Валерий Шестаков - Умри вовремя

– Не нравится мне этот переворот,– продолжал между тем размышлять Гэмфри. – Совершенно не ясна причина. Где я только не был, везде можно было хотя бы предполагать его возможность. А тут какая-то тайна.

Грохот двигателя, лязг гусениц прервали размышления.

Поль сразу узнал место. Они уже выехали из города, миновали китайский ресторанчик и свернули с дороги, уходящей в холмы, к своим коттеджам, на самый юг острова. И вот здесь, с бокового шоссе, уходящего вправо к берегу, к отелю «Океан», в клубах сизого дыма прямо на середину дороги внезапно выскочил танк. Из открытого люка водителя показалась голова в шлеме.

Ирвин молча вышел из машины. Спутникам ничего не оставалось, как только с тревогой вглядываться в ночь на Ирвина, освещенного ближним светом фар их автомобиля, стоящего у гусеницы и что-то объясняющего танкисту, и рассматривать отель, который громадным океанским лайнером, расцвеченным белыми фонарями по периметру, возвышался у самого берега океана метрах в пятистах от перекрестка.

Переговоры закончились на удивление быстро, и танк, фыркнув сизым, колеблющимся в свете фар дымом, откатился назад.

– Всех туристов отправляют с острова,– мрачно процедил Ирвин, усаживаясь в водительское кресло. – Военные думали, что мы туристы.

Тронулись.

– Как! Отправляют прямо сейчас? – воскликнул Гэмфри. – Ночью? Но это же разрушение собственной экономики! Ведь туризм основа жизни острова! Только вчера убыла основная их часть на предыдущем теплоходе.

– Я удивляюсь этим туристам, – мрачно проговорил Ирвин. – После сообщений о подобной трагедии на материке они еще могут отдыхать? А вчерашний теплоход, который отбыл в Европу, видели, между прочим, в заливе у катакомб, которые вы изучаете. Что бы это значило?

– Хочу сказать о местном правительстве – проигнорировал замечание о теплоходе Гэмфри. – Здесь же практически нет промышленности, кроме сельского….

Визг тормозов, глухой удар вновь не дали ему договорить.

Внезапно выскочивший из кустов справа автомобиль почти проскочил перед ними, но все же не избежал касательного удара в бок багажника, отчего его немного развернуло. Не останавливаясь и визжа резиной автомобиль рванул в сторону города. В свете фар за опущенным передним стеклом промелькнуло испуганное лицо молодого мужчины, выключенный фонарь с шашечками на крыше.

Ирвин остановил машину, медленно вылез, с трудом выпрастывая длинные ноги, и прошел вперед. Поль выскочил с заднего сидения и тоже бросился к месту удара. Небольшая вмятина рядом с левой, круглой по последней автомобильной моде, выползающей из орбит, будто у машины был запор, фарой. Даже стекло не повреждено. В темноте трудно было разобрать цвет остатков краски другого автомобиля.

– Сильно побили машину? – спросил Гэмфри, когда спутники вернулись на свои места.

– Ничего серьезного, – глухо проговорил Ирвин.

– Да, не стоит и думать!– поддакнул Поль на правах хозяина, хотя ему, если быть честным, было бесконечно жаль…

– Такси должны задержать танкисты! Так что и гнаться не придется, – продолжал Гэмфри.

– Пустое! – Ирвин досадливо махнул рукой.

После происшествия на радиостанции он совершенно преобразился. Ни обычных шуток, ни комментирования событий. Вот и в машину влезал с трудом, медленно, сонно.

В полном молчании подъехали к коттеджам, расположенным в густых зарослях недалеко от берега на мысу, с трех сторон омываемого океаном. Построенные для иностранных специалистов сразу после освобождения, они стояли двумя рядами, создав небольшую улицу, в разросшейся и почти скрывшей их зелени. Все коттеджи, кроме трех, пустовали в настоящее время. Сквозь старый потрескавшийся асфальт на тупиковой дороге тут и там пробивалась зелень.

Тускло блеснули пыльные стекла машин у калиток Ирвина и Гэмфри, когда они разворачивалась у коттеджа Поля.

–Я решил немедленно покинуть остров и возвратиться домой, – глухо произнес Ирвин, заглушив двигатель и повернувшись к спутникам.

–Как! – растерянно воскликнул Гэмфри, – ведь по контракту вы должны будете уплатить неустойку! А она большая. Ведь вы не отработали и четверти срока!

–Представьте, что нас расстрелял этот …. Кто бы платил неустойку?

–Не знаю, – потерялся Гэмфри. – Впрочем, давайте посчитаем!

После долгих расчетов вышла кругленькая сумма.

– Я всего неделю назад, еще было тихо, выслал деньги дочери, – с досадой проговорил Ирвин.

Поль молчал потерянно. Ему было непонятно, как можно разорвать контракт, когда здесь так чудесно, когда платят так много за довольно простую работу.

– У меня есть накопления! –предложил Гэмфри. – Берите дни за счет отпуска, поезжайте к дочери, а потом вернетесь.

– Работают ли банки?

– А я держу деньги не в банке, а у одного местного менялы, – назидательно проговорил Гэмфри. – У него-то можно забрать деньги всегда. Уже лет пять, как я отдал ему крупную сумму. Он обещал вернуть с небольшим процентом. А текущие доходы я трачу на свой домик!

–Тогда после посещения дворца и поедем к меняле, – задумчиво проговорил Ирвин. – А долг я отдам…

– Какой может быть разговор, – обиженно прервал его Гэмфри.

ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ ПОНЕВОЛЕ

…И сказал Бог Ною:

Конец всякой плоти пришел пред лице Мое;

/Бытие. Гл.6:13/

Топот в ночи.

Со стороны встающей зари.

Шумное дыхание за окном. Каблуки стучат по старому асфальту, будто деревянные сабо, перекрывая приглушенный зарослями рокот прибоя.

– Проклятый любитель здоровья! – чертыхнулся Поль, откидывая простыню.

Опыт показывал, что уснуть больше не удастся. С первых дней своего пребывания на острове по утрам он просыпался от топота, но ни разу не видел бегущего. Да и кто бы это мог быть? Ни Ирвин, ни Гэмфри, Поль знал это, не бегали по утрам, а ближайшее жилье было у поворота к отелю «Океан», там, где они столкнулись с автомобилем таксиста, километрах в десяти отсюда. Впрочем, хорошо, что его разбудили. Вчера было не до выяснения у Президента точного времени прибытия во дворец, поэтому, чтобы не опоздать, Гэмфри попросил друзей подняться как можно раньше.

Ярко оранжевые, кисти разухабистого маляра, мазки зари только очертили омытое утренней росою небо, когда три машины ринулись от коттеджей к городу. Промелькнули ряды стройных пальм, вытянувшихся почетным караулом на фоне темного в этот ранний час океана, затем дорога отошла от берега. Танка у перекрестка не было. Дорога вниз к океану, где выбросившимся на берег лайнером, глядевшим на них ныне черными провалами безжизненных окон, возвышался отель, была пуста. Фонари не горели. В придорожном китайском ресторанчике у поворота к городу хозяин, всегда улыбающийся китаец, уже стоящий под красными фонариками у ярко раскрашенной цветами и птицами входной двери, изумленно смотрел, как его постоянные клиенты проследовали мимо.