Дана Дервиль - Серая Земля

– Вот оно. Наконец-то ты демонстрируешь силу духа. И все же ты еще далеко не готова, а у меня нет времени тренировать тебя. Что ж, испытания, которые тебя ожидают, лучше раскроют твой потенциал… Или ты умрешь.

– Испытания? – повторила Зоя.

– Если ты защитишь Землю и выживешь, я пойму, что ты готова к тому, чего я жду от тебя. Если ты умрешь… Какая жалость. Обещаю, это разобьет множество сердец, включая мое. Но мне придется пойти на риск.

– Я никогда не буду тебе служить и не собираюсь участвовать в этих… испытаниях. Мне плевать на тебя и твое сердце.

Внезапно он оказался прямо перед ней, лицом к лицу, погрузив свои бездонные глаза прямо в ее душу, наполняя ее смертельным холодом. Зоя не могла пошевелиться. Только неотрывно смотреть в бездну.

– В этом все великолепие, Зойя, – сказал он. – У тебя нет выбора. Ты будешь участвовать. В конце концов, на кону жизнь твоей жалкой планеты.

Она содрогнулась. Как она могла забыть об обратном отсчете? О сценах, показанных на вечеринке Серых, где ядерные удары разрывают Землю в клочья? И как он смеет говорить о разрушении Земли, как о каких-то испытаниях для Зои? Этот извращенец!

– Ты ненормальный, – сказала она, яростно тряся головой. – По тебе психиатрическая лечебница давно плачет. Ты не можешь всерьез рассчитывать, что я буду что-то для тебя делать, вне зависимости, выживу я в испытаниях, или нет. Я предпочту умереть здесь и сейчас.

Она ожидала нового приступа смеха, или приступа ярости, на худой конец. Возможно, он бы ее ударил, избил, заставил как-то еще заплатить за дерзость.

Он ничего не сказал, не пошевелился. Как будто он что-то знал, чего Зоя не знала.

– Запомни, Зойя. Вас, людей, легко контролировать. Ваши тела приносят вам страдания. Ваши чувства делают вас слабыми. Ваши привязанности замедляют ваш прогресс.

Нескрываемая угроза, прозвучавшая в его голосе, заставила ее содрогнуться. Она сжала кулаки, пытаясь вернуть самообладание. Она никогда в жизни не чувствовала себя более уязвимой и не хотела, чтобы ненавистный Серый это понял.

Она отступила на шаг, и упала на колени, погружаясь в темноту.

***

Шершавый и жесткий бетонный пол был для Зои как сигнал о возвращении в реальную жизнь. Руки пришельца, холодные, как лед, все еще лежали на ее лице, они буквально пропитывали все ее существо исходившей от него ненавистью. Но она по-прежнему не могла пошевелиться, ни один мускул в ее теле не подчинялся приказам сознания.

Зоя ощущала реальность лишь краем сознания, чувствовала присутствие Рива где-то рядом, но, погруженная в свой личный ад, была не способна воспринять происходящее. В конце концов, Серый освободил Зою, и она безвольно упала назад, как тряпичная кукла.

– Что ты с ней сделал? – услышала Зоя голос Рива где-то позади. – Отпусти ее немедленно, ты, грязная тварь!

– Зойя родилась, чтобы служить нам. Ты тоже будешь полезен, если поможешь ей подготовиться к тому величию, что ожидает ее. Если же ты попытаешься обхитрить нас, предать нас, ты умрешь. Ты и твой брат.

– Так вот как вы это делаете? – бросил Рив, его голос прозвучал хрипло от переполнявшей его ярости. – Вы являетесь сюда, присваиваете себе наши ресурсы, а людей заставляете служить вам? Превращаете в рабов? Ничто вас не остановит, так?

– Береги Зойю, Рив Монтгомери, и проследи, чтобы она сделала то, что должна сделать. Тогда вы оба будете жить. И те, кто имеет для вас значение, будут жить.

Зоя услышала звуки, звон, клацанье металла о бетон. Пришелец уходил. Но она не могла заставить себя реагировать. Она почувствовала, что Рив обнимает ее, что-то тихо говорит ей на ухо. Ей бы хотелось закрыть глаза и позволить ему обнимать и утешать ее. Но она не могла. Она ощущала, что какая-то ее часть умерла, и из этой точки возврата нет.

Грейсон Гибб внимательно рассматривал распечатки карт из Google Maps и фотографий из Интернета, разложенные перед ним на столе в подвале, где располагалась его импровизированная лаборатория. В подвале не было окон, единственная дверь закрывалась на солидный замок – он собственноручно врезал этот замок первым делом после заселения в новый дом. Если только полиция не вломится – а эту возможность никогда нельзя исключить – его здесь никто не потревожит.

Информация о новой миссии, полученная от жутко скрытного босса была скудной – зашифрованные сообщения, для прочтения которых требовалось немало специфических программ. Поэтому Грейсону приходилось использовать все доступные ему источники, чтобы как следует подготовиться. Он проверял все возможные пути прибытия в пункт назначения, распечатывал спутниковые фотографии, чтобы выявить любые точки интереса – или потенциально опасные места – в радиусе ста миль. В большинстве случаев это оказывалось излишним, но однажды спасло ему жизнь, и этого единственного раза было достаточно, чтобы не пренебрегать деталями.

В этот раз кусочки пазла складывались в пугающую картину. Речь шла о доставке урана. Грейсон должен был сопровождать груз в Мохаве, Калифорния. А большого ума не надо, чтобы понять, где находится главная точка интереса в пустыне Мохаве, Калифорния. Международный аэрокосмический порт с тем же названием, лицензированный правительством США для горизонтальных запусков кораблей многоразового использования. Само по себе не очень возбуждающе, но если добавить в уравнение контейнеры с ураном, результат начинал выглядеть жутковато.

Грейсон отошел от стола и едва не споткнулся о Смоука, который издал низкое, раздраженное ворчание. Грейсон ухмыльнулся и присел на корточки перед псом – породы Американская голубая овчарка – чтобы потрепать его большую голову. Редкая и дорогостоящая порода. Он взял щенка во время пребывания во Флориде, пару лет назад. Грейсон не предполагал заводить собаку – это никак не сочеталось с его работой, требующей постоянных поездок, секретности и отсутствия эмоциональных привязок. Но маленький щенок с серо-голубой шерстью и с умнейшими светлыми глазами пленил его раз и навсегда. Заводчик был должен Грейсону некоторую сумму денег, и тот согласился взять собаку в счет уплаты этого долга. Чего он никогда бы не сделал, если бы между ним и собакой не сформировалась дружеская связь в первую же минуту общения.

Теперь взрослый пес, больше похожий на волка, чем на собаку, Смоук проявил себя преданным соратником, способным хранить молчание, когда было нужно, или, напротив, запугать какого-нибудь обнаглевшего оппонента тихим угрожающим рычанием. Он также был умным и добрым – именно эти черты его собачьей личности позволили ему стать больше товарищем, чем питомцем. Люди его опасались, не зная о его доброй и человеколюбивой натуре, что тоже было Грейсону по душе.