Владимир Жариков - Парадокс Вигнера – 2

Вольная джигитовка выполнялась без вьюков. Она включала: упражнения с пикой, скачку на двух конях стоя одновременно на обоих. Пересаживание со своей лошади на другую на полном скаку. Казак должен был уметь резко остановить и положить коня на землю с галопа. Он мог скакать стоя на седле, а также свешиваться вниз головой, переворачиваться на ходу лицом назад и продолжать скачку задом наперёд. При этом из такой позы он должен уметь отстреливаться от настигающих его противников и даже рубить шашкой. Акробатические упражнения включали в себя рассёдлывание коня на скаку, имитацию смерти, свешиваясь «обмякшим» телом вправо, влево, назад, умение пролезть под брюхом или грудью лошади и вернуться с другой стороны в седло. Многие упражнения должны были выполняться в групповой скачке, что позволяло получить навык коллективного боя.

Были в джигитовке очень интересные обманки, такие, как обрыв – имитация смерти коня и всадника. На полном скаку, лошадь падала, будто подкошенная пулей вместе с казаком и оставалась лежать до его команды. Вражеские войска были ошеломлены, когда «мёртвые» лошади вдруг вставали в нужный момент и «ожившие» казаки начинали наступать с тыла, наводя ужас на противника. Такой эффект неожиданности являлся большим преимуществом в бою казачьих сотен. Дрались казаки не на жизнь, а на смерть, только серьёзное ранение могло вывести из боя разъярённого до одури рубаку. Если сотник не давал команду на отход по тактическим причинам, то никто не мог оставить товарищей и выйти из боя. За трусость на Кругу жестоко наказывали плетью, привязывая к позорному столбу, чтобы видел, как, проходя мимо, отворачиваются от него станичники.

Прибывающих в городок сотников радушно встречал атаман Черкашенин, приветствовал каждого с уважением. Их кормили за общим столом и размещали на ночлег в гостевых куренях. Когда собиралась половина от их общего числа, атаман с войсковым старшиной Пантелеем на майдане проводили им теоретические занятия, заодно экзаменуя по приёмам ведения сечи. Когда всё войско было уже в сборе, он ставил каждой сотне конкретные боевые задачи, где находится, когда вступать в схватку, что делать в непредвиденных ситуациях и даже какую походную песню запевать, отправляясь из Раздор. Особо уточняли все сигналы, которыми казачьи сотни обменивались в бою – залп из пушки, пищалей, групповое одновременное поднятие пик вверх острием и другие. Это была своеобразная выучка, без которой не обходился ни один поход.

В то время, когда крепостное крестьянство России было поголовно безграмотным, разносторонние знания донских казаков не уступали уровню Европы. Военные занятия требовали от них и знаний, и смекалки, и практических навыков. Донцы были мастерами в добывании селитры для взрывчатки, умели точно рассчитывать, куда вывести подкоп под стеной крепости. В морских походах умели отлично ориентироваться по звёздам. Часто находясь в крупных сражениях, они обладали обширными практическими знаниями географии, хорошо ориентируясь на суше. Многие умели писать и читать. Обучали этому донских казаков, свои учителя по книгам в большинстве своём, рукописным. В Раздорах таким гуру был войсковой старшина Пантелей, которого все уважали не менее, чем атамана.

После отплытия из Раздор князя Новосильцева, Кондратий и Мирослава тоже начали учить молодых казаков грамоте. Они собирали их по вечерам прямо на майдане и, соорудив нечто наподобие классной доски, с усердием обучали чтению и письму. На их уроки приходили и взрослые казаки, и даже Пантелей, который понял, что Кондратий обрёл дар Божий и после встречи с ведьмой, «прозрел» обширными знаниями. Атаман тоже так считал, что сыну его новые способности «свалилися с неба прям у голову, когда углядел ведьму на струге». Но многое, о чём рассказывал Кондратий, никто не понимал даже образованные московские дворяне Мирослава и Белояр. Атаманский сын как будто забывался, когда начинал рассказывать о химии, физике и устройстве неведомых машин.

Когда начали прибывать сотники, Черкашенин искренне радовался, их собралась уже примерная половина от ожидаемой численности войска и насчитывала порядка сорока человек. А это означало, что вся конница для похода на Азов будет более семи тысяч шашек. Как обычно атаман собрал сотников на учёбу, но к их удивлению дал первое слово Кондратию. У многих прибывших издалека сотников от неожиданности открылись рты, Кондратий «разучилси гутарить по-казацки». Он произносил речь с акцентом, подобным говору купцов Московии, рассказывая стратегию и тактику ведения боя Александром Македонским. Многие термины казаки не понимали и поэтому часто переспрашивали их значение.

– Братья казаки, вы знаете, кто был Александр Македонский? – неожиданно спросил Кондратий.

– Да хто знить, – послышался дружный ответ, – но песнь про яго спеваем походнаю!

– Какую? – искренне удивился Кондратий, не ожидавший такого ответа.

– Щаго ты дурня-то валяишь? – смеялись сотники, хорошо знавшие Кондратия, – скольки разов сам её запевал! …«У Вавилоне было у славном городи», …али ни памятуишь?

– Это я проверял вас, – сконфузился Кондратий, не любивший эту песню, – отправимся на марш, с другой! Батя мой, атаман сам запевать будет! Согласны, братья, казаки?

– Любо, Кондрашка! – прогорланили сотники, – но ты щаго нам тут про песни-то гутаришь?

– Ет ён перед московиткой княжною харахоритси, – загоготали раздорские сотники, – жанитись жанилси, а спить-то отдельна!

– А ну цыц, болтухаи! – прикрикнул на раздорских сотник Фрол Бакланов, – негожа нос сувати, куды заяц хвост-обрубок свой не суёть….

Черкашенин смутился от подковырок в адрес сына, ему было стыдно, что Кондратий женился, но невестка ещё ходит в девках. Сделав строгий вид, Михаил поднял вверх руку, это означало, что атаман будет говорить.

– Братья казаки! – прокричал атаман, – мой сын Кондрашка, ужо показал сабя, как стратег и пусть ён гутарить сычас про то, щаго удумал про осаду Азова и разгрому войска Давлета. А пасля я и Пантелей, как обыщно поспрашаем кажного из вас, щаго знаити у воинскам скусстве?

– Любо, нихай гутарит Кондрашка! – кричали сотники.

– Для тех, кто не участвовал в принятии решения Кругом в начале лета, – приступил к изложению стратегии Кондратий, – я расскажу сначала о том, что задумал крымский хан Давлет Гирей! Он собирается идти походом на Москву и сжечь её, и в этом хану помогает турецкий султан и враги наших запорожцев-братьев, – ляхи. В крепость Азов доставлен приказ султана, чтобы беспрепятственно пропустить высаживающееся там крымское войско. И не только оказать содействие, но и приютить на время полного формирования всего войска Первая часть совсем скоро приплывёт по Чёрному и Азовскому морю. Они планируют собрать там сорок тысяч сабель и, обойдя Дикое поле по территории Речи Посполитой, сразу выйти к южным засекам Московии. Как вы знаете, Всевеликое Войско Донское приняло дары Московского царя Ивана и заключило с ним союз.