Эндрю Лапкин - Исход

– Ну, обычно я стараюсь больше бывать на свежем воздухе, встречаться с друзьями. Но пару дней в неделю я люблю собирать модели самолетов или танков, – закончив последнюю фразу, Карл еще больше засмущался.

– Что же, неплохо. Но пообещай нам, что не спустишь весь выигрыш на постройку самой большой в мире панорамы из самолетиков, хорошо? – зал издал легкий смешок, Карл тоже заулыбался.

– Обещаю.

– Пожалуй, настало время рассказать о том, чем ты рискуешь сегодня, верно, Карл? – на его имени Джексон сделал небольшой акцент.

– Да, вы правы, Саймон. Основными лотами в декларации я указал свой прекрасный дом… – на экране появилась фотография небольшого одноэтажного дома, потом были показаны фото комнат изнутри. – В нем две спальни, маленькая уютная кухня, – кухня была не просто маленькой, а крохотной, но Карл не соврал: она была очень уютной, все было органично, каждая вещь на своем месте. Судя по всему, Уинтерс был чистюлей. – Также я перечислил всю мебель, все свои вещи… Те, что на мне – тоже… – он нервно засмеялся.

– И нижнее белье? – с ехидной улыбкой осведомился Джексон.

– Нет, о чем вы, я его не ношу! – отшутился Карл, но было видно, что он сильно нервничает, его лоб уже давно покрыла испарина.

– Ладно, шутки в сторону. Что еще, Карл?

– Еще моя машина, небольшой незастроенный участок на Лонг Айленде, который мне подарили мои родители, вся сумма на моем сберегательном счете, – Карл снова остановился, вспоминая, что еще он забыл перечислить.

– И сколько же у вас на счету, Карл? – с неподдельным интересом спросил Джексон.

– Сто Двадцать две тысячи четыреста двенадцать долларов семьдесят два цента, – с гордостью отчеканил Карл.

– Неплохо, Карл, действительно неплохо. Вы большой молодец! – Саймон Джексон впивался в Карла оценивающим взглядом; чувствовалось, что он испытывает к нему уважение, хотя, возможно, на самом деле он в этот момент играл. – Дамы и господа, после небольшой рекламы мы вернемся к вам, и вы узнаете, что же произошло с нашими предыдущими участниками.

Заиграла музыка. При акцентах звук был похож на бой часов или на удар кувалды по металлу, но доносился этот звук будто издалека. Камера медленно приближала лицо Карла Уинтерса. Потом снова звук боя – экран резко померк.

Ронни отпил немного кофе и осмотрелся вокруг: все люди в кофейне вернулись к своим делам. Его ноги под столом ходили из стороны в сторону, терпение было на исходе. Он проиграет. Почему-то, Андерсон был уверен в этом. Секунду спустя он обнаружил, что его ладони покрыты липким холодным потом. Ронни машинально потянулся вытереть их об штаны, но вовремя одумался и протер их салфеткой, смял ее и бросил на стол. Тут же из ниоткуда появилась чья-то рука, схватила ее и положила на поднос. Удалявшаяся фигура принадлежала не Джил. Ронни переводил взгляд из стороны в сторону, но ее нигде не было видно. Возможно, ее смена закончилась, но наверняка он не мог знать.

На телевизионном канале продолжали крутить рекламу, кажется, что-то связанное с кредитованием.

– Сделаете ставку на игру? – перед ним возник мужчина средних лет с густыми усами.

– Нет, спасибо, – равнодушно откликнулся Андерсон.

Но на самом деле у него на какое-то мгновение возник слабый огонек в груди, пока его не затушил ледяной рационализм. Эту свою часть он называл «Большой Рональд», иногда «Старик Рональд» или «Взрослый Рональд», но чаще всего именно «Большой Рональд». Так вот, именно в этот момент «Большой Рональд», эдакий полный мужчина с каменным лицом отрицательно махнул рукой, а потом приземлился нижней частью туловища на этот слабый огонек.

– Но у парня хорошие шансы, – пытался продолжить букмекер, быстро шевеля губами, которые вот-вот накроет волна черных усов.

– Правда, не надо, – отрезал Ронни.

Усатый быстро и безмолвно перешел к следующему столу, продолжая собирать ставки. Ронни поразмыслил, не поздновато ли тот начал. Хотя, именно сейчас в кофейне было максимальное количество посетителей.

Экран телевизора украсила заставка «Все или ничего». Все взгляды в зале устремились в сторону телевизора, гул оборвался, слышны были лишь короткие перешептывания. Порой, даже этот тихий шепот бесил Андерсона, но сейчас в нем было столько кофе, что он мог максимально сосредоточиться на происходящем.

После заставки на экране появился Саймон Джексон:

– Добро пожаловать обратно, дамы и господа. А сейчас, как я и обещал, мы совершим маленький экскурс в историю. Давайте же посмотрим на нашего двадцать первого победителя Майкла Рэ-э-м-зи-и-и! – имя игрока ведущий произнес очень громко, а фамилию растянул. – Итак, наша съемочная группа отправилась в его дом в Майами.

Заиграла бодрая музыка, начали показывать панораму огромного белого дома, вокруг которого был небольшой сад. При просмотре этих кадров у Ронни разгладилась вся кожа на лбу, он медленно вдыхал c воздухом то, что на него проецировали с экрана. Желание усилилось. Я хочу.

Теперь картинка с экрана телевизора приблизила зрителей к двери этого великолепного дома, в кадре появилась рука. Оператор нажимает на кнопку звонка, и через долю секунды дверь распахивается.

– Ага, попались! – резко из-за двери возник Майкл Рэмзи, одетый в пляжные шорты и майку.

В этот момент оператор немного отшатнулся назад, но сумел сохранить равновесие, однако это сильно отразилось на картинке, ее затрясло.

– Давайте, давайте заходите! – судя по лицу Рэмзи, он был действительно рад видеть съемочную группу. – Добро пожаловать в мою обитель!

Оператор сделал панорамную съемку холла: слева была арка, которая вела в гостиную, впереди располагалась лестница, тянущаяся на второй этаж, к ней прилегала дверь, ведущая на задний двор, а по правую руку еще одна могучая арка, за которой находилась столовая.

После короткого затемнения съемочная группа переместилась в гостиную. Снова показали панорамную съемку комнаты, которая была оформлена в стиле минимализм. Следующий кадр: оператор устремил объектив на Рэмзи, который сидит на белом диване.

– Майкл, расскажите, как изменилась ваша жизнь после победы в игре «Все или ничего», – задал вопрос интервьюер за кадром.

– О, это потрясающе, – лицо респондента источало восторг: это было видно по широко отрытым глазам, улыбке, в которой смешался восторг и удивление, будто он победил в игре только что, – я и представить не мог, как это круто! После победы я занимаюсь тем, чем я хочу и когда я хочу! До игры мне приходилось постоянно выполнять чьи-то указки на работе, а когда я возвращался домой, моя бывшая жена требовала от меня невозможного. Я всегда был уставшим, а она не понимала этого. Теперь всё изменилось!