Сергей Раджабов - Ном

– Это тебе.

Вито отпрянул.

– Где ты его взяла? И что мне с ним делать?

– Вообще-то это она, – Лиза развернула котёнка мордочкой к Вито, – Алиса притащила, а у мамы аллергия. Правда хорошенькая? Для начала можешь придумать ей имя.

– У меня фантазии нет.

– Посмотри, на что она похожа?

– На кусок ваты.

– Ассоциации врача! – захохотал Карл.

– Привет, Ватка. Отлично. Ты справился.

Лиза передала комок Вито. Тот подержал зверька на вытянутых руках и поставил на пол. Котёнок вздумал наползти ему на ботинок и подремать, но Вито дернул ногой, освобождаясь из плена и отошёл подальше. В задумчивости, покачивая вином в стакане, он заходил по комнате.

– Я не согласен с тем, что смерть необходимая часть алгоритма. Жизнь – вот необходимая его часть! Как врач, тем более не согласен. Медицина была придумана именно для того, чтобы победить смерть. Кто станет утверждать, что все эти вакцины, препараты, хирургия… что сама медицина, поскольку она что-то внешнее для тела, вмешивается в него, появилась зря? Что в ней плохого?

– Наверное ничего, если она не подавляет адаптацию, а помогает ей, скажем…, вакцинами.

– Я рад, что ты не полностью на стороне тех фанатиков, которые отказываются от вакцинации своих детей.

– Нет, не полностью.

– Так вот, я подумал и решил, что мне нужна своя клиника, которая будет заниматься продлением жизни человеку до бесконечности. Я пока не знаю, каким образом. Может быть, создать индивидуальный банк тканей на замену, использовать генную терапию или как-то ещё… Не знаю пока.

– Денег, наверное, нужна уйма, – заметила Лиза, – На саму клинику, на исследования…

– Деньги… Разве что на первое время. После первых удачных экспериментов деньги будет некуда девать. – Вито глянул на Ватку, которая задремала у Карла на колене, – Спасибо за кошку, кстати. Очень может быть, что кошка тоже скажет тебе спасибо, когда станет первой в истории бессмертной кошкой.

– Ох, как мы самоуверенны! – буркнула Лиза.

– Я уверен в том, что никто из влиятельных людей не откажется вложиться в собственное бессмертие, когда я предложу им купить то, что обычно за деньги не продаётся. Время.

Даниель покачал головой:

– Ты не понимаешь, Вито. Это иллюзия.

– Иллюзия? Страх смерти – иллюзия? Желание бессмертия – это иллюзия? Или что за него любой отдаст всё, что у него есть?

– Не желание, Вито, и не страх. Бессмертие – вот иллюзия. Генетический алгоритм не будет работать, если…

– Да, ты говорил. Но это всего лишь твои слова. Я не вижу препятствий для бессмертия, и не надо мне их выдумывать. В любом случае, лучше заниматься избавлением человека от смерти, чем впустую философствовать о том, что такое жизнь. Вы мне друзья, или кто? «Да, Вито, молодец, отличная идея, вперёд!»

– Конечно, я тебе друг. Именно поэтому я хочу, чтобы ты увидел, что ошибаешься, как вижу это я, – сказал Даниель.

Вито резко повернулся в сторону тёмного угла, где Даниель развалился на мешке, заложив руки за голову.

– Я понял. Я тебя услышал. Мысль у тебя складная, и только. Кстати, раз ты мне друг, с тебя подарок.

Даниель потупился и почувствовал прилив на лице. Он достал из-за пазухи ручку, подошёл и вручил её Вито. Лиза закатила глаза и покачала головой.

Вито повертел подарок в руках, посмотрел напросвет, покрутил, перекатывая жёлтый блеск по изгибу пера.

– А чернила?

Даниель протянул ему флакон.

Вито сел за стол, огляделся, – ни одного подходящего клочка бумаги, – посмотрел на блокнот Даниеля.

Даниель, выдернул из блокнота лист и положил его перед Вито. Вито выглядел жалко, ручка торчала у него меж пальцев, как прутик в руке шимпанзе. Он старательно вывел фразу на латыни и откинулся назад, оценивая результат.

– Шикарная вещь, – Вито завинтил колпачок и положил ручку перед собой. – Незабываемые ощущения. Будто выписываешь рецепт собственной кровью. Спасибо, что дал попробовать. Я тебе её возвращаю. Но, если хочешь, можешь, например, оставить мне её в наследство.

Лиза подскочила к Вито сзади, обняла за шею и чмокнула в щёку.

– Если Даниель намекает, что всё живое действует по одному алгоритму, то идея мне нравится, – вздохнул Карл, выдернул листы из альбома и выстроил их на мольберте, сложил руки на груди и залихватски выставил вперёд левую ногу. – Я думаю, проект сделаю. Ну? Кто догадается, о чём это?

Первым тишину прервал Вито:

– Похоже на конец света.

– Одного света конец другого начало. Но работа не об этом.

– А о чём? – спросила Лиза.

– Разве непонятно?

– Здесь какие-то животные, их части, из которых складываются другие животные. Вот эти мифические…

– Уже близко, – Карл потёр ладони.

– Ты же не задумал написать вторую «Гернику»? – хихикнула Лиза.

– Пфф… – отмахнулся Карл. – Это действительно животные, бактерии, в общем, все организмы на Земле, как на ковчеге. И все они спариваются, делятся своими чертами друг с другом. Всё происходит в высших сферах. Потому что все они – часть единого организма, они все одного происхождения. Они черпают свои души из одного источника. Все они личности, наделённые сознанием, как доказывал Даниель.

Вито протяжно заныл.

– Хорошо хорошо, не доказывал, а приводил разумное объяснение этой гипотезы. А мифические животные, разве они не результат смешения свойств разных существ в одном? Вот, тут у меня человек спаривается с конём, – Карл оглянулся на Лизу, – … ну, в метафизическом смысле, а вот, у них получается кентавр и человек с головой коня…

– Единство всего живого, – заключил Даниель.

– Точно! – Карл хлопнул Даниеля по плечу.

Лиза поставила на стол стакан, который уже давно держала в руке пустым и вздохнула:

– У всех родились стоящие идеи. Только я одна ничего не родила, и даже не беременна. Скукота. Давайте о любви что ли? – вздохнула Лиза.

– Она везде…

– Отлично, стоп! Больше ни слова, я услышала всё, что нужно, – засмеялась Лиза, а Даниель продолжил:

– Она заложена в делении на два пола. Проявляется в способности привлечь партнёра к общему делу размножения. И вокруг нас полно того, что мы можем прочитать, посмотреть, услышать об отношении полов.

– Скукота, – Лиза допила вино залпом и звякнула пустым бокалом об стол. – А ты, Вито, что ты думаешь о любви?

– Ничего особенного не думаю. Она должна быть уух и на всю жизнь. Любить всю жизнь до старости, чтобы потом укрывать друг друга пледом, и всё такое.

– А если не на всю жизнь? – спросил Даниель.

– А если не на всю, то для этого есть бордели.

Лиза, свесила одну руку, будто она у неё лишняя, второй елозила стаканом по столу.

Вито встрепенулся, не давая себе уснуть во время долгой паузы.

– А что насчёт души?

– Хмм… Пока не знаю.