за что не поверю, что вы направлялись в таверну.

Да Винчи едва слышно скрипнул зубами и ответил:

– Прежде чем я удовлетворю ваше любопытство, давайте договоримся о том, что вы не станете писать анонимные жалобы на мое имя.

Я удивленно приподняла брови. Анонимные жалобные письма? Что за бред!

– Никаких жалоб, обещаю, – смущенно сказала я.

Художник недоверчиво покосился на меня, и его пугающе знакомые бледно-голубые глаза встретились с моими. Пытливый взгляд Леонардо беззастенчиво копался в моей голове, со сверхъестественной прозорливостью гения проникал в сокровенные тайники моих мыслей. Я сглотнула подкативший к горлу комок и нервно покрутила головой.

– Я был в госпитале Санта-Мария-Нуова, – прошептал да Винчи. – А точнее, в местном костехранилище. Рисовал мертвецов.

– Нет, – прохрипела я.

Леонардо крепче прижал к груди бумаги и процедил:

– Я знал, что вы не поймете. Что теперь? Напишете на меня донос?

– Нет… никогда! – запротестовала я. – Это же просто невероятно! Позвольте мне взглянуть на рисунки.

Да Винчи остановился и даже сделал шаг назад.

– Вы действительно хотите их увидеть?

– Да, – уверенно ответила я. – Понимаю, сейчас слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но, может быть, мы встретимся завтра или послезавтра и тогда вы покажете мне эскизы.

– Вы очень необычная женщина, мадонна, – на выдохе сказал Леонардо.

Я самодовольно хмыкнула. Моя самооценка широко расправила крылья и медленно, но уверенно взлетела чуть ли не до небес. И почему Леопольдо ворчит и хмурит брови, в то время как другие мужчины нежно улыбаются и говорят комплименты?

– Мне безгранично приятна ваша заинтересованность, – да Винчи слегка склонил голову набок и замолчал, не соглашаясь, но и не отказываясь от моего предложения.

Я посчитала, что настаивать на ответе было бы неприлично, поэтому улыбнулась, понимающе кивнула и снова взяла художника под руку.

Мы повернули за угол и вышли на знакомую узкую улицу. Из темноты выплыли маслянисто-желтые квадратные окна арендованного дома. Удивительно, но обратный путь показался мне необыкновенно длинным.

Я нерешительно замерла перед дверью. Да Винчи изящным жестом снял берет и церемонно поклонился.

– Розалия дель Мацца.

– Большое спасибо за то, что проводили, Леонардо. До встречи, – прошептала я.

– Да, – пробормотал да Винчи. – До встречи.

Я буквально влетела на кухню, едва не споткнувшись о корзину с углем. Как же я могла пропустить ужин? Уж Лео наверняка позаботился о себе и хорошенько перекусил! Эти мысли заставили живот урчать, и голод стал заполнять разум сочной, ароматной едой. Я пробралась в кладовку, взяла несколько пирожков с мясом и яростно вгрызлась в тесто, практически стеная от удовольствия. Господи, как вкусно! Глория чудесно готовит! Прикончив пирожки, я поняла, что бесконечно хочу чего-нибудь сладкого, и принялась шарить рукой по деревянной полке в тщетных попытках нащупать засахаренные груши. Пальцы наткнулись на что-то круглое. Эх, яблоко. Я недовольно повертела в руках фрукт. Никакого сахара! Все бы сейчас отдала, чтобы получить малюсенькую дольку молочного шоколада! Я съела яблоко и выбралась из кладовки.