Сергей Кулагин - «Хроники мёртвых городов – 2». Сборник рассказов

– Они не были ничейными. Они ждали, когда их кто-то возьмёт под свою руку. Вот это случилось, и мы будем именем святого Готрда низвергать власть всяких там провидиц, ведьм и прочей ереси, типа круга Магов и Мастеров. Жилище одной ведьмы уже в плотной осаде. И это большая удача, что нам попалась вторая.

Гнат явно хотел что-то ответить. Однако перепалку, как правило, предваряющую поединок спорщиков (обычно из таковой победителем выходил командир стражи), прекратил стук дверцы первого экипажа. Из кузовка выпорхнула Жада – Младшая жрица Провидицы, которая сопровождала её в дороге. Молодая, обворожительная девушка плавно ступила на землю и направилась к спорщикам. Внимание всех – и разбойников (явное), и стражников (опосредованное) – сосредоточилось на Жаде. Девичья фигура плыла, словно не касаясь земли. Простое, длинное, шерстяное платье, подбитое шкурой коне-быка не скрывало от взгляда соблазнительных очертаний, но совершенно укрывало ноги, поэтому создавалось впечатление, что девушка парит над землёй.

Неслух усмехнулся про себя: он-то знал, что такая походка – не только эффект, созданный одеждой, но и результат жёстких тренировок, которые жрицы проходят ежедневно момента, принятия ими послушания. Их обучали многому, в том числе искусству рукопашной схватки и метанию ножей. Для Неслуха не было секретом, что жрицы составляли ближний круг охраны Провидицы.

Жада неторопливо приблизилась к Гнату, обогнула его. В её плавных движениях скрывалась сила и опасность кошки, готовой к бою. Но во взгляде Младшей жрицы, вскользь брошенном в его сторону, Неслух уловил плещущееся сомнение и беспокойство. Тем временем, Жада встала ровно между Гнатом и его противником.

– Рыцарь Жиль Огнегрот, вассал Великого Герцога Тортского, Провидица повелевает тебе подойти к её возку! – громко проговорила Младшая жрица своим высоким, певучим голосом.

Видя, как предводитель разбойников подался назад, она с лёгкой насмешкой сказала:

– Не бойся, храбрый рыцарь, твоя смерть не нужна Провидице. Охрана пропустит тебя и выпустит обратно живым и невредимым.

После этого, Жада развернулась и направилась к возку. Рыцарь, немного помедлив, бросил меч в ножны, отдал щит подбежавшему оруженосцу и обнажил голову. Все увидели, насколько молод Жиль Огнегрот. На конвой Провидицы смотрел юноша. Держа шлем на сгибе локтя, рыцарь проследовал за Жадой. Щёки его горели пунцовым. Колкость Младшей жрицы попала в цель.

Через несколько минут Жиль Огнегрот, словно последний посыльный, торопливо бежал, грохоча и лязгая латами в сторону своих подчинённых. Отдав несколько распоряжений оруженосцам и отправив курьера, он приказал своим людям пропустить людей Провидицы, а самим следовать на отдалении позади.

Гнат подал знак, и конвой неспешно тронулся. Следом двинулись недавние противники. Рыцарь пустил своего коне-быка рядом с возком Провидицы. Неслух хотел отогнать его, но командир знаком дал понять, что опасности нет. Страж пожал плечами и занял своё место. Решение командира он не оспаривал. Понимал, что в случае чего, Провидица без защиты не останется, а вероломство рыцаря, если таковое случится, будет пресечено жрицами самым жестоким образом. Даже если охрана ближнего круга поляжет, Провидица не даст себя в обиду. Не смотря на свой весьма почтенный возраст, она неплохо фехтовала и хорошо стреляла из лука.

Спустя два с половиной часа конвой с сопровождением приблизились к Усадьбе. Так называлось жилище Ведьмы. Собственно, это была небольшая лесная крепость со рвом, валом и двумя рядами стен. Внешний ряд был деревянным, собранным из толстенных – в три обхвата брёвен высотой три человеческих роста, поставленных частоколом. Стены второго ряда были каменные и заметно выше. С восточной стороны Усадьба выходила на речушку, а с северной стены подпирало болото. А с учётом того, что крепость по старой доброй традиции стояла на холме, то выгодная стратегическая позиция была налицо. Тем более что Усадьбу в момент прибытия Провидицы штурмовали. По всей вероятности, осада длилась уже давно, потому что лагерь в отдалении от крепости имел вполне обжитой вид. Теперь же, осаждающие сумели проломить внешнюю стену и увлечённо рубились с защитниками на её галереях. Стороннему наблюдателю было бы странно увидеть в охране Усадьбы псоглавых, блеммий и четвероруких. Но Неслух не единожды бывал здесь и насмотрелся на этих странных существ Приграничья. Дело в том, что живущая в ничейных землях Ведьма была женщиной мудрой и дальновидной. Она сумела подружиться с местными племенами и заручиться поддержкой их вождей и духовных лидеров. Да так, что те присылали в Усадьбу воинов для охраны и слуг, для уборки и ухода, а также обеспечивали всем необходимым.

Блеммии, четверорукие, псоглавые и прочие, все они были друзьями и защитниками Ведьмы. И сейчас, сражаясь на стенах, они ещё раз доказали ей свою преданность и верность, щедро разменивая свои жизни на возможность спастись или дождаться помощи.

Вот такая картина предстала перед появившимся у стен Усадьбы конвоем Провидицы. Среди воинов сопровождения началось движение. Краем глаза Неслух видел, как стражи готовят оружие к бою. Сам Гнат пока команды атаковать не давал. Конечно, стражей Провидицы учили очень хорошо, и каждый из них стоил десятка чужих бойцов. Но их задача состояла в сопровождении и охране доверенного лица. К тому же охраны было слишком мало. Два десятка великолепных бойцов не выстоят в открытом бою против нескольких сотен посредственных. Ехавший рядом с повозкой Провидицы Жиль Огнегрот что-то возмущённо закричал на незнакомом языке. Затем поднёс ко рту, висящий доселе у седла его коне-быка рог и протрубил какой-то мудрёный мотив.

Бой прекратился. Ещё слышался лязг мечей, грохот, стук булат и боевых молотов. Но уже явственнее доносились стоны и крики раненых. Бойцы герцога возвращались в свой лагерь, защитники Усадьбы сразу принялись латать брешь, пробитую врагом в стене.

К конвою, стараясь не сорваться на галоп, подъехал рыцарь в золочёных латах. Его коне-бык был также защищён железом, хоть это и была излишняя мера. Видимо, таким способом рыцарь пытался продемонстрировать своё богатство. Судя по тому, что ни доспехи рыцаря, ни защита его животного не была посечена, а меч оставался в ножнах, воин в драке не участвовал, предпочтя остаться в стороне от боя и отведя себе роль стороннего наблюдателя и командира на удалении.

– Я Великий Герцог Тортский! – чванливо заявил он громким, визгливым голосом, обращаясь к Гнату. – Кто посмел остановить сражение в тот момент, когда оно уже почти выиграно?

У Неслуха совсем не сложилось впечатления того, что, прорвав хорошо сделанный, но, тем не менее, не самый крепкий деревянный тын, нападающие овладели всей Усадьбой. Напротив, воины герцога с видимым облегчением возвращались в лагерь, по всей вероятности, завязнув в переходах между стенами и неся потери от ловушек, губительного огня и контратак защитников.