Валерий Шестаков - Умри вовремя

Поль включил радио. “…эти данные не точны. Наши специалисты пока только гадают о причинах катастрофы. Вполне возможно также, что имел место чудовищный теракт, либо это природный катаклизм, приведший к детонации накопленных зарядов. Все это не снимает вины с ядерных держав и их граждан за произошедшую глобальную катастрофу. Я не оговорился, упомянув граждан. Жители любого государства должны быть ответственными за действия своего правительства, и должны разделить его вину…”– четкий голос, заполнивший салон, напомнил Полю вчерашнее приключение, так счастливо закончившееся именно благодаря обладателю этого голоса. – “По разведывательным данным на материке не осталось ни одного государства, сохранившего свою политическую систему и жизнеспособность. Нам пришлось совершить переворот и свергнуть никчемное правительство, которое за прошедшее после катастрофы время ничего не сделало, да и не собиралось делать что-либо, для обеспечения безопасности жителей острова. Мы призываем всех к спокойствию и просим поддержать усилия нового правительства, которое будет принимать необходимые меры..”

Поль выключил звук. Искать другую волну не имело смысла. Работало только местное радио. А верить его сообщениям, уверял Гэмфри, значило себя не уважать.

И действительно, сама вероятность катастрофы на материках могла быть лишь плодом воображения тупых местных военных. Прав Гэмфри. Могло случиться что угодно, что затрудняло связь острова с внешним миром, что экранировало радиоволны, но около этого факта они наворотили груды лжи в своих интересах.Надо же им оправдать переворот.

Впереди на пустом шоссе маячит машина Гэмфри. По утрам каждый из специалистов использовал собственную машину. Это по вечерам в ресторан их возил Ирвин, так как Поль новенькую машину, предоставленную ему по должности на острове, водил еще неуверенно, а Гемфри любил пропустить за ужином стаканчик-другой.

Утренний ветерок, врываясь через опущенное стекло, приносил запахи травы и цветов. Все окружающее стало за прошедший месяц привычным и близким, и мысль о том, что где-то в этот самый момент могло быть иначе, не зелено и не тепло, не укладывалась в сознании Поля. Он с удивлением отметил, что его не трогают слухи о гибели государств. В конце концов, на материке, после смерти тети, заменившей ему мать, у него не осталось в живых ни одного близкого человека. Друзей он не имел по причине излишней стеснительности и замкнутости. Чего же жалеть равнодушное к нему человечество? Но скорее всего это оттого, что он уверен: все измышления новоявленного Президента – бред. Целые страны не могли погибнуть. Гэмфри совершенно прав!

Город только просыпался. На улицах было пустынно, только у самого дворца стояло несколько танков и грузовиков, возле которых слонялись сонные солдаты. Но на парковке уже стояли легковые автомобили.

Ночью во дворце, очевидно, был бой. Несколько окон зияли разбитыми стеклами. На серых от въевшейся пыли облицованных пиленым известняком стенах белели, как оспины на загоревшем лице, свежие выбоины от пуль.

У входа в здание за кучей мешков с песком, уложенных полукругом, прибытие специалистов зарегистрировал, записав их имена и специальности, небритый офицер с воспаленными глазами, прежде долго выяснявший необходимость их пребывания во дворце.

В обширном фойе перед дверью зала Государственного Совета, куда их провел солдат-посыльный, уже находилось около двадцати человек, и с каждой минутой подходили новые люди. У светлеющих окон стояли обвешанные оружием солдаты. От запаха сгоревшего пороха свербело в носу. А еще в здании, уверен был Поль, спрятали айсберг. Через некоторое время от холода волоски на его руках встали дыбом. Впервые костюм, который он был вынужден носить постоянно как официальное лицо, оказался к месту. Во Франции при подобной температуре в комнатах зимой начинали топить, здесь же кичились избыточным кондиционерным холодом.

Гэмфри, успевший поработать на острове много лет и добровольно взявший на себя функции гида, заочно знакомил Поля с прибывающими, указывая на них глазами. Иногда он ненадолго отходил, чтобы поздороваться, перекинуться несколькими фразами. Ирвин, погруженный в свои мысли, заложив руки за спину, циркулем длинных ног мерил мавзолейный мрамор фойе, сухо кивая знакомым.

Порывистые движения, лихорадочно блестящие глаза и излишне бодрые приветствия собравшихся напомнили Полю студентов, толпящихся перед экзаменационными дверьми. Вскоре дежурный офицер стал громко выкрикивать фамилии, сверяя их с принесенным с собою списком. Отозвавшиеся боязливо протискивались в открывшиеся двери зала.

Когда специалисты вошли, в зале уже находились несколько десятков офицеров, занимавших левый сектор кресел. Очевидно, их впустили через другую дверь, так как в фойе военных не было. Правый сектор кресел занимали чиновники бывшего правительства, насколько можно было судить из бормотания Гэмфри, перечислявшего их должности.

–Вон тот, лысый, в роговых очках, министр финансов,– кивнул Гэмфри на одного из них. – Правая рука бывшего президента. Не думаю, что он в восторге от переворота.

–А что с прежним президентом? – тихо спросил Поль, когда они сели во втором ряду среднего сектора, между чиновниками и офицерами.

–Расстрелян ночью вместе со всеми защитниками дворца,– зашептал Гэмфри, озираясь. –Не пощадили никого! Говорят, погибших приказано похоронить немедленно, прямо сейчас. Ужасно кровавый переворот. Обычно они здесь происходили проще смены дежурного по классу….

Входная дверь зала скрипнула. Худой, длинный и сутулый, с натянутой на скулах кожей, в круглых очках в дешевой проволочной оправе мужчина лет тридцати пяти протиснулся в полуоткрытую створку. Ёжик черных волос, старенький свитер и папка в руках придавали ему вид студента-переростка. Тихий гул голосов при его появлении на мгновение замер.

–Это известный врач,– зашептал Гэмфри. – Был осужден за коммунистическую пропаганду. С тех пор прошло больше года. Все зовут его Рэд, то есть красный. Наверное, его только выпустили.

Поискав глазами свободное место, вошедший подошел и сел впереди Гэмфри, равнодушно кивнув ему.

Внезапно раздалась команда, офицеры вскочили. За ними, озираясь, неуверенно стали подниматься и остальные. К столу президиума, покрытому зеленым сукном, из-за кулис вышел человек в генеральском мундире, спасший специалистов прошлой ночью. Он нетерпеливо махнул рукой, отмахиваясь от рапорта, призывая садиться.

–В этом зале много тех, кто пошел вчера за мной на штурм дворца, и они знают, почему это сделали, – сев за стол и подвинув к себе пискнувший микрофон, произнес Президент.–Я не представляюсь, так как вы все хорошо меня знаете, и объявляю, что взял на себя исполнение функций президента.