Людмила Лазарева - Время Индиго

– Мужичок, говорю настоящий! – дама, то срывалась на крик, будто доказывала кому то правоту суждений. А то шептала еле слышно, заглядывая в глаза собеседнику, как преданная собака. Только хвостом не виляла.

– Даже в роддом мамку собирал, на такси отвез. А она возьми и помри! Похоронили, честь по чести. Пришлось Ваньке Первому, ее первому мужу, пацанов к себе забрать. Тут и письмо с Сибири пришло, мол Иван Второй, ейный любовник, затерялся. Полез с геологами во внутрь горы, его и завалило. Тело не нашли, потому и объявили без вести пропавшим. Так как брак со вторым мужем был гражданским, не зарегистрированным, то и жилье новорожденному не полагалось.

У Стика глаза на лоб полезли от новой информации. Конечно, он не все понял дословно, но самое главное отметил. У Энтони есть кровный брат по матери, которого зовут Сэм. Мать Энтони умерла при родах. Отец Энтони пропал без вести. А вдруг он жив? Голова поплыла кругом.

– Дальше то что?

– Я свидетельство о рождении Антону справила, – директриса кружила вокруг гостя, как дирижабль вокруг столба, на котором его привязали.

– В графе отец, прочерк поставила. Ванька Первый от отцовства отказался: «Не мой», – говорит. – «Пусть сам выкарабкивается».

– Так бывает? Мексиканский сериал.

– А ты что думаешь, здесь медом мазано? – тяжелая женская рука упала на стопку документов. Несколько листов подпрыгнули от неожиданности и полетели на пол. Дама с трудом подняла их и стала искать, откуда выпали бумажки, чтобы положить на место.

– В каждом деле по судьбе человеческой.

– Откуда вы все знаете?

– Соседка я их бывшая. По коммуналке.

– Коммуналка? Это что?

– Вот бестолочь. Квартира одна, кухня тоже одна, а в каждой комнате по семье живет. Людей много, а квадратных метров на человека мало. Понимаешь?

Мистер Стик кивнул в знак согласия.

– Так вот, – дирижабль в юбке подал несчастному стакан с водой, предварительно отхлебнув из него. – Кипяченная, уже остыла. Угощайтесь. Семен отцу предательства не простил. Ушел со мной в детдом. За няньку Антону был. А папаша недоделанный совсем спился. Родительских прав его, естественно лишили.

– Почему?

– Так я помогла, по знакомству. Как мне было иначе пацана в государственное учреждение устроить? Все по закону должно быть.

– Где? – Мистер Стик одним глотком осушил кипяченую жидкость, ему было уже все равно, что из его стакана пили. – Где сейчас первый Иван?

– В хосписе. Радиацию, сердешный, подцепил. Давно еще. Они тогда на полигоне служили. А теперь – рак. Пришло время, расплачивается. Недолго осталось. Даже воды некому поднести. Как представится, его комната мне и отойдет.

Да. Пятьсот долларов стоили ценной информации!

«Как представится, его комната мне и отойдет», – вертелось в голове иностранца странная фраза. Куда отойдет? Кому представится?

Теперь мистер Стик был уверен, кто украл Энтони.

Теперь мистер Стик знал, что ответить господину Фронту. Он нашел вместо одного, двух гениальных детей, к тому же братьев по крови.

Осталось их отыскать…

Как здесь хорошо! Хо-ро-шо! Тихо. Прибрежные волны шуршат галькой, вздыхают, затягивают следом за собой мелкие камушки, вновь выбрасывая их на берег. Я счастлив.

Семен с Антошкой собирают ракушки. Петька заплыл подальше от берега, забрался на большой валун и прыгает в глубокую воду. Не знаю почему, но у меня совершенно нет страха по этому поводу. Мальчишка будто родился в воде! Это его стихия. Море благоволит детям. Оно их любит! По-особенному, трепетно.

Да и я начал острее чувствовать стихию воды. Вода ласкает, наполняет силой, уверенностью. Она нежна, как женщина. Прикосновения легки, но требовательны. Отдать все свое, раствориться и получить взамен целый Мир! Стать частью его.

Кто я? Ручей-река-море-океан. Океан солнечного света. Океан любви и тепла. Дети в белых одеждах бродят по берегу, по горизонту плывет очертание яхты. Судно движется на меня. Медленно. Я могу контролировать сердечный ритм, частоту дыхания. Вздох – волна набегает. Выдох – уходит в пучину. Вдох. Выдох. Вдох. Даже если меня здесь не будет… Даже если я растаю… Выдох. Через сто, двести, тысячу лет! Было – Будет… Времени нет. Время везде, как вода: дышит, живет. Здесь и сейчас… И я часть его.

– Оег, смотри, боошая рАкушка, – Антошка проглатывал букву «л», но сладостно рррычал на звуке «р».

– Не мешай, – Семен постарался отвлечь малыша от дяди Олега. – Видишь, он счастлив, как ребенок.

– Я тоже ребенок. Оег, просыпайся. Ах, какая рАкушка.

Реальность врезается кормой яхты в берег. Я открываю глаза. На мокром песке стоят: Антошка, Сенечка и Петя. Мои мальчишки. Моя окружающая среда. Мое счастье и любовь!

Пацаны нашли укромное местечко, чуть повыше береговой линии. Скальные породы закрывали с трех сторон от ветра. В небольшом гроте развели костерок. Огонь потрескивал, требуя очередной порции пищи.

Живое море дышало. Дуга горизонта, чуть опускаясь по краям, сливаясь с небом, отчего казалось, что вода перетекает в воздушный океан, а облака превращаются в морскую пену.

Мы сидели вчетвером и провожали солнышко спать.

Первым уснул Антон. Сеня переложил его на надувной матрас, обнял брата, свернулся вокруг него, и тоже уснул.

– Хорошо, что баба Маша одеяло взять заставила. Я еще отказывался, – Петя вытащил из объемной сумки плед, укрыл мальчишек.

– Ты будешь дежурить со мной у костра? Где-то там, заблудилась лодка и не может найти берега. Огонь нужно поддерживать всю ночь. И наш костер, как маяк поможет путнику вернуться домой.

– А дров хватит?

– Угу, натаскал, заодно и берег почистил. Палки разные, водоросли, бутылки пластиковые. Скажи, зачем люди гадят там, где живут?

– Не знаю, возможно, просто не успели убрать. Привыкли все оставлять на завтра.

– На завтра? Завтра наступит и превратится в сегодня. А взрослые опять все перенесут на потом. Так больше нельзя делать.

– Почему?

– Потому что нам всем нужно торопиться убрать за собой и за теми, кто сорил до нас. Веками!

– Веками? Ну, ты хватил.

– Конечно. Иначе, какой мир мы оставим ему? – Петя обернулся и показал на Антошку. – Кристаллики такие нежные, их еще вырастить необходимо. В любви.

– Кристаллики, это кто?

– Дети будущего. Вот, например, Антон, умеет рисовать двумя руками одновременно разные картинки. Он телепат. Умеет гармонизировать энергию вокруг себя. При сильном желании даже изменяет свойства предметов. Аура у кристалликов должна быть чистой, как драгоценный камень.

– Тогда кто вы с Семеном?

– Мы? Синие. Взрослые называют нас индиго. И Ася индиго.