Станислав Лем - Дилеммы XXI века

Таким образом, нет такой теории сна, которая хоть немного не согласовывалась бы с частью наших переживаний, происходящих вне бодрствования. Есть даже специалисты, которые считают, что объяснение причины и потребности во сне приблизит нас к решению загадки сознания. Вопрос очень существенный, так как каждый человек проживает одну треть жизни спящим и видящим сны, и множество людей считают это время потраченным зря. Каким-нибудь делом в нём не займёшься, но зато случаются приснившиеся, даже математические, открытия, а также есть и мистические видения. Всё это вместе действительно очень удивительно, но – как обыденное – не заставляет нас сосредотачивать на этом всё своё внимание.

Несколько лет физики, изучающие мир элементарных частиц, возлагали надежды на так называемый бозон Хиггса, часто называемый «частицей Бога». Эта «божественность» возникает в силу того, что в современных передовых теориях зияет как бы дыра, поскольку не открыто до сих пор ни одной частицы, которая была бы ответственна за возникновение массы. Согласно математическим моделям следовало, что эта гипотетическая частица должна быть найдена в пределах энергии порядка 90 GeV . Однако, несмотря на то, что этот ряд в экспериментах был старательно пересмотрен, учёные ничего не нашли. Физики, обеспокоенные неудачной охотой, пересмотрели также энергетические окрестности требуемого их теорией пика, но, добравшись даже выше 110 GeV , вернулись с пустыми руками.

Признаюсь, что их разочарование и даже беспокойство, вызванное упомянутым отсутствием хиггсонов, ставящим под знак вопроса существующую теорию элементарных частиц, наполнило меня тихим удовлетворением. Рационально объяснить это я не могу, но у меня была неизвестно откуда взятая уверенность, что бозон Хиггса не найдётся, в результате чего теоретическая дыра физиков поглотит всю конструкцию элементарных основ действительности, останется куча математических развалин, и учёные должны будут заново начать строительство комплексной теории. Моё удовлетворение, наверное, некрасиво, поскольку убеждение в несуществовании требуемой частицы, одаривающей массой основной мир материи, было чистым отрицанием. Я не имею ни малейшего понятия о том, как квантовые архитекторы могли бы выйти из ловушки или подготовить новую картину того, что в Природе наиболее элементарно.

Не знаю почему, но представленные выше сомнения, по меньшей мере, не противоречат моим убеждениям в том, что мирное использование атомной энергии имеет большое будущее. Те же немцы, порадованные принятым законодательно будто бы окончательным сроком ликвидации атомных электростанций в течение ближайших двадцати лет, именно к этому источнику энергии рано или поздно вынуждены будут вернуться. Мир, как известно, не стоит на месте, и потому те, кто пугает людей видениями возвращающихся Чернобылей, ошибаются. Очередные появляющиеся проекты атомных электростанций будут нести всё меньше опасностей, ибо в случае любой из них начало аварии спровоцирует самостоятельное выключение ядерных процессов и к тому же с течением времени вероятность дефектов будет уменьшаться.

Кроме того, уже почти полвека борются физики, как и инженеры-ядерщики, с не разрешённой до сих пор проблемой овладения так называемыми термоядерными реакциями, которые питают все звёзды Вселенной. Было предпринято уже очень много попыток, однако до сих пор не удалось преодолеть основные трудности, главная из которых – это потребность удержания мощно разогретой плазмы внутри термоядерного реактора. Потребность необходимая, ибо плазма должна доставить энергию, а не расплавить место своего заключения в магнетическом поле. Это связывающее её магнетическое поле не возникает, разумеется, просто так. Электромагниты требуют поступления тока, и суть в том, чтобы оборудование доставляло больше энергии в результате процессов, происходящих в плазме, чем той, которую поглотят системы, поддерживающие всю аппаратуру в стабильном состоянии. Россияне придумали так называемые токамаки, на которые возлагается много надежд, и появилось много различных моделей, но до сих пор ни одна из них не оправдала ожидания инженеров. Однако я убеждён, что это, в конце концов, удастся, и тогда люди получат буквально неисчерпаемый источник дешёвой энергии, поскольку зародыши, необходимые для подражания покорённому звёздному пожару (как водород и его изотоп дейтерий), находятся в земных океанах в практически невообразимом количестве, которое может служить нам тысячелетиями.

В любом случае, хотя в мире нет ещё функционирующей термоядерной электростанции, не угасают надежды на её создание и можно сказать, что мы всё ближе к этой цели. Это потому, что наука питается последствиями совершённых ею самой ошибок и тем самым – не зная ещё всего, что необходимо, – мы постигаем уже больше, чем понимало первое поколение освободителей термоядерной энергии, до сих пор доступной только в опасной форме водородных бомб.

Поражает число научных открытий, которые не подтвердились, а также многообещающих изобретений, которые были преданы полному забвению. Печальную судьбу открытий легко объяснить: в схватке с экспериментами, которые должны были их подтвердить, только зародившиеся теории терпели фиаско. Мотивация таких псевдонаучных достижений была различной: несуществующие – как мы знаем – лучи N были открыты во Франции в противовес немецким лучам X .

Особенно много «провалившихся открытий» было сфабриковано в Советском Союзе – чтобы прославиться и, главным образом, заслужить благосклонность Сталина. Взяв этот метод на вооружение, Трофим Лысенко отрицал существование генов наследственности, саму же наследственность он счёл за нечто похожее на существо, которое можно покорить силой, чтобы оно действовало так, как пожелает советская власть.

«Открытие» Лысенко не только базировалось на некорректно проводимых, неточных экспериментах, когда зерно озимой пшеницы превращалось в зерно яровой, но основывалось также на умышленных фальсификациях. Я сам видел в 1950-х годах на научном заседании в Кракове, как профессор Глущенко, правая рука Лысенко, вытащил из картонной коробки помидор величиной с футбольный мяч. Когда один из присутствующих польских учёных, полный удивления, захотел коснуться этого овоща, профессор спокойно объяснил, что это только точная восковая копия настоящего помидора, который остался в Москве.

Другая советская учёная, Ольга Лепешинская, утверждала, что замачивание ног в растворе обычной соды значительно продлевает жизнь. Намного позже тамошние специалисты открыли новый вид обычной воды; заново проведённые эксперименты показали, что особенность воды была спровоцирована обыкновенной грязью из невымытых стеклянных трубок.