Андрей Киров - Сказка про доброго дракона. Сказка для взрослых

Опять наступила неловкая пауза.

Власик, не зная, что сказать, предложил:

– Если ты устала, можно попить чаю, как это принято у вас, людей. Я, правда, не знаю, как его приготовлять, а спросить забыл у старосты.

Маша из чисто женского кокетства, видя неловкость и смущение дракона, вдруг сказала и тут же об этом пожалела:

– Ну не чай же я сюда пришла пить, Влас Ихтиозаврыч!

Дескать, я готова – можешь есть меня прямо сейчас. Обычное женское лукавство, потому что угадала женским чутьём, что Власик её не собирается хруп-хруп. Во всяком случае, пока.

Власик поморщился, покинул свой пост у камина, сел в кресло, потом сразу встал и заходил по пещере. Надо отметить, что она была очень просторная – триста квадратных метров. Когда её рабочие полностью очистили от мусора, камней, обработали стены лопатами, придав им цивильный вид, отшпаклевали, поклеили обои в желтоватых тонах под цвет осени и мастера под начальством специалиста по проектированию внутреннего пространства сотворили из неё великолепный пентхаус, куда в одном помещении уместилась гостиная, спальня и кухня, Власик остался доволен интерьером: «Теперь у меня не хуже, чем у дяди, а даже в каком-то смысле и лучше». Еще староста и «музыку» ему современную принёс в виде нескольких прямоугольных ящиков, откуда она звучала, и показал, как ей пользоваться. Власик уже успел послушать джаз: ему очень понравилось, там так классно на саксофоне кто-то выдувает ностальгические звуки.

– Можешь меня просто называть – Власиком, – сказал он. – Я сам ещё молодой дракон, – добавил он как бы в оправдание. – Мне всего двадцать пять лет! И если тебе интересно, скажу сразу: употреблять тебя в пищу у меня нет никакого желания!

– Правда?! – обрадовалась Маша, желая сгладить свою вопиющую лукавую бестактность, не зная, как себя дальше вести, чтобы этому молодому дракону в нелепом халате понравиться, и добавила: – Ну, если ты тогда не против, я сначала переоденусь, а потом можно и чаю попить! Только ты отвернись, я девушка стеснительная! А после, как почаёвничаем, я приберусь у тебя в пещере, а то эти дизайнеры столько мусору оставили после себя!

– Хорошо, – ответил повеселевший Власик, поняв что первая трудность в контакте с человеческой самкой-девственницей преодолена и он вполне способен общаться с этой красавицей, пусть она и принадлежит к чужой и, более чем вероятно, враждебной драконам расе.

У него в памяти где-то в 1011-й извилине мозга выплыло дядино предупреждение, что нужно быть начеку с человеческими самками, особенно красавицами, они хитры и коварны, но Власик как-то автоматически загасил эту мысль, не зацикливаясь на ней в данный момент: человек – красавица, она показалась ему отнюдь не хитрой и коварной, а открытой честной девушкой. У драконов в этом плане был сильно развит интуитивный нерв, позволяющий видеть оппонента почти насквозь, врёт он или нет, правда, не все прислушивались к своему внутреннему голосу, особенно когда собеседник сливал откровенную лесть, как староста, тем более делая это искусно, и не все к ней были устойчивы, особенно молодые драконы, а многие из людей жить не могли без лести, если их не гладят по шёрстке, образно говоря.

После того как девушка переоделась в домашний халат ручной вышивки и чуни из обрезанных валенок (пол был земляной, холодный), подумав при этом: «Что же столяры-плотники не покрыли досками пол?», на скорую руку протёрла тряпкой кухонный стол, растопила печь (из деревни печник сложил из красного кирпича дракону вполне функциональную печку, но не классическую, а модернизированную – с варочной плоскостью из чугуна на две типа конфорки, как у электроплитки), поставила на одну чайник, после того как огонь хорошенько разгорелся. Внизу, под варкой, где горели дрова, когда оставались угли, эта часть была как духовка, можно пироги печь и яблоки на сковороде, очень удобно и экологически лучше. В общем, нехилую печку сложил печник. В правом углу, где по задумке дизайнера находилась кухонная зона, в конкретном случае в пещере её сделали справа, от входной двери, сразу, как войдёшь, можно сесть за стол, поесть чего-нибудь или попить коричневого напитка, кофе называется, если оно у тебя – его привезли из-за Стены, контрабандой поставляли, ведь кому-то нравилась эта пахучая иностранная шняга. Тут же и труба торчала от печки.

Короче, ещё в те времена люди могли неплохо обустраивать свою жизнь, так что этот фантазёр учёный- полубиолог с похмелья, что ли, был, придумал происхождение человека от гиббона и орангутана, дескать, в то время ещё человек на дереве жил, такой крутой обезьян – шимпанзе, ел бананы и трахал свою самку или раскачивался на лиане, а наевшись и натрахавшись, давил блох в своей густой звериной шкуре… А потом в один прекрасный момент раз и прозрел, как Будда, сидевший под деревом, слез с дерева, своей самке шимпанзе сказал: «Джорджина, я тебя ай лав ю прямо в отшпаклёванную вертикаль, надевай платье и босоножки и будем жить по новому. Сейчас я сделаю дубину и пойду завалю мамонта, а ты пока разожги огонь, я принесу мамонтины, сваришь суп, и будем жить с тобой в пещере, как человеки!» Вот так, наверное, приблизительно представлял себе эволюционный скачок от обезьяны к человеку этот псевдоучёный Чарльзон Д. А некоторые пипчидроны из числа учёных: академики, профессора и кандидаты наук – с радостью подхватили эту «гениальную идею». Очень странно, что в мире так много, считающих себя образованными, городских аборигенов, вполне интеллигентных, с высшим образованием, купилось на такое смехотворное объяснение происхождения человека. И до сих пор, многие, кстати, верят… А когда выпивают, поднимают, к примеру, стакан с водкой: «Давай, за моего прапращура Гиббона Аркадьича, правильно, Яша, и за моего тоже – Шимпанзе Макарыча…» Я вот, к примеру, ещё когда маленький был, даже перед тем как вступить в пион'эры, сомневался, что один из моих предков миллион лет назад был настоящей обезьяной. Таким волосатым гиббоном с глупой мордой лазил по деревьям с бычком сигареты в зубах и качался на лиане. Мой, тогда ещё детский, разум отказывался в это верить, дескать, Андрюша, не верь этим пиз… оболам, они тебе «крутят яйца». И когда сказал главному комсомольцу школы, что я не верю, что мы произошли от обезьян, он мне ответил: «Если не поверишь в очевидный факт, принятый авторитетными вождями научного коммунизма, мы тебя в пионеры не примем». Если я уже с таких лет не верю в светлые идеалы коммунизма, который они скоро к концу двадцатого века построят… А с другой стороны, внимательнее присмотришься к некоторым челам – и в самом деле можно подумать, что они ведут свою родословную от этих смешных густошёрстных приматов. Даже внешне некоторые похожи.