Владимир Грузда - Время Змея

— Зачем проверял?

Рассказов искренне удивлялся, неужели участковый так пристально следит за каждым гражданином? И ожидающе поглядел на Прохорова. Тот пояснил:

— Когда Юдолева исчезла, я сразу понял, что дело нечисто и очень напоминает предыдущие исчезновения.

Рассказов почувствовал, что барьеры окончательно рухнули и пришло время поведать участковому события сегодняшнего дня. Вдумчиво, стараясь не упустить ни одной детали, он рассказал о своих поисках следов Иванова в Управлении Полиции и редакции «Городской Звезды». О посещении «Левиафы». И о жестком разговоре с начальником. Участковый слушал не перебивая, слегка подавшись вперед и изредка поглаживая свои пышные седые усы.

— Да, я в тебе не ошибся, — повторился капитан, словно принял экзамен у студента. — Мы все тут закисли за последние пару лет. А ты человек новый, свежий и, похоже, бесстрашный.

— Бесстрашный? — Сергей вспомнил липкие объятья беспредельного ужаса, периодически схватывающие его с момента возвращения в город. Вспомнил последние собственные размышления о карьере и расследовании дела Иванова. — Боюсь, страхов у меня предостаточно.

Капитан добродушно рассмеялся.

— Но голова на месте. И желание во всем разобраться до сих пор не отбили. Раз до меня добрался.

Рассказов чувствовал, что усталость и алкоголь сделали свое дело и язык начинает бесконтрольно выдавать все, что только зарождается в голове. Но для такого разговора и в такой компании это не представлялось проблемой.

— Я и не хотел приходить. Думал, стоит ли вообще в это дело влезать? Сам понимаешь, какие люди вовлечены в процесс. Ты сам-то не боишься?

Взгляд седоусова капитана излучал отцовское участие, оставаясь твердым и серьезным. Несколько секунд Прохоров выжидательно помолчал. Рассказов его не торопил, но и продолжать собственный монолог не собирался.

— Устал я бояться, Сережа. — спокойно и уверенно ответил участковый. — Когда я пришел служить в полицию, я обещал защищать граждан даже ценой собственной жизни. И если сейчас я что-то могу сделать для Степана, Ларисы, Вероники Васильевны и многих многих других, я должен это сделать!

Слова отрезвляли. Рассказов почувствовал, что это не пустая бравада, не показной треп за рюмкой водки. В этом был весь капитан полиции Прохоров. И Сергей тоже хотел обрести такую же решимость и готовность идти до конца. Озарением стала мысль, долгое время блуждавшая в глубинах сознания — нельзя бороться с преступностью в целом, игнорируя отдельно взятые преступления. Не стоит надеяться на будущие успехи, пасуя перед нынешними сложностями. И главное — преступление страшно не само по себе, оно страшно, потому что направлено против другого человека.

Словно подтверждение этой мысли, участковый добавил, сверкая глазами из-под густых седых бровей:

— Я потерял слишком многих, чтобы продолжать терпеть происходящее.

— Но что здесь, черт возьми, все-таки творится? — искренне воскликнул Рассказов.

— Я давненько в Органах служу, Сережа. Можно сказать, пережил несколько эпох развития нашего государства. — участковый самодовольно погладил седой ус. — Помнится, когда только начинал служить, вовсю шла чистка, как тогда говорили: оборотней в погонах вычисляли. Слыхал об этом?

Сергей напряг память, и перед глазами замелькала череда сухих сводок по урокам патриотического воспитания. События, о которых говорил Прохоров, относились к первой половине века — временам новейшей истории. Как сообщала всезнающая Нейросеть, полицию и спецслужбы проверяли и перепроверяли несколько лет. Чистка прошла основательная. Всех заподозренных в превышениях полномочий и компрометирующих связях безжалостно увольняли.

Пожилой полицейский удовлетворенно хмыкнул, заглянув в глаза дознавателя и угадывая его знание предмета.

— Но пока процесс не был победно завершен, довелось мне многое повидать: и на свидетелей давили, и протоколы переписывали, и судей подкупали. Но с внедрением десять лет назад Системы Ежеквартальной Отчетности ситуацию удалось в корне переломить. И, как ты знаешь, коррупцию и злоупотребления в полиции и органах власти практически искоренили. Ну, так думалось…

— А это не так? — Рассказов напрягся, ожидая услышать то, в чем все больше убеждался сам.

— Детектор лжи не обманешь, — невесело усмехнулся капитан и смачно хрустнул свежим огурцом. — А понимание того, что тебя каждые три месяца будут сканировать по полной программе, какой угодно соблазн злоупотребления властью победит. Это факт!

— Не пойму. Тогда на что ты намекаешь?

— Я, Сережа, не намекаю, а констатирую факты!

Сочный хруст огурца словно подчеркнул важность сделанного заключения. Участковый, пережевывая, продолжил:

— Система Ежеквартальной Отчетности работает, да вот только в последние полтора года стало происходить нечто странное.

— Подробнее?

Рассказов чувствовал, что начинает трезветь. По коже вновь начало медленно разливаться еле различимое ощущение холода.

— Начали происходить удивительные вещи. Журналисты даже название этому придумали — Тотальный Передел. Как тебе?

— Сойдет. А в чем суть?

— Суть в следующем — люди поменялись. — Седоусый участковый продолжал внимательно глядеть в глаза молодого полицейского, оценивая степень его восприимчивости. — Еще вчера они были своими, а сегодня — черт знает, что с ними произошло.

— Ну? — неопределенно протянул Сергей, догадываясь, куда клонит капитан Прохоров.

— Тотальный Передел, — капитан устало и как-то обреченно покачал головой. — Что-то случилось с нашим городом. Люди во власти, в руководстве силовых ведомств, организаций и даже криминальные авторитеты. Они изменились — в тайне отвергают принципы той власти, что на людях поддерживают. Ходят слухи о каких-то загадочных группировках, причастных к исчезновениям граждан. Но доказать ничего невозможно.

После разговора с полковником Сафьяновым Рассказов вполне мог такое предположить, и, тем не менее, безапелляционное заявление Прохорова прозвучало пугающе жестко. Сергей ошарашено глядел на участкового.

— Разве такое может быть? — сухо спросил он, чувствуя, как тело бьет озноб. Мрачное покрывало первобытного ужаса медленно опускалось, чтобы сковать мысли, чувства и волю. Рассказов насколько мог пытался противостоять, но уже понимал, что сила неодолима и придется капитулировать.

Последним волевым решением он наполнил рюмку и выпил залпом. Ощущение обволакивающего холода не проходило.

— Слухи! — Прохоров поднял рюмку и поглядел сквозь нее на свет. — Система Ежеквартальной Отчетности выдавала кристальные результаты — никаких злоупотреблений. Все, облаченные властью, действуют в рамках закона и права. Просто золотые люди! Но скажи мне, с чем ты столкнулся сегодня?