Валерий Сабитов - Явь мира Тантры

Синие деревья с густой листвой, поляны расцвели пурпурными полосами и пятнами неведомых кустов и трав. А из глубины аметистового неба льётся могучий поток золотисто-зелёных лучей.

Звезда с обилием циркония. Обе планеты получают энергию, сравнимую с земной, даваемой Солнцем. Толщина атмосферы, состав, количество воды — как на Земле.

Высшей жизни нет на обеих. Уже нет?

Кея, в неподвижности выслушав прокатившиеся по рубке слова и посмотрев на изображения, воскликнула:

— Это дедушка Фиргун! Жалко, Ефремова с нами нет. Фиргун для него показал бы, как там люди живут. И мне интересно.

И снова, как бы отвечая Кее, голос сказал:

— По приватному заказу… По тайному желанию…

На месте космически-планетных ландшафтов явился голографический портрет неизвестного человека, исполненный в очень живой технологии. Нур не удержался и прокомментировал его вслух цитатой из ефремовской «Туманности Андромеды»:

«…обнажённая женщина с распущенными красными волосами. Светлая кожа сияет в слепящем свете ещё сильнее, лиловые и малиновые тени подчёркивают каждую линию, высокой и стройной фигуры, стоящей как знамя победы над силами космоса.

Смелая, но совершенно нереальная мечта, противоречащая всем законам биологического развития…».

Угадываются черты Фреи, Азхары, Линдгрен. Портрет поразил всех. И вызвал дискуссию.

— Великое Кольцо? Начало — маленькое колечко из пяти звёзд.

— А идея убежища не прошла. Как и коллективной безопасности. Культурное единство!

Эрвин произнёс негромко, с едва заметным разочарованием:

— Но ту, земную Цитадель мы не потеряли! И можно её укрепить.

Нур неожиданно для себя возмутился:

— Да не этим надо заниматься! От себя не спрячетесь. И будет вам новая звёздная кара, если заработаете. Никакая Цитадель не спасёт.

— Нет нигде безопасной Зоны Златовласки! Ни для кого!

— И на Иле-Аджале? В Арде Айлийюн?

— Ни на Дахмау, ни на Анахате мы ничего не достигли. Никому не помогли. Что у оппозиции выйдет, неизвестно.

— Но и поражения не было! И — никому не навредили.

— А ситуация наша сегодня… в худшем положении, чем до Дахмау. С нами был Ананда. И Фиргун…

Нур вздохнул и посмотрел на Азхару. В потемневших глазах — тревога и беспокойство. Но иные, не как у всех. Не за себя, не за открытое всем ветрам будущее. Всё-таки она догадалась…

Эрвин потянулся к рычагу старта. И опять не вышло. На месте исчезнувшего видеопривета от Чакравартина явилась модель Местной Группы галактик. Фокус нашёл М-31 и она заполнила весь объем показа. Приближение к Туманности Андромеды шло на сверхсветовой скорости, с выраженным фиолетовым смещением.

Один из рукавов гигантской спирали… Сгущение красных и жёлтых звёзд. И вот — оранжевая звезда, окружённая семейством планет.

Внимание невидимого оператора концентрируется на одной из них.

«Сумеречная плоская равнина едва угадывалась в скудном свете. На ней разбросаны странные грибовидные сооружения. Ближе к переднему краю видимого участка холодно поблёскивал гигантский, по масштабу равнины, голубой круг с металлической поверхностью. Точно по центру круга висели один над другим большие двояковыпуклые диски. Нет, медленно поднимались всё выше. Равнина исчезла, и на экране остался лишь один из дисков, более выпуклый снизу, чем сверху, с грубыми спиральными рёбрами на обеих сторонах».

Изображение потухло.

— Что это? Просьба о помощи?

— Обращение к нам, которые сами себе не знают как помочь?

— Это — не приоритет. Скорее даже — фейк. Нам туда не попасть. Нам бы домой вернуться. Устал я от гостевания.

— Информация расходится как круги на воде от упавшего камня. Этот кубок-бокал… Мы ловим то, что желаем. Или то, что предназначено. Но как трактовать? Не созрели…

— А вот это — да! — согласился Нур, — Наш путь с самого начала направлен в мир Тантры. Но мы не были готовы. Железная звезда с Дахмау приблизились, когда мы созрели. Всё даётся по готовности, по силе. И для развития крепости, гибкости…

Он вспомнил. И решил спроецировать воспоминание на тот объём, в котором только что демонстрировались инозвёздные кадры. Получилось сразу.

На отполированном ветрами камне среди бескрайних песков сидит седобородый человек с нетронутым старостью лицом в одеянии пустынника. Внешний взгляд прежде всего фиксирует крупные уши и нос, зелёные с коричневым отливом глаза.

Азхара затаила дыхание.

Солнце застыло в зените, ни ветерка. А в отдалении, метрах в пятидесяти от путника, мини-торнадо закрутил воронку песка и сжатого горячего воздуха. Вихрь словно пляшет, не касаясь жёлто-белого ковра пустыни.

Нур прокомментировал картину:

— Да, это я на финишной земной дороге. Посмотрите на вихрь, крутящийся сам по себе, без видимых причин. Что это, как думаете?

Азхара молчала, потрясённая. Кто, кроме неё, мог ответить на вопрос?

— Это джинн, — пояснил Нур, — Огненный дух, сопровождавший меня. Точно такие, не всегда видимые, рядом с нами. Сейчас и всегда. как и светлые сущности, превосходящие этих, тёмных, мощью и знанием.

Кея решилась на вопрос первой:

— И тебе известно имя этого духа? Который сопровождал тебя в пустыне?

— А зачем мне его имя? — спокойно сказал Нур, — У меня с ним не может быть общих дел. На одном из языков той Земли демона пустыни называли Гуль. Так назвали бету Персея, звезду Эль-Гуль.

— Уверен, — совсем неуверенно сказал Демьян, — Там ещё одна цитадель Тьмы. Ведь имена тоже не случайны.

Нур усмехнулся. Скоро к этому камню в пустыне подойдёт ещё один странник. И задал новый вопрос:

— А тебе известно, что есть Тьма?

Вместо Демьяна ответил Эрвин:

— Тьма — искажение истинной реальности. Внутри нас. А вне — всего лишь отражение.

Что ж, Эрвин движется в верном направлении. И Нур одобрительно кивнул. И себе сказал: «Если бы «всего лишь»! Впереди такое обострение этого вселенского противостояния! А запустит его в нашем регионе Галактики Ефремов. Придётся не только побеждать, но и терять. Самое тяжкое и больное…».

Эрвин угадал эмоцию Нура. И уже не торопился поднять «Парус».

— Отец, ты говорил о своей установке переноса личности в живую ткань зёрен лотоса. Установка не может быть разрушена взрывом Фаэтона. А в ней — информация обо всём населении нашей первой, родной планеты. Опыт можно повторить. Или нельзя?

Нур встрепенулся. О, это мысль! И вовремя повторённая. Раса фаэтов, почти исчезнувшая, будет крайне в самый раз. Но Кею интересовало другое.