Александр Лютиков - Млечные истории I

А родом Шрамган был из каких-то очень далёких и дремучих южных краёв.

Что и говорить, оба больших царских друга тут же и между собой стали, что естественно, большими друзьями.

Все трое являлись абсолютными ровесниками и пребывали в годах, предваряющих начало перехода в зрелый возраст. А именно: и Фрагусту, и Сермягу, и Шрамгану было по двадцать лет отроду.

(Что на некоторой другой планете, имеющей некую родственную связь с этим миром, которая вращается вокруг далёкой звезды и совершает свой оборот за несколько меньший промежуток времени, соответствовало бы двадцати девяти годам отроду.)

– Посмотри, денёк насколько прекрасным обещает выдаться! Весна разгорается. Чувствуешь, как тепло стало. Это перелом в погоде. Окончательный поворот на лето. Да ещё на рыбалку едем! Первую после этой долгой, леший её подери, зимы. Радоваться надо! – восклицал царь.

Фрагуст и Шрамган ехали верхом, рядом друг с другом. Кони шли неторопливым шагом. Сзади, на двухколёсной повозке, запряжённой простой рабочей лошадкой, ехал Сермяг, погружённый в собственные думы и в разговоре друзей не участвующий.

Вокруг повозки бегал чёрный как смоль пёс, которого звали Колб. Основным хозяином, непоколебимо для собачьей души, у него был Сермяг, но Фрагуста и Шрамгана он тоже любил и слушался.

Двигались прямой дорогой в чистом поле. Последняя пригородная околица уже скрылась за холмом. Впереди, на удалении, пешим порядком шла воинская колонна из новобранцев, при полном снаряжении. Пятеро всадников, коими были служилые сотники, сопровождали колонну спереди и по бокам, их командные голоса разносились по округе. За колонной следовали несколько гружёных телег.

– Пытаюсь, – ответил Шрамган другу и царю.

– Пх!.. Так что мешает?

– Беспокойство непонятное внутри. Будто этот хороший день хреновый на самом деле. Предчувствия такие.

– Прогони.

– Они из тех, которые прогонять не стоит.

– Во как! Предчувствия, значит, у тебя делятся? – и Фрагуст громко засмеялся. – На одни можно внимания не обращать, а к другим относись серьёзно?

– Если дополняется тем, что внутри тебя будто что-то пробегает… – воевода подбирал подходящие слова для объяснений.

– Как это?

– Ну, вот подумал ты, и волна откуда-то снизу набежала и поднялась до шеи, всю грудину внутри окатив. Такие предчувствия как раз не зря бывают. Проверено.

– Но сейчас-то это чепуха! Перестань давай, – царь взялся переубеждать друга. – Мы на своей земле, и она ещё… итить-бродить, как далеко вперёд, наша. А там дальше большие поля, на которых одни крестьяне живут. Или, думаешь, вискандцы могли крюк дать, удлинив себе дорогу втрое, чтоб добраться досюда незамеченными? Да и какой им толк сразу-то в конфронтацию? Снег только растаял. Это бред! Зима взаимные распри притупила. Что за тревоги сейчас могут быть? Разве что земля под ногами разверзнется!

Царь, разведя руками, одиночно хохотнул и добавил:

– У тебя вон пять сотен воинов впереди идут. Вот и не отпускай их сегодня далеко, если предчувствия.

– Впереди нас пока что не воины, – парировал воевода.

– Меч, щит, пика есть… стало быть воины! Неопытные, но воины, – Фрагуст потряс кулаком, вытянув руку вперёд. Потом из кулака вытянулся указательный палец в сторону пешей колонны. – Ты их в самом деле до Бранной степи хочешь отправить?

– Не-не. Там следующие сборы проведём. Позднее. Туда, как пойдём, раз в десять надо будет больше собрать… молодёжи и тех, кто меч давно в руки не брал. А этим-то я сейчас поменяю задачу. Ты угадал, далеко не отпускаю.

– Это ты сейчас решил?

– Скажем, недавно.

– А они идут и думают, что им ещё четыре дня топать? – спросил царь в недоумении.

– Да.

– И ты один знаешь, что им только до полудня идти осталось?

– Теперь ещё и ты. Мы в низине будем, а они наверху расположатся. Там чуть поодаль есть большое поле.

Фрагуст некоторое время ехал, приняв задумчивый вид. Затем вернул разговор:

– Стало быть, предчувствия у тебя сегодня с волной.

– Есть немного. Без шуток. Чую, дрянь какая-нибудь может произойти, – Шрамган исподлобья посмотрел на царя. – Но вот что за дрянь?.. Волна есть, но она без намёков. Порожняком накатывает. Так что всякое может случиться. Не вискандцы, так… медведей стая нападёт. Это я так, к примеру.

– Если только стая больных на голову медведей. Как когда-то давно, когда нас ещё на свете не было, – Фрагуст усмехнулся, но как-то осторожно.

– Я кое-что слышал про эту быль, но без подробностей. Пока едем, всё равно надо время коротать. Так что рассказывай.

– Был один год, отец мой сам тогда ещё малым пацанёнком бегал. Так вот, медведи в тот далёкий скверный год, незнамо почему, бешеными вдруг стали. По природе-то вещей, они хоть стаей, хоть поодиночке, на человека нападают, только если сам напросишься. А тут, как муха какая их укусила… то ли ещё что. И бешенство это между ними каким-то образом передавалось. Много людей погрызли. О коровах, овцах уж не говорю. И всё стаями, стаями бродили. Откуда и взялось-то их больше обычного? Повылезали в полном количестве, да видать, с северных лесов ещё наприходили. Представь себе с десяток буйных медведей с явными намерениями тебя съесть. И непременно окружить норовят перед нападением. Шансов никаких. Народ тогда подумал уж… всё, теперь всегда так будет. Из-за стен городских выходить – так большой толпой только. Дошло до того, что деревни пустеть начали. Лошадей меньше стало, и тех кормить нечем, потому как в поле страшно идти. Хана, похоже, полная! Как жить?.. Ан ничего! Как-то потихоньку на спад пошло. Реже стали с ними встречаться. Потом зима пришла и на следующий год опять всё нормально. Медведи весной в лесу проснулись со спячки, как выздоровели. Снова их меньше стало, снова не нападают без причины, людей сторонятся. Главное самому в конце зимы к нему в берлогу пьяным не свалиться, – и царь опять засмеялся, но уже не так громко.

– А коли сейгод повторится? – Шрамган тут же оборвал смех.

– Сплюнь! – прогремело в царском тоне.

Воевода выразительно и звучно плюнул в сторону.

– Мы бы уже об этом знали, – начал было объяснять Фрагуст, но почему-то резко прервался, а после небольшой паузы стал говорить совсем не про медведей: – Слушай, у тебя бывает такое… когда ни с того ни с сего вдруг кажется, что этот момент в жизни уже был?

– Раньше в детстве бывало. А как на чужеземщину попал… не припомню. Вроде нет.

– Меня сейчас такой момент посетил. Странное чувство.

– Это у многих бывает.

– Ну да ладно, – махнул рукой Фрагуст и вернулся к прерванной теме: – Так вот, если медвежьему бешенству повторяться, то мы бы об этом узнали ещё до поры, как лёд с рек ушёл. Вода вскрылась, рыбы полно, медведи успели насытиться. Та-то сумятица совсем уж давно была и всего лишь единожды. И неизвестно, повторится ли вообще когда-нибудь. Ни один из долгожителей ничего подобного, кроме того раза, не припомнит. И древние летописи на этот счёт молчат.