Оуэн Баркер - Как во сне… Или идиллия дюн. Рассказы

Фиг вам! Я не дам вам такую возможность.

За продуктовый склад (спортивный зал), спасибо. Если не закончится электричество, чтобы разогревать пищу и не замёрзнуть, если не кончится кислород, или я не сойду с ума, то, ребята, в этом железном гробу можно прожить лет десять как минимум.

Я проживу долго, и не сомневайтесь в этом. Эй, вы там, никчёмные конструкторы и учёные! Я буду жить, но вы этого не увидите никогда!

Пойду выпью по этому случаю…

Не скучайте.

10 сентября.

Сплю, где попало. Про спальный мешок давно забыл. Просто вырубаюсь там, где нахожусь и летаю. Просыпаюсь в разных местах. Чаще от боли, когда натыкаюсь на углы или перегородки.

А вообще, я стал лентяем. В моменты протрезвления как посмотрю на всё вокруг после пьянки, аж плохо становится. Мусор после попоек всюду. Хуже, что он не на одном месте скапливается, как на Земле на полу, а летает кругом, по всем помещениям. Стыдно, конечно: я освинел настолько от бурбона, что иногда справляю нужду там, где нахожусь в тот момент. Представляете, какая вонь стоит здесь и как это всё выглядит?

Завтра начну уборку.

14 сентября.

Убрал. Ни разу не пил, только убирал. Два контейнера мусора выкинул в космос. Пришлось потратить три галлона воды для влажной уборки. Надо не зарастать грязью.

Телескоп разбит, переломан на две части. Наверное, я в ярости сломал его. Не помню.

Ну и ладно. Всё равно Землю не видно.

2 октября.

Снятся дурацкие сны. А может это галлюцинации. Списываю всё на бурбон, конечно. Но мозги стали тупить.

Вчера разговаривал с… даже точно не могу описать – с кем, потому что ни разу такого не видел. Хотя нет, вру, видел в школьном учебнике по геометрии…

Короче, я разговаривал через стекло иллюминатора с… кубиками.

Чёрт! Как всё глупо выглядит.

Надо уменьшить дозу.

Я давно не подходил к тренажёрам.

17 октября.

У отца День рождения!

Поздравляю, батя! Прости, что огорчил… Зря ты взял меня тогда на авиашоу.

20 октября.

Мои наручные часы раздражают меня. Я живу земным временем. Земными праздниками, Днями рождениями. Они воскрешают события из моей прошлой жизни, будоражат память, бередят душу.

Может, легче будет жить в безвременье? Но тогда оборвётся последняя незримая нить, соединяющая меня в этом безвременном пространстве со временем Земли и вообще со Временем! Придётся гадать, какое время суток дома, в Довере, какое время года в штатах, какой год… Не станет ли потеря ощущения земного времени, благодаря часам, ещё более тяжёлым для меня испытанием и невыносимой мукой. Это же как разъединение с прошлым?

Разбить мой «Спидмастер» я вряд ли решусь. Вечный календарь чего стоит! Уничтожить часы, – значит остаться в полном одиночестве. Это будет уже не жизнь, а самое что ни на есть существование. Мир без Времени.

А вдруг я разобью их в порыве гнева, когда напьюсь, и какая-нибудь дата напомнит мне про хорошее событие?

(позже)

Спрятал часы от греха подальше в спальном отсеке, в выдвижном шкафчике. Там же хранятся фотографии моей семьи. Буду теперь доставать их только для того, чтобы обозначить в этом журнале дату записи.

25 октября.

Танцевал. Это был воздушный танец. Отталкивался рукой от стен и кружился вокруг своей оси, как балерина, выполняя пируэты. Это так легко, когда нет гравитации. Я танцевал и представлял, что в моих объятиях Хелен.

Это смешно. Но я так хочу домой…

5 ноября.

Проснулся от мерного постукивания по корпусу. Прильнул к иллюминатору… и в испуге отшатнулся – кубики различных размеров гранями ударялись о стекло. Их было пару десятков: одни возле окна, другие в нескольких ярдах в стороне. Так как я не чувствую скорости, казалось, что они просто висят. Нереальность картины происходящего снаружи напоминала сюжеты работ Сальвадора Дали. Но бо́льшую нелепость и абсурдность вызывали сами движения предметов, которые считаются нами неодушевлёнными. Мерные постукивания вызывали страх. Ведь такого быть не может! Но в то же время – такое происходило. Кубики были живые , и целенаправленно стучали в стекло и мчались рядом с кораблём.

Я мечтал изменить пейзаж. Что ж, вот и получай, несчастный пропойца, тебя посетила белая горячка собственной персоной.

Не успел я понять происходящее, как сверху опустился трёхфутовый жёлтый тетраэдр. Кубы, как послушные солдатики, разом отпрянули от окна и выстроились в ряд позади тетраэдра, как перед командующим армией. Затем геометрическая армия вдруг разом рассыпалась в пыль и исчезла, растворилась в темноте.

Похмелье, естественно, как рукой сняло. Признаюсь, я здорово струхнул. Тут же вернул себе хмельное состояние, выпив пинту бурбона залпом. Часов семь всматривался в космос, но больше кубики не появлялись.

Если есть жизнь во вселенной, то, господи, прошу тебя, только не в таком виде!

6 ноября.

Так, на всякий случай, из наволочки сделал занавеску. Закрепил верхнюю часть канцелярскими булавками. Если кто заглянет, то меня не увидит. И я не увижу никого.

Надеюсь, что вчера меня посетили «белочки» (квадратные «белочки»).

Смотреть в иллюминатор теперь не хочется.

25 ноября.

День Благодарения.

Я приготовил закуску из тушёной индейки. Разогрел что-то, напоминающее фри, только в форме шариков, и отметил славный праздник. Как обычно, запивая бурбоном.

Хелен с детьми, наверное, сидят сейчас с родителями за праздничным столом.

Что они думают, интересно, про меня? Считают, скорее всего, что я мёртв.

Может лучше разбить часы?

1 декабря.

Зима. На Земле.

Солнце превращается в очень яркую крупную звезду. По моим расчётам через месяц-два оно ни чем не будет отличаться от остальных звёзд, кроме как яркостью.

Судя по фотографиям зондов, сделавших снимки Солнца на орбите Плутона, я нахожусь примерно между Сатурном и Ураном. И если это так, то скорость у меня не просто огромная, – она бешеная. Зонды добирались сюда в течение трёх десятилетий. А я в полёте 10 месяцев. Надо бы вспомнить астрономию, расстояния между планетами и вычислить скорость, с которой я лечу.

6 декабря.

Опять стучали в иллюминатор.

Я не решился одёрнуть наволочку.

(спустя два часа).

Теперь кто-то стучит в панорамное окно в рабочем отсеке. Я его не занавесил. Стучат настойчиво: как будто кулаком тарабанят в дверь. Причём в несколько рук одновременно. Похоже, стучащиеся знают, что хозяин дома.

Понимаю: если не посмотрю, кто там стучит, я точно свихнусь от страха.

Сейчас выпью для смелости и погляжу, кто это там ломится… Только бы не кубики, имеющие разум.

(спустя десять минут)

Лучше бы это были фигуры. Пусть живые, но, по крайней мере, кажущиеся безобидными. Одним глазом я выглянул из-за угла, и мне хватило увиденного на всю оставшуюся жизнь. Дрожь я испытываю до сих пор… Они не такие, какими мы их представляли! Не такие. Вообще.