Эндрю Лапкин - Исход

Теперь каждый состав издавал гул, который бывает при запуске двигателя. На мгновение, свет фар впереди стоящего поезда ослепил Андерсона. Он отвернулся и увидел, как во всех поездах поочередно загорается свет – не только внешний, но и внутри вагонов. Ронни не мог поверить своим глазам.

Но одному Ронни был рад: несмотря на несмолкаемый шепот, в пределах видимости никого не было. Он продолжал крутиться как волчок, высматривая, нет ли кого поблизости, а гул становился сильнее. Шепот уже проник в черепную коробку и обещал вызвать в скором времени взрыв кровавого конфетти. Андерсон закрыл глаза.

– Хватит! – заорал Ронни. Гул поездов и шепот неизвестных замолкли. Андерсон открыл глаза и увидел, что свет от поездов уже не такой слепящий, как прежде.

Теперь Ронни слышал лишь легкое потрескивание старых осветительных ламп в вагонах, кряхтение моторов и свое дыхание. Он смотрел по сторонам, ожидая очередного подвоха, тишина здесь была всего лишь издевкой.

Снова начал мерцать свет, и где-то футах в тридцати от него возник темный силуэт. Это появление сопровождалось тем же шепотом, но голосов стало куда больше.

– Кто ты? – прокричал Ронни.

– Анхель, Анхель, Анхель… – зашелестели голоса. Шепот сопровождался шуршанием.

Андерсон почувствовал, что его мочевой пузырь вот-вот опорожнится.

– Что тебе нужно? – на самом деле Ронни не хотел этого знать, более того – он боялся, что Анхель ответит.

Силуэт вскинул руку и указал на него. У Ронни ком застрял в горле, он попятился назад. Фигура Анхеля приближалась, выставив руки вперед. Вагоны по сторонам от нее сжимались, издавая неприятный скрежет, стекла лопались, а свет вокруг метался как от взбесившегося стробоскопа. Руки темной фигуры уже почти дотронулись до Андерсона, когда он закрыл лицо и голову руками, а глаза зажмурил.

Ничего. Снова ничего. Ронни разлепил веки и обнаружил, что находится на Юнион Стэйшн, где ему и полагалось быть.

– Какого черта? – прошептал он тихо, опуская руки.

Кто-то сзади дотронулся до его плеча, и он подпрыгнул.

– Сэр, у вас все в порядке? – перед ним стояла невысокая девушка-полицейский, которая левой рукой держала его за плечо, а правая уже легла на кобуру с пистолетом.

– Да, да, – Андерсон пытался найти какое-то оправдание, чтобы не показаться психом. – У меня голова неожиданно заболела. Иногда бывает, так сожмет, знаете ли… – он улыбнулся, чтобы выглядеть более дружелюбным. – Но сейчас все нормально.

– Хорошо. Можно ваши документы? – потребовала офицер полиции.

– Да, конечно. Секунду! – Ронни передал ей свое удостоверение.

Девушка удостоверилась, что гражданин на фото и стоящий перед ней – один и тот же человек, повертела документ в руках и вернула его Ронни.

– Всего доброго, мистер Андерсон, – девушка потеряла к нему интерес и продолжила нести службу.

Рональд решил скорее выбраться на улицу, отложив на потом раскладывание произошедшего по полочкам.

Яркий свет освещал просторный кабинет в здании компании «Дайрект Джой Америкэн». Саймон Джексон только что вернулся с ланча и сидел за своим столом. Нахмурившись, он рассматривал стену напротив своего стола. Ее украшало обилие фотографий, запечатлевших важные моменты в его карьере, а также различные грамоты и награды за выдающийся вклад в развитие национального телевидения. Джексон покачал головой, откинулся назад в большом кресле и прикрыл глаза. Ему необходимо было расслабиться и очистить голову перед изучением профиля игрока. По последним данным, все должно было идти по плану, и запасной кандидат был без надобности. К счастью, некий мистер Андерсон не струхнул и не спятил, ожидая дня игры, как это часто бывало. Хотя оставалось еще больше двадцати четырех часов до игры и могло произойти, что угодно.

Джексон вдохнул носом, на секунду задержал дыхание и медленно выдохнул, постепенно раскрывая веки.

Поехали! – скомандовал он себе. – Рональд Андерсон. Родился в тысяча девятьсот бла-бла-бла, скука смертная. Родители погибли в автокатастрофе, хм, занятно… вырос в приюте Святой Марии… средняя успеваемость… замкнут… во время тестов не выявлено серьезных нарушений психики. – Саймон задумчиво поднял глаза вверх, представляя, как игрок набрасывается на него во время эфира и начинает душить. Он помотал головой, отгоняя эти глупые мысли, и продолжил чтение. – Надеюсь, ребята из отдела оценки кандидата не ошиблись.

Читая досье, он отметил для себя, что Рональд Андерсон в некотором роде «во всем усредненный»: средняя успеваемость, средняя зарплата, среднее психическое здоровье. Это показалось ему подозрительным. С этим типом следует быть осторожным.

Закончив с листом, содержащим общие данные, он перешел к подробной биографии кандидата. Хотя назвать ее подробной язык не поворачивался. Обычно на каждого кандидата приходилось около сотни страниц чтива, а тут всего жалкий десяток. Немного о том, как он провел детство в приюте, немного слов от коллег, друзей, о которых было известно. Этот мистер Андерсон был темной лошадкой. Джексон рассудил, что хорошей линии вопросов для интервью ему не построить, придется импровизировать. И много.

Дочитав до конца краткое био, он попытался составить фразы, с которых он будет «заходить». Отобрав более десятка из тех, которые он повторял от передачи к передаче лишь с небольшими изменениями, Саймон Джексон оперативно поместил их в блокнот. Еще раз прочел их, чуть-чуть подправил.

– Это никуда не годится, – пробормотал он. Потом постучал пальцами по столу и поднял трубку телефона. Нажал кнопку быстрого набора, на которой значилось: «Дж. Стинсон». – Джефри, ты не мог бы зайти ко мне? У меня есть вопросы по нашему кандидату.

– Да, конечно. Сейчас буду, – отозвался приглушенный голос Джефри Стинсона в трубке.

Через минуту раздался стук в дверь.

– Войдите! – скомандовал Джексон, и в проеме двери нарисовалась фигура Джефри Стинсона. – Присаживайся, Джеф, – он указал на стул рядом со столом.

Джефри послушно уселся и стал внимательно смотреть на Саймона Джексона.

– Джефри, какого хрена? – Саймон потряс перед ним досье. Казалось, что его глаза вот-вот вылезут из орбит от возмущения.

– О чем ты, Саймон?

– Ты издеваешься? О чем я буду говорить с этим парнем?! Да тут же ни хрена нет! – он демонстративно бросил стопку бумаг на стол. Потом придавил ее пальцем и продолжил. – Вы, должно быть, выжили из ума, если решили выпустить в эфир парня, о котором практически ничего не известно! О чем вы вообще думали?

– Ну, ты же профессионал. Справишься, – спокойным тоном ответил Джефри, потом закинул ногу на ногу и сцепил руки на колене.

– Я не понимаю, чего пытается добиться игорная комиссия? Чтобы какой-нибудь псих взорвал бомбу в прямом эфире? – Джексон почти вопил.