М. Хрумин (но это не точно) - Привет из 70-х

И с этими словами она захлопнула дверь на кухню с обратной стороны и удалилась. Я остался один за столом, глядя в пустой стакан. Потом расстелил раскладушку, разделся и разлёгся на ней, выпил очередную питательную таблетку, поставил будильник и, считая конструктивистские концентрические круги, расплывающиеся на подложке одурманенного алкоголем сознания, попытался уснуть. Почему-то никак не удавалось унять свой мозг, и сон сторонился меня. То хотелось в туалет, то назойливые и тревожные мысли одолевали меня, лишая покоя. Лишь под утро, спустя часа три после первых попыток, мне удалось задремать, а вскоре и утопиться во сне; но, как показалось, не успел я вкусить полноценно сладости безмятежного отдыха, как громкое и неотвратимое треньканье будильника выдернуло меня из нежной трясины небытия. Первым и самым сильным импульсом было раздолбать ком на квантовые частицы, но это требовало определенных усилий, что все равно привело бы к пробуждению. Поэтому пришлось покорно подниматься, умываться и собираться на работу.

Скрипучая дверь подъезда поддалась не сразу, и пришлось приложить усилия, чтобы заставить ее приоткрыться: я едва не вывалился наружу, когда она наконец соизволила отвориться: асфальтовая дорожка перед крыльцом обледенела, и приходилось балансировать на непослушных ногах, раскорячив одеревеневшие конечности в разные стороны, чтобы не грохнуться оземь. С глухим стуком дверь захлопнулась за мною, подтянутая к электромагнитам в косяке пружиной доводчика. Я осмотрел серую улицу: в глубине её укрывались зябким рассветом клочки тумана, засасывавшие многоэтажные человейники на горизонте в неясный водоворот. Граждане ещё прятались по своим жилым ячейкам, досматривая последние сны, и только в мусорке рылся бомж, безнадежно выискивая в бесполезном хламе что-нибудь стоящее. С тех пор, как органические отбросы из-за отсутствия еды практически стали редкостью, отовсюду повылезали предприятия, специализирующиеся на повторной переработке твердых бытовых отходов, которые стало значительно проще утилизировать и находить им последующее применение, раз они не измазаны в дерьме. В нашем городе почти все микрорайоны уже давно были подключены к системе вакуумных труб, ведущих к ЦМПЗ, а в новых домах избавление от мусора стало довольно простым делом: как правило, в прихожей возле входа в стене располагается закрытое маленькой круглой дверцей отверстие, куда просто вываливаешь в измельченном виде все, что тебе не нужно, и остатки твоего мусора, будь то дырявые трусы или пластиковые бутылки, втягивает внутрь, а дальше автоматика распределяет ошмётки твоих бывших вещей по дальнейшим резервуарам и субсистемам, смотря под какую категорию он попадает. И только наш район, один из наиболее отсталых, до сих пор не пользуется благами цивилизации, а жители, подобно скоту, вынуждены мириться с такими вот помойками, укрытыми с трёх сторон профлистами.

Невольно вздохнув от осознания социальной несправедливости, я зашагал в сторону остановки. Воздух вытягивался струйками пара из ноздрей; морозец слегка надоедливо щипал щёки, напоминая о времени года. Голые ветки плетьми висели обречённо вдоль искривленных, будто от последствий полиомиелита, стволов. Серые старые панельки, выстроенные в неровную шеренгу по сторонам от хмурой улицы, с разводами и пятнами отвалившейся штукатурки на кислых фасадах похмельно провожали меня взглядами чёрных окон: наш район ещё, видимо, нескоро коснётся программа генеральной реконструкции. Над пустой дорогой супергеройской тенью пронесся полицейский дрон. Мои подошвы шаркали по асфальту; ладони, сжатые в фиги, грелись в кармане. На остановке сидела женщина средних лет, погруженная в свои мысли, а чуть сбоку парил из карманной свистелки подросток лет семнадцати с квадратной челюстью, едва заметно покачивая прямоугольной головой в такт музыке, что звучала у него в голове. Последний ждал городской транспорт после ночи у подруги, ежу понятно, а женщина, вероятно, вахту, как и я, – кажется, я уже встречал её тут. Подкатил электробус без водителя. Небольшой экран возле входа в салон потребовал поглядеть в датчик опознавания сетчатки глаз. Я пропустил женщину, потом забрался внутрь сам. Автобус плавно отчалил от остановки, ровно и без тряски двигаясь по дороге. Парень продолжал покачивать подбородком на краю бетонной площадки, не глядя на нас. Дороги мы так и не научились строить нормальные – так хоть импортные шины да подвеска нового поколения незаметно для пассажиров поглощают неровности и кочки. Я опустил свой зад на ближайшее кресло и, зевнув, прикрыл глаза, чтобы, пока автобус едет, не видеть эту сплошную мёрзлую серость.

В мире ничего не берётся из ниоткуда, как я уже имел наглость сбанальничать. Второй закон термодинамики распространяется и на политические коллизии, и на исторические кардиограммы, разветвляющиеся от решений значимых людей. Причины настоящего кромешного тарарама выкладывались многоходовочками предыдущей власти на протяжении первых четырёх десятилетий нынешнего века упорным курсом собственного, особого тернистого пути: вместо того чтобы предпринять усилия помириться с окружающей нашу страну планетой и перенять те многочисленные прогрессивные тенденции, что можно было еще попытаться внедрить на родине эффективными реформами, мы тащили сизифов камень по крутой тропе под презрительными взглядами соседей. У нас своя дорога, заявляли кормчие, повторяя слово в слово бредовые выкладки мямлющего старца, ведшего свой одурманенный народ, сплошь состоявший из леммингов, за трелями гамельнской дудочки куда-то вспять, во времена второй половины века XX, наверное, а может, и еще раньше, пережевывать в стотысячный раз изъеденные молью и покрывшиеся пáтиной сентенции лысого дедушки, лежащего ныне, подобно пушкинской царевне, в хрустальном гробу в Историческом музее. Мы покорным стадом баранов, численностью в полтора десятка миллионов голов, молчаливо следовали по коридору из железных прутьев в воняющие навозом хлева, питаться протухшим сеном и пить мыльную воду, и лопали с удвоенным энтузиазмом, радуясь хотя бы этому; пастухи, вооруженные автоматическими карабинами, завёрнутые в броню, с грозными касками на очищенных от лишних мыслей головах, охраняли нас по периметру загона. Попробуешь рыпнуться, и в черепушке образуется аккуратненькая дырочка, и парнокопытные коллеги по стаду пройдутся по тебе, затаптывая в грязь твоё серебристое руно.

Так и бредём строем по особому пути…

Император пытался обмануть смерть. Доктора разрабатывали методики продления его жизни. Предлагали даже пересадить голову на более молодое тело. Но исход операции был неизвестен: технология до сих пор оставалась необкатанной у нас, а за рубежом он рисковать здоровьем не желал, опасаясь покушения, и становиться доктором Доэулем тоже не собирался, и в конце концов отказался от пересадки. Его кормили простоквашкой и кашами из злаков в сочетании с умеренными физическими нагрузками, а отнимавшие столько времени и сил обязанности передали премьер-министру. Когда в 44-м году лидер нации перешёл из состояния здравствующих в мир усопших, люди, особенно пожилые, прожившие большую часть отпущенного им срока при бесконечных потоках его искромётной лжи, искренне радовались сквозь показушные слёзы мнимой печали. Однако смерть предводителя геронтократической шайки еще не означала никаких изменений для черни вроде меня: его заместитель счёл себя достаточно зрелым, чтобы принять бразды правления в свои цепкие руки. Однако изменения пришли с неотвратимостью рока. Его собратья по цеху, из той же партии, решительно подключились к битве за корону и жирные придворные синекуры. И к тому же поднялось бурление со дна придавленной сильным ногтем представители оппозиции, что сообразила воспрянуть в такой момент и предпринять упускаемые на протяжении всех предыдущих десятилетий возможности захватить власть и устроить очередную попытку революции. В отличие от вялых беспомощных акций начала века, завязались столкновения всяких противодействующих сил и нешуточная политическая потасовка. В воздухе витали идеи, как обустроить жизнь. Кто-то призывал повернуть к Западу, кто-то предлагал повернуть на Восток. Но Восток сам повернулся к нам, почувствовав ослабление элит и номенклатуры в окруженном кирпичной стеной сердце соседа. Коварно и хладнокровно вынашивая планы интервенции и мгновенного захвата земель, потомки идеологии Мао стремились по-быстрому сколотить Великую Китайскую Империю. Набросали план, генералам в хаки поручили выполнение. В недельный срок Китай оккупировал Монголию, вторгся в Приморье и захватил контроль над крупнейшими городами Восточной Сибири и Чукотки, развертывая наступление до самого Ледовитого океана и на Запад. Кабинет обороны тут же отправил несколько эшелонов отбивать атаку, но наши силы были отброшены назад: враг хорошо подготовился, зайдя со стороны, куда не приходило в голову вторгаться их предшественникам. Они учли всё: наступающие морозы, слабые места. Им требовались ресурсы и много земли, где можно будет и дальше развиваться: к тому времени Китай окончательно превратился в экономику номер один в мире и глубоко распространил геополитическое влияние по всей Азии. Им не требовалось водружать красный флаг над Кремлем, рассудив здраво: Европе – Европеево, Азии – Азиево. Довольно и азиатской части России – к чему тратить ресурсы на взятие Москвы, которую будут оборонять из последних сил? Первоначально они планировали лишь ограничиться сладким кусочком Приморья и Камчатки, но сибиряки сами заявили об отделении и пожелали стать китайской провинцией, надеясь, что их положение улучшится, когда они вольются в ВКИ. Ну а дальше вы и сами можете легко всё представить. Саудиты, объединившись с азербайджанцами, отхватили Юг и оттяпали Чечню, Дагестан, Краснодарский край, Ростовскую область, Ставрополье, а заодно и большую часть Армении, и Север Грузии… Вслед за тем Украина вероломным и ударным наступлением аннексировала бывшую провинцию Крым. Сепаратистски настроенные татары и башкиры на этой волне объединились в татаро-башкирскую республику и заявили о полном суверенитете, провозгласив независимое от центра самоуправление, угрожая открытием границ узкоглазым с востока. Мы не успевали отправлять войска во все стороны, и нас били по всем фронтам. И никакие ядерные запасы не сыграли особенной роли, когда весь мир ополчился против нас, ведь вооружение устарело, а танки обречённо проржавели. Правительство показало себя беспомощным и никчёмным сборищем сморщенных сморчков без яиц, не способных даже остановить распад страны.