Валерий Сабитов - Цитадель

Лу Шань рассказал о плане взрыва плавучей атомной электростанции, о его срыве, о своей связи с мафией острова, о наркотиках… Держался он спокойно, но голос выдавал внутренние муки, вызванные трагическим принудительным разрывом между жизненными установками Лу Шаня и практическими действиями в последние месяцы.

Игорь Бортников не выдержал:

— Невозможно поверить тому, что высшие существа Земли превратили человека, посвятившего жизнь достижению чистоты и просветлённости, в преступника. Арни растоптал совесть другого разумного, сделав это тайно, не подумав даже открыть Лу Шаню сути предстоящей ему роли. Живое он превратил в полумёртвое, в робота, в механизм. И я знаю, почему подобное стало возможным. Арни не один. Среди золотых людей есть скрытое объединение нескольких десятков… Мне неизвестно почему, но они заменили разум и нравственность расчётом, они подчинили собственной стратегии не только свои сердца, но всё сообщество фаэтов. У золотых людей много проблем, и они слепо доверяли Правящему Совету. Арни и его спутники возомнили себя богами. Они, как и последнее поколение Фаэтона, забыли своё происхождение от Творца, закрыли единственный канал связи с ним, — сердце. Повторение ошибки, заблуждения, оно приведёт к повторению наказания. Но будет оно более сильным. Ни у кого из сотворённых нет и быть не может всемогущества и непогрешимости… Братья-фаэты! И вы, и мы получили тяжёлый урок. Но есть ещё время!

Фаэты молчали. И реальные личности, и психокопии, присутствующие рядом и находящиеся на связи.

Заговорил, не вставая, Шри Джая.

— Даже если не принять во внимание приближение Йуругу… Гибель человечества означает гибель фаэтов. Золотые люди потеряли связь с Высшим Разумом. У некоторых землян она ещё сохраняется. Не все на Земле грязны и преступны. А сила веры сильнее силы разума. Люди веры не подвластны даже силе сильных. План Правящего Совета, — план самоуничтожения. Вы, фаэты, не узнали в нас самих себя. Вы потеряли истинное зрение. Наложение времён… Солнце, — это Сириус, видимый от иного горизонта. Мысль — внепространственна. А вы думаете расстояниями. Мысль — вневременна. А вы думаете интервалами секунд и лет… — непонятно для Мартина закончил брахман.

До Арни дошло, что он потерпел полное поражение. Но, видимо, Бортников угадал, ему ещё было куда отступать, было что скрывать. Мартин видел, что Леран-Эрланг знает тайну Арни, но не торопится. Арни, подобно Шри Джая, не стал подниматься.

— Меня пытаются представить двойником землянина, изрёкшего: «цель оправдывает средства». Но самый непримиримый враг человечеству оно само. Земляне непрерывно плодятся и убивают друг друга. Вот их основные занятия. Исключения есть, но они не меняют картины, а лишь придают ей оформленную завершённость. Возможно, мне следовало действовать более открыто. Сообществу Агасфера всего несколько тысяч лет. Но и до него земляне взаимоуничтожались не менее яростно. Я не признаю суда, организованного братом Лераном. И не понимаю, почему согласился на встречу. Я подчинюсь только единодушному решению братьев. Или слову великого вождя Эрланга. Другой власти над фаэтами не было и не будет. Гибель Фаэтона — не наказание, а голая случайность, которой всегда есть место во вселенной…

Леран слушал и молчал. Молчал и смотрел на Леду, не отводящую от него глаз. Обрушившееся на неё знание несло с собой страх и ощущение обречённости, личной и всеобщей. Она потеряла брата, оказавшегося существом с другой планеты. Внешние, сверхмогущественные силы грозили отобрать у неё и всех людей жизнь и родную планету. Она не справлялась с отчаянием и привычно искала опоры в единственно родных золотых глазах. А он сидел среди таких же золотоглазых и золотоволосых, холодных и чужих.

«Не надо бояться, родная, — мысль Лерана устремилась к Леде, ждущей его слов, — Всё будет хорошо. Мы справимся. Фаэты совсем не всемогущи. Несмотря на все грехи человеческие, фаэты дальше от Бога, чем люди. Фаэты вознеслись, возгордились, готовы назначить себя творцами миров. Да, они всегда трезвы телом и рассудком. А люди Земли безрассудно увлеклись опьянением. Помнишь, мы читали с тобой откровение Исаии? Пророк говорил: «Горе тем, которые с раннего утра ищут сикеры и до позднего вечера разгорячают себя вином». Мы напомним эти слова фаэтам, ведь пророки Земли никогда не были ими управляемы. Сила Исаии, Иисуса, Мухаммеда превосходит силу всех золотых. Ты же видишь, они увлеклись вином самовосхищения, наркотиком себялюбия. Наш дорогой человек Барт пил потому, что потерял надежду, не нашёл больше тепла, расстрелянного в нашем доме, и решил, что он бесполезен для себя и других.

Но и теперь, и раньше, Барт мне дороже любого золотого фаэта. Я не обвиняю его, как он не винил меня, а старался понять. Тогда я был наивен и несведущ. Да, люди нас с тобой обманывали и предавали. Они убили самых нам дорогих… Они пытались убить и тебя, и меня. Но мы не будем судить их, они слабы и заблудились в своих ошибках. Уже завтра мы начнём открывать им глаза на мир и на себя. Мы справимся, Леда. И мы всегда будем вместе…»

Глаза Леды прояснились, засинели.

Вдруг она вскочила на кресло с ногами, протянула руку к морю и воскликнула:

— Ириан! Элиа!

Леран, а следом за ним и все фаэты повернулись кругом. Десятка два дельфинов соорудили в воде пирамиду, а на вершине её застыли двое из них. Увидев, что все участники встречи повернулись к ним, Ириан и Элиа по очереди заговорили.

— Фаэты понимают дельфинью речь, — сказал Леран, — Я буду переводить для людей…

«Мы любим вас, люди и фаэты Земли! Не нужно раздоров и войны! Земля готова приютить всех. Мы приглашаем вас в океан, в своё царство. Мы поддерживаем нашего друга и брата Лерана. Он желает мира и спасения. Океан Земли последует за Лераном и его друзьями…»

Пирамида рассыпалась. Леда спрыгнула с кресла, обежала кругом стола, прижалась к Лерану, коснулась губами его лица и побежала к воде. Сбросив на песок платье, поплыла к стае дельфинов, образовавших круг. Через минуту она была в центре круга. Рядом с ней появились два дельфина. Леда поднялась на спину Элиа и, стоя, махнула рукой оставшимся на берегу. Элиа развернулась и медленно понесла стоящую на ней женщину Земли в море.

Земляне и Леран улыбались. Фаэты стояли с непроницаемыми и неподвижными лицами. Мартин расчистил место на столе, взобрался туда и снимал видеокамерой Леду, уходящую на спине Элиа в океан.

— Эрнест, что делается? Надо же вернуть Леду! — Лия подёргала Мартина за брюки.

Он вернулся в кресло и успокаивающе сказал:

— Никуда она не пропадёт. Сейчас увидим такое…

Предположение экс-комиссара оправдалось. «Такое» люди наблюдали впервые. Дракон, лежавший у Юниверов, приподнялся, дохнул синим клубом, взмахнул крыльями. Засверкала и поднялась к небу радуга. Дракон сделал круг над местом встречи и устремился следом за стаей дельфинов.