Валерий Сабитов - Явь мира Тантры

— Заправка не требуется, — пояснил служитель, проявив знание земной техники, — Магнитомобиль использует поле планеты.

Устроившись в машине, Эрвин решился на вопрос:

— Нур… Я задаю себе вопрос с Илы-Аджалы. Как вы справились с враждебной высокоразвитой биотехнологической цивилизацией на Тёмном материке? Без оружия, без военной организации? Не понимаю, не доходит. И у них ведь магия была. И сегодняшнее происшествие — вы с отцом сделали то, что не укладывается в моей голове. Я же понял — ты не участвовал в схватке, потому что решал более тяжёлую задачу. И мы свободны благодаря тебе. Айлам…

Нур переглянулся с Азхарой. И ответила она:

— Айлы не задумываются о возможностях противника. Но мы искали и ищем то, что в нас заложено Создателем. То, что выше любого оружия. И обращаемся за помощью к Нему. Так, примерно. Я права, Нур?

Нур ей улыбнулся. И сказал взрослеющему фаэту:

— А ты как думаешь, Эрвин? Азхара права?

Новое место временного пребывания на планете у неизвестной землянам звезды понравилось. Зеленовато-синее зеркало озера окружает ягодный кустарник. В полусотне метров от северного берега начинается роща плодовых деревьев. Но её опушке — одноэтажное здание из цветного камня с широкими окнами, украшенными резными наличниками и ставнями. От «кремлёвской дачи», — по выражению Ефремова, — к озеру протянута дорожка, мощёная камнем того же происхождения. Других признаков цивилизации не наблюдается. До горизонта расстелилась степь, поросшая высокой колосящейся травой.

— Климат на планете регулируется магией, — сказал Нур, — Обычной смены сезонов нет. Всегда тепло. Вода рядом, дожди по заказу. Никто не желает снежной зимы?

Снега никто не пожелал, люди разошлись, изучая внутренний дизайн и выбирая комнаты для отдыха. Вся техника сосредоточена в кухонном отсеке и столовой. В холле — единственный трёхмерный экран дворцового телевидения и аппарат связи с администрацией королевы.

Экипаж преисполнялся благодушием. Машина, приспособленная для передвижения и по бездорожью, обещала множество живых впечатлений. Черпать информацию из телепередач надоело.

Нур обследовал строение изнутри, Эрланг снаружи. Всюду чисто — никаких средств слежения и контроля. Чисто и под зданием, и подвалов нет.

— По времени ужин. Предлагаю сделать его торжественным. Ведь мы одержали хоть маленькую, но победу.

Предложение Леды поддержали, и она с Кеей занялась подготовкой.

— Они ещё вчера знали, что мы переедем на жительство сюда? — удивилась Леда, осмотрев кухню, — Здесь учтено всё. Можно удовлетворить любые наши вкусы, проявленные в подвальные дни. Все нужные продукты. И даже любимые Иваном Антоновичем конфеты. И, — уверена, — всё чистое, без вредных добавок.

— А я всё же скучаю по нашему Кораблю, — вдруг, противореча себе, нелогично заявил Эрвин, — Сервис идеальный, что захочешь, получаешь сразу. Я понимаю разницу между магией и волшебством. На Ананде не хватало такого вот простора за окнами. И прохладного озера рядом.

— И такой простор был возможен, — не согласилась мать с сыном, — Да мы не оказались достойны.

«А экипаж учится размышлять… Очень хорошо! Они стараются понять: кто и что есть Роух? Как только все мы усвоим ответы на этот самый центральный вопрос, начнётся новая полоса в жизни. А пока придётся вникать в жизнь Анахаты и держать ушки на макушке».

Кея гордо оглядела накрытый стол, посмотрела на Леду и объявила:

— Победный ужин готов. Прошу.

Леда обняла и поцеловала её в щёчку, которая из голубой тотчас стала апельсиновой. А экипаж, следом за Ефремовым, наградил гайянку аплодисментами.

Ужин получился вегетарианским, но чрезвычайно аппетитным. Прежде всего потому, что сотворён самими. Не совсем похожие на родные овощи и травы, лепёшки, чай… Мёд, конфеты. Ефремов посмотрел на них с подозрением и спросил Кею:

— Я же отказался от конфет. Как будет выглядеть отказ от отказа?

— Хорошо будет выглядеть, — успокоила она, — Они прелестные. Я проверила.

— А чай натуральный, не магический, — пригубив из чашечки, заметил Демьян, — Какое-то сельское хозяйство у них имеется.

— Мы мало знаем. Всю планету исследовать нет необходимости. Но хранилища информации скучают по нам, — сказал Нур, размышляя о приоритетах обретённой свободы.

— А лепёшки обворожительны! — похвалил Демьян, — Я бы ещё, если можно…

Лицо Кеи загорелось румянцем, полностью имитирующим цвет Азхары. Она с лёгкой готовностью исчезла в кухонном отсеке. А Демьян закрыл глаза, впитывая земной комплекс запахов и звуков, рождённый заботой юной гайянки.

— Нет, здесь жить можно, — не открывая глаз, сказал он, — Работать совсем не обязательно, денег нет. Натуральная, природная жизнь. Коммунистический способ бытия. Так, Иван Антонович?

Ефремов поморщился и отложил развёрнутую конфету:

— Не надо мне про коммунизм. Ещё одно облако тумана из прошлого. Магия или машинная технология — есть ли разница, какие физические законы используются? Меня другое волнует…

Расцветшая Кея поставила перед ним блюдце с крайне аппетитной лепёшкой и предложила:

— А я попробую угадать, Ефремов! Ты хочешь устроить в этом путаном мире библиотеки и школы. Они тут думают, что записывать мысли вредно. Все анахатцы станут грамотными, и им не понадобится королева. Мне эта кукла не нравится.

— Да, и это, — задумчиво смотря на неё, сказал он, — Школы, библиотеки… Но, боюсь, поздно. Ничего уже не изменить. В народе закрепилась предельно простая картина мира. В генах записана, за столько поколений… Им понадобятся не сотни, а тысячи лет, Кея… А сейчас меня вот что беспокоит. Через Туманность мы попали на Дахмау. Из той же Туманности высадились на Анахате. Я понимаю, для Ананды, — простите, для Роух! — время и пространство ничего не значат. Но… Такое ощущение, что обе планеты связаны. И очень тесно. Мы движемся по плану, который предстоит понять. А я не могу уловить чего-то важного.

Демьян не согласился с ним:

— Железная звезда и солнцеподобная Дафран — ничего общего. Кроме того, что обеих звёзд нет на известных мне картах. Они же совсем разные, Иван.

— Оно так, — продолжил Ефремов, — Ты в этом разбираешься намного лучше меня. Но получается… Интересно получается. Мысль сумасшедшая, но… Разве невозможно, что у каждой звезды и планеты имеется своё зазеркалье? Изнанка! Тёмное или светлое отражение.

— Я ни в чём уже не уверен, — вздохнул Демьян, — Возможно всё, кроме невозможного. А что невозможно — кто скажет? Но что это значит для тебя лично?

Ефремов внимательно посмотрел на общую ауру Нура и Азхары. Они, обнявшись, стояли у окна с видом на озеро. Машинально завернул конфету с фантиком в лепёшку, откусил, поморщился. Кея улыбнулась, взяла из его руки свёрнутую лепёшку, развернула, освободила конфетку от обёртки, отложила в сторону. Положила новую конфету в новую лепёшку и завернула по-новому. Ефремов ничего не заметил, откусил, пожевал, запил глотком остывшего чая. И сказал: