Джон Раттлер - Хроники Манипулятора

— Вижу, мой морской салат пользуется популярностью.

Томас удивленно поднял брови.

— Икра, стерлядь, креветки, кальмары, яйца и немного французского соуса. Я попросил повара приготовить несколько порций.

— Так вы, оказывается, прекрасный кулинар!

— Ну что вы. Просто в экспедициях все приходится делать самому, вот я и научился кое-каким рецептам.

— Я тоже хочу в такую экспедицию. Чем еще обычно питаются в Сибири?

Его шутка очень понравилась девушкам, которые звонко засмеялись и принялись еще сильнее прижиматься к ученому.

Каротти, чтобы совсем не расстраиваться, отправился искать Луизу. Ага, вот она где! Он издалека заметил ее густые волосы, в которые была вколота белая роза. Его невеста с кем-то разговаривала и весело смеялась. Очень интересно, кто это ее так веселит? Томас нахмурился и поспешил к ней через зал. Опасным конкурентом оказался Ричи. Он изображал, как Джозеф разговаривает голосом капитана Стюарта. Сам наемник стоял рядом, прислонившись к колонне, и улыбался одними глазами. Каротти наконец пробрался к ним, лавируя между гостями.

— Похоже, вы прекрасно проводите время. Вы видели Немина? Он сегодня пользуется популярностью.

Луиза бросила взгляд в сторону русского и небрежно заметила, что не видит ничего необычного.

— Я слышала, вы с Джонни куда-то собираетесь. Ты не хочешь меня посвятить?

— Что? Я никуда не собираюсь!

— Еще как собираешься. — Том оглянулся и увидел Гиффета под руку с Лаурой. — Мы все едем на пляжную вечеринку!

— А не поздновато для пляжа? Солнце через пару часов совсем сядет.

Гиффет ответил, что совершенно не видит в этом проблем, и они покинули мероприятие.

Уже через двадцать минут партнеры сидели за стойкой прелестного бара, построенного из тростника прямо на песке, пили ледяное пиво и смотрели, как девушки играют с Ричи, швыряя в него водорослями. Островок входил в состав Малайского архипелага, находился в стороне от основных туристических маршрутов и располагал огромными белоснежными пляжами, граничащими с непролазными джунглями, которые покрывали остальную его часть. Томас поднял бокал.

— Все-таки кло’когны — это прекрасная штука! Предлагаю за них выпить!

— Настолько же прекрасная, насколько и непонятная. Но в том, что он весьма удобен, нельзя не согласиться.

Они выпили и заказали еще по кружке. Джонни кивнул в сторону девушек, которые никак не хотели выбираться на берег.

— Ты знаешь, Том, они ведь хотят развития отношений. Особенно после всех этих событий.

— Что, обе?!

— Ага. Честно сказать, я испытываю небольшой дискомфорт по этому поводу. Это странно, я же сам сделал ей предложение…

— Ну, видимо, не так уж и странно, потому что я чувствую то же самое.

— Значит, это в порядке вещей. Предлагаю устроить двойную свадьбу. Только попозже.

— Когда?

— Эээ…

— Похоже, Гиффет впервые в жизни не знает правильного ответа?

— Нет, дело не в этом. Есть еще кое-что, одна вещь, которую я бы хотел сделать сначала. И я хочу попросить тебя поехать со мной.

— Конечно! Полагаю, выспрашивать бесполезно. Скажи хотя бы когда?

— Скоро. Я должен почувствовать.

— Ааа, ну так бы сразу и сказал. Тогда как почувствуешь, сразу звони мне, о'кей?

Посмеявшись, они допили пиво и побежали купаться, по пути окатив песком Стюарта, который сидел на берегу и курил, по своему обыкновению. Капитан посмотрел на партнеров, которые добежали до моря и теперь пытались утопить друг дружку, уже в который раз удивленно покачал головой, вскочил и, подбежав к ним, с криком «Банзай!» отправил обоих под воду.

20

Она сидела на шкурах, аккуратно помешивая в котелке баранью похлебку. Ее мужчина придет только вечером, а она уже заканчивает домашние дела. Хорошо, что они так долго могут оставаться на одном месте: ее малышке всего неделя, и ей требуется постоянное внимание, а любой переезд сопряжен с большими хлопотами. Она осторожно отогнула краешек пеленки и посмотрела на маленькое личико с огромными синими глазами. Эта девочка — самое прекрасное создание в мире.

Ее мужчина выбрал осенью это место, чтобы остановиться на зимовку, потому что рядом был источник воды и предгорья защищали от сильных ветров. Но она знала, что главной причиной было не это. Они оба остались в этом безлюдном уголке бескрайней монгольской степи, вдали от других аратов, потому что так было нужно. Она посмотрела на буддийский алтарь, скрывающийся в самой глубине гэра. Боги знают все заранее.

Мать положила свой драгоценный сверток на шкуры и подошла к кухне, располагавшейся справа от входа, на женской стороне. Она взяла приготовленные очищенные корнеплоды и положила их в котелок: через несколько минут ароматная похлебка будет готова. Ребенок тихо заплакал: ей показалось, что она слышит в его голосе вопросительные интонации. Она снова взяла малышку на руки и принялась ее покачивать, тихо напевая ей буу-ай — песню, которой уже многие сотни лет монгольские матери успокаивают своих деток. Держа ее на руках, женщина снова подошла к кухне, чтобы добавить в котелок степные травы. Она выглянула из гэра посмотреть, не видно ли на горизонте отары. Она знала, что мужчине еще рано возвращаться, но у нее было такое чувство, что нужно поспешить с обедом. Мать вернулась к очагу и бросила травы в кипящую воду. Она снова села на шкуры и в последний раз перемешала похлебку, ловко передвинув котелок на треногу рядом с очагом. Пускай остывает.

Она скоро поест, но сперва нужно покормить малышку. Девочка сосала грудь, жмурясь от удовольствия. Мать сидела в пол-оборота ко входу, поэтому сразу заметила необычное свечение снаружи. Молочно-белый свет проник в гэр, окрасив Будду, стоявшего на алтаре, в нежно-розовый цвет. Женщина повернулась чтобы поприветствовать гостей: почему-то она заранее знала, что их будет двое. Они вошли и низко поклонились. Она ответила тем же. Один из них подошел и поглядел на ее дочку.

— Как ты ее назвала?

Человек говорил, не открывая рта. Она подняла голову, чтобы получше рассмотреть его, и увидела синие глаза, которые излучали мудрость и доброту.

— Ее зовут Клоанди. Ты знаешь такое имя? Что оно означает?

— Это имя всегда ей принадлежало. Кло’ан-ди означает «придающая воде форму». Впереди у нее удивительная жизнь.

— Я знала, вы хотели, чтобы мы тут остались. Скажи, почему второй бог не заходит в мой дом?

— Он не хотел тебя напугать.

— Я не боюсь богов. Боги не причиняют людям вреда.

Второй тоже подошел. Он был темноволосый и черноглазый. Его цепкий взгляд с любопытством изучал убранство гэра, его стены и крышу.

— Привет. Ты права, людям не нужна помощь богов, чтобы творить зло.

— Садитесь, поешьте с нами.