Алексей Резник - Хроника пикирующего района

Люди, чертыхаясь и проклиная все на свете, выбегали из домов, подходили к калиткам, неподвижно там замирали и с густеющим душевным мраком в глазах молча слушали переливы аварийной сирены…

Услышал сирену и Командир Саблинского Сельсовета Ништюков. Вернее, первой ее услышала жена, она-то и растолкала крепко спавшего мужа. Тот очень долго, то ли не мог, то ли не хотел просыпаться, мычал и недовольно причмокивал в своем сладком сне, постоянно поворачивался спиной к жене, монголоидным лицом к стене, сучил худыми волосатыми ногами под ватным одеялом. Но наконец-то проснулся и, услышав далекие переливы аварийной сирены (Собственно Саблино располагалось от Зверки примерно в трех километрах – их разделял смешанный сосново-березовый лес и железнодорожная ветка; в сосново-березовом лесу водилось много ядовитых насекомых и всяких злобных диких животных, а по железнодорожной ветке без всякого расписания на огромной скорости курсировали «бешеные электрички», в которых не ездил никто, кроме ревизоров, нарядов милиции и машинистов; жители Района боялись «бешеных электричек» хотя бы по той простой причине, что они, якобы, никогда и нигде не останавливались) сел в кровати, и недоуменно уставился в окно, за которым клубился густой молочно-белый туман.

– Что это, Лепа?! – тревожно спросила жена, имея ввиду сирену.

До «Лепы» внезапно дошло, что именно могло произойти этой ночью на Зверке и, проигнорировав тревожный вопрос жены, он бросился в Потайную Комнату, где находился серебряный телефонный аппарат прямой связи с Командиром Района…

В просторном светлом кабинете главного редактора «Хроники Пикирующего Района» начиналась плановая еженедельная планерка.

За огромным рабочим столом сидел хмурый, как дождливое октябрьское утро, сам хозяин кабинета, пятидесятивосьмилетний Александр Иванович Малеванный и обводил усталым пытливым взглядом сотрудников газеты, неудобно расположившихся на жестких хлипких стульях, ровными рядами, расставленными вдоль стен кабинета. Редакция газеты этим утром была представлена в полном составе, как и полагалось на еженедельной планерке. Отсутствовал по уважительной причине лишь один сотрудник – старейший корреспондент «Хроники Пикирующего Района», семидесятидвухлетний Юрий Михайлович Першин, уже шестой день находившийся в в ответственейшей двухнедельной командировке, выполняя личное задание главного редактора газеты.

Большинство сотрудников, прежде всего, рядовые корреспонденты, по нездоровому суетились, активно ерзали на ненадежных скрипучих сиденьях, перекладывали шуршащие листки с готовыми и недоделанными материалами, украдкой бросали испуганные взгляды на вспыльчивого слабо предсказуемого главного редактора и с нетерпением ожидали начала планерки. Невозмутимое спокойствие сохраняли лишь заведующие отделами, дорожившие в глазах подчиненных своей профессиональной репутацией. Самой спокойной из них казалась заведующая отделом «Астрал и Паранормал Района» Ирина Бобкова. В принципе, она, просто-напросто, дремала с открытыми глазами и в мерно покачивавшейся голове ее зияла полная, почти, можно смело сказать, астральная пустота, усугубленная жутким похмельным гулом…

…На рассвете, покинув гостеприимную компанию Виноградова и Борового, Ирка твердо вознамерилась добраться до своей комнаты и попытаться проспаться до начала планерки, но выпитый стакан портвейна все-таки оказался более чем лишним. Лишь только она очутилась в коридоре, ее начало изрядно штормить с первых же шагов. Сильная бортовая качка швырнула грузное коротконогое тело Бобковой влево, и она с размаху ударилась в дверь Костиной комнаты, едва не высадив «нарошошную» фанерную дверь вместе с хлипкими косяками. Затем, согласно законам механики, пьяную толстую женщину унесло вправо, и на этот раз она ударилась широким мягким плечом уже о стену коридора. Далее заведующую «Астралом и Паранормалом Района» сила инерции неудержимо потащила прямо головой вперед в наклонном положении и через несколько метров она пропахала носом облупившуюся светло-коричневую краску на досках пола. С трудом, поднявшись, Ирка продолжила свой скорбный путь к вожделенной койке (узкой девичьей панцирной кровати) сквозь все вестибулярные бури и штормы, разом обрушившиеся на ее бедную зачумленную голову. Перед Иркиными глазами, несмотря на полную темноту, царившую в пустынном коридоре, бешено плясали бесформенные цветные пятна, напоминавшие масляные разводы на поверхности грязных дождевых луж, кривлялись неясные громадные тени, в ушах пели целые хоры чьих-то насмешливых и злобных голосов. Само собой, что о необходимости соблюдения правил техники безопасности ей совершенно не думалось. Да, положа руку на сердце, следует признать, что о собственной безопасности Ирина Бобкова уже не думала несколько последних лет, просыпаясь каждое утро, будучи твердо уверенной в том, что это наступило утро последнего дня ее жизни. Возможно, потерпев несколько сокрушительных поражений на личном фронте, она постоянно подсознательно искала смерти. Может, причины ее предельной экзальтированности следовало искать в злоупотреблении алкоголем и табакокурением. Но как бы там ни было, даже на фоне режима и ритма работы в газете «Хроника Пикирующего Района», Ирина Бобкова выглядела абсолютно одиозной личностью и, кстати, ни у кого из сотрудников не вызывающей симпатий…

В общем, ей почти удалось добраться до вожделенной комнаты, и она уже собралась взяться за ручку, как внезапно прямо перед нею из цветных бесформенных пятен и неясных громадных теней соткалась удивительно безобразная и глумливая физиономия, до боли кого-то напоминавшая. Физиономия подмигнула правым глазом, показала раздвоенный язык и в тот же миг, Ирка почувствовала, как ее больно пнули по левой голени, отчего она моментально потеряла равновесие, которого у нее и так не хватало последнее время. Уже в падении, она отчаянно закричала свистящим шепотом:

– Это же – Коридорный Черт!!! – и в следующую секунду заведующая отделом «Астрал и Паранормал Района», гулко пересчитывая головой ступеньки, закувыркалась вниз по лестнице черного хода, ведущей на первый этаж общежития.

Там, на лестничной площадке первого этажа она и благополучно уснула. В половине восьмого ее растолкал дежурный по общежитию, заступивший на утреннюю смену. Ирка молча, не вступая в какие-либо объяснения с неприятно удивленным дежурным, поднялась к себе в комнату, похмелилась остававшейся еще там свекольной самогонкой, после чего со спокойной душей отправилась на планерку, предварительно даже не подумав посмотреться в треснувшее пыльное зеркальце. Ее опухшим лицом, покрытым множеством лиловых разводьев синяков, в полной мере любовались коллеги, включая главного редактора.