Альба Тенгра Джез - Анакреон: ошибка выжившего

Небесная жизнь зиждется на аскезах и духовных практиках. Первое и понятно – не попируешь, когда даже для питья надо ловить облака, не расслабишься, когда до земли несколько километров. Второе спорно. Они утверждают, что способны левитировать, владеют магией стихий, телекинезом. Телепекинесом, ха. Мы с Джаем как-то раз погуляли у подножия их скал, потехи ради. Нашли кости, на некоторых из них было свежее мясо, и было их не так уж мало. Я про упавших или выбросившихся из города. Видимо, религия не позволила им левитировать в такой неловкий момент. Или они все-таки заговариваются.

Однако, зря я о них так. Они правда приятные ребята. Но с нами сотрудничать не хотят. Наш с Джаем визит сюда сегодня – дань уважения, мы давно смирились, что дружбы между нами не будет. Не очень-то и хотелось. Духовные ценности не практичны, нам нечем меняться. А вот небесным жителям очень не помешал бы аппарат, добывающий воду из воздуха.

Я заваливаюсь на бок и сворачиваю крылья, как гамаки. Ветер тащит меня в сторону. Плавно перехожу в воздушное подобие колеса и выравниваюсь. Мы с Джаем от души перебесились, соревнуясь в скорости. Когда мы были моложе, эти соревнования были куда интереснее, но мы давно в курсе, что в нашей паре нет более или менее сильного, быстрого и ловкого. Мы оба ничего.

Солнце, однако, нещадно жарит. Несмотря на принятые для сохранения здоровья меры, я чувствую, что пора бы и расслабиться, иначе мне грозит солнечный удар.

Если вы думаете, что парящие гарпии обмениваются подстрекательствами и свежими анекдотами, вы мало знаете о полетах. Даже если отбросить свистящий в ушах ветер, потоки воздуха уносят звуки далеко в никуда. Я жестами говорю Джаю закругляться. Он замечает не с первого раза – занят исполнением крутых виражей. Я вижу, что он не хочет спускаться. Последнее время он много времени тратит на полеты, будто заново узнал, что он умеет летать. Может, в силу возраста ощутил нехватку движения, может, отрабатывает новые техники.

Джай в полтора раза ниже меня. При должном усердии, сложив орлиные крылья, укутавшись в свободные одежды, он мог бы сойти за представителя людской расы, хотя с птичьими ногами тоже вышли бы трудности. Однако, кроме крыльев и когтистых лап, от человека его отличают только большие янтарные глаза навыкате. И большой нос. Кажется, что вся его голова – это нос, плавно переходящий в скромное продолжение. Впрочем, выглядит породисто и красиво. У людей такой нос тоже бывает, и даже побольше, хотя редко.

– Техонсор, Арлахазар Мэлвин Парсеваль, Джай сорок третий. В Небесный Город прибыли, – докладываю я в наручный коммуникатор, снижаясь.

– Больдо Хьюго Хименес, принято. Есть вопрос.

– Слушаю, – отвечаю я, поморщившись. Кто только пустил этого упыря принимающим? Это не его обязанность, да и туповат он – с техникой работать.

– Саймон говорит, у хищников глаза расположены фронтально, а у травоядных – по бокам.

– Вопрос-то в чем?

– Что ты такое? Баран?

– Спроси у Саймона, что значит твоя лишняя хромосома.

– Нет, ты мне ответь. Что ты такое? Удобно ли иметь слепую зону прямо перед мордой?

Я завершаю вызов и дублирую сообщением информацию о нашем прибытии: Больдо вполне может «нечаянно» забыть, что я отчитался, а с меня потом спросят. Разберемся быстро, но мне лишних хлопот не нужно.

Отношения у нас с Больдо не очень сердечные. Виной тому, как ни банально, женщина. Киндра. Которую я защищаю от его навязчивого внимания по ее большой просьбе.

Мы с Джаем садимся на самом крупном пьедестале – его вершина занята старым деревом, раскинувшим свою крону, кажется, на целый километр. Рано или поздно, его уютные корни разрушат основание. И если это не приведет к крушению всей главной горы, то уж точно сделает ее куда ниже. А если само дерево упадет, вероятно, придет конец нескольким соседним скалам со всеми людьми на них. Но сейчас оно стоит, дает городу тень и неизвестно где берет достаточно воды для поддержания своей жизни.

Нас встречают. Стайка одинаковых, белокожих, тонких женщин с прилизанными волосами окружает нас. Я достаю из сумки тунику и вожусь с застежками, дающими возможность носить шедевр портняжного искусства с комфортом, если у тебя шесть конечностей.

Я бы предпочел одеться до того, как нас увидят, но в полете было немного не с руки. А теперь девушки смотрят, я смущаюсь и путаюсь. Они готовы все глаза выглядеть. Я невзначай занимаю более выгодную позицию. Любуйтесь, вы такого в своем городе не найдете. А вот спину вам лучше не видеть, а то задумаетесь, что за отростки – придется память стирать.

– Аааарл, – с раздражением протягивает Джай, ожидающий, когда же я закончу.

В Небесном Городе он сверкает голым торсом по убеждению. Как и везде, где температура выше ноля. То ли потому, что любит впечатлять тугими мышцами, то ли потому, что не любит одеваться – у него всего один подвижный палец на каждое крыло.

Я неохотно завершаю ритуал сокрытия таинства, нас уводят во… дворец? Королевский домик? Замок? Норку?

Назовем это королевской обителью.

Сперва мы проходим помещения, расположенные среди могучих корней дерева, где-то между камнями и старым растением. Ничто не вырезано и не вытеснено, здесь лишь гармоничное сосуществование дерева и людей. Довольно тесные комнаты и коридоры неправильной формы, освещенные струящимися между камней лучами солнца, белые. Правда, местами надо бежать на четвереньках, но это ничего, мы не гордые.

Минуя их, мы поднимаемся выше корней и преодолеваем по спирали огибающий ствол коридор, сделанный из нескольких огромных веток того же дерева. Их опустошили внутри и придали им нужную форму без помощи привычных плотникам инструментов. Небесные жители так же невероятно гнут дерево, не ломая, как великаны выпрямляют бивни мамонтов.

Коридор ведет нас на один из двух надстроенных вокруг ствола ярусов. Здесь просторно, прохладно под сенью листвы, пол собран из кучи мелких камушков. Говорят, эту гальку по всему миру собирают, выискивая наиболее заряженную божественной энергией, безмятежностью реки, силой океана. В общем, где-то здесь прячутся блаженные путешественники и они не поленились собрать из гальки роскошную мозаику, изображающую огромный, испещренный узорами лотос. Может, и правда есть в них какая-то энергия – я испытываю нечто вроде экстаза, шагая по такому полу. Вероятно, эффект сродни акупунктуре и массажу стоп. Или божественное участие, да.

Я смотрю наверх, в сторону второго яруса. Его не видать, он спрятан в листве, зато можно разглядеть десятки небесных жителей, стоящих на ветвях. Они распахнули руки, подставили лица свету. Ветер треплет их одеяния, их позиция кажется шаткой. До сих пор не знаю, это их занятие по магии стихий, или это телохранители королевы – притворяются птицами, чтобы нас не смущать.