Алексей Зубов - День рождения Евы

на Кетону, славную вечеринку там устроим?

– Ты забыл – там сила тяготения больше нашей и

потанцевать, боюсь, не очень получится. Твоя идея

закатить там хорошую вечеринку с оглушительным

треском провалится, – тонкие черты лица Дакса

расплылись в довольной улыбке.

– Да, ладно, Дакс, шучу я. Чего я забыл на этой

Кетоне? Там, небось, скукотища жуткая. Правда, детка?

– Угу, – ответила Фея, лакомившаяся мороженым.

– Знаешь, Дакс, если всё-таки мы вдруг там окажемся,

я исполню твою заветную мечту, – с издёвкой проговорил

Грэм.

– Я мечтаю, чтобы ты хоть на время перестал

болтать, – с явным выражением произнёс парень.

– Согласен, нет проблем!

– Ловлю на слове! Все слышали?

– Хватит вам болтать обоим – мороженое тает! —

вмешалась Ника.

– А пока я не на Кетоне, – воскликнул Грэм, – мой

«звонкий язык» к вашим услугам!

18

День рождения Евы

Незаметно за болтовнёй Грэма, явно сокращающей

любые расстояния, сверхскоростной поезд вначале

замедлил ход.

«Вион-01-45», – голос электронного бортпроводника

прервал «звонкого языка». «Вион-01-45», – повторилось

после полной остановки поезда. Двери вагонов с

шипением открылись и на людный перрон высыпала

пестрая толпа в надежде увидеть хоть однажды в жизни

Великого Сфинкса. Желающих было и днём и ночью в

избытке. Поток посетителей направился с перрона по

ровной дорожке, в сторону, откуда двигался не менее

плотный поток повидавших Сфинкса. А ночь постепенно

сдавала свои позиции солнечным лучам, пытавшимся

пронзить нависшие над головой тучи.

С неба сыпал снег, бесшумно опускаясь на плечи и

головы медленно шествующим толпам людей. Утренний

снег в середине лета на Вербе – нормальное атмосферное

явление, учитывая её резкие перепады температур.

Конечно в зависимости от региона. Но в этом месте было

так. По ночам и под утро – лёгкий мороз со снегопадами и

зачастую небольшими метелями. Около полудня вступала

в свои права теплая погода, сменявшаяся послеполуденной

жарой.

Неподалеку возвышалось гигантских размеров здание,

верхушку которого венчала огромная остеклённая

полусфера. Здание шестиугольной формы, стены которого

имели одинаковую длину, было построено полностью из

стали. В одной из стен находились рядом широкий вход и

выход, если смотреть снаружи – соответственно справа и

слева, непрерывно пропускавшие тысячные потоки

посетителей. Вошедшие внутрь попадают в большое,

хорошо освещенное помещение, разделенное пополам

стеклом. В противоположной входным дверям стороне

помещения оборудованы два винтовых эскалатора. Один

19

Алексей Зубов

из них устремлялся вверх, другой – с левой стороны —

опускался вниз. Ребята, увлекаемые вместе с другими

посетителями на большую высоту, по очереди оказывались

в длинном коридоре со стеклянной крышей.

Эскалатор, не прерываясь, двигался вдоль по

коридору, туда, где виднелось внушительных размеров

помещение.

Вот уже стеклянный потолок сменила гигантская

полусферическая остеклённая крыша. Эскалатор медленно

приближал живой поток к показавшимся вдалеке перилам

и под прямым углом поворачивал вправо. С левой стороны

к коридору тот же эскалатор, описав по периметру

огромную

шестиугольную

смотровую

площадку,

возвращал людей обратно в длинный коридор.

– Невероятно, – произнесла Ева, увидевшая, казалось

бы, нереальную картину, с почти полукилометровой

высоты смотровой площадки. Внизу, на самом грунте,

было расположено внушительных размеров каменное лицо

овальной формы, обращённое вверх и напоминавшее

полузакопанную голову. По бокам, на небольшом

расстоянии, возвышались две пирамиды. Третья стояла

недалеко от макушки. Всё сооружение занимало

достаточно много места и чтобы укрыть его от

всевозможных капризов природы, при этом сохранив

первозданную историческую внешность, инженерам

пришлось поломать голову над зданием Сфинкса.

Эскалатор медленно перемещал посетителей по периметру

смотровой площадки так, что сооружение можно было

увидеть и сфотографировать со всех сторон. Взгляд его

был устремлен сквозь стеклянную полусферическую

крышу прямо в небо.

20

День рождения Евы

* * *

Густую пелену снежной пыли поднимали садившиеся

на поверхность Берта автономные модули «Мираны». Это

были небольшие, чуть меньше маленького грузовика,

цилиндрической формы тяжёлые машины. Спереди они

имели

мощные

грунторезы,

изготовленные

из

прочнейшего сплава. Грунторезы начинали вращаться и

таким образом имели возможность прошить любую скалу

или другую выбранную модулем поверхность. Снизу

каждый модуль имел две широкие гусеницы, Они

располагались одна за другой спереди и сзади, и были

идеально приспособлены для движения в толще грунта,

так и на его поверхности. Сзади модули имели некое

сужение корпуса, переходящее в выбросное сопло для

удаления переработанного грунта. Эти машины так же

имели несколько встроенных манипуляторов, и

реактивных двигателей. Их красные проблесковые маяки

были погружены в специальные ниши, что исключало их

повреждение при движении в толще породы, а яркость

маяков обеспечивала прекрасную видимость в любых

ракурсах машин.

Почти сразу прибывшие «старатели Мираны»

вгрызались в ледяную поверхность планеты и, достигнув

грунта, глубоко проникали, озадаченные поиском

драгоценного для людей минерала.

Там, где горячая вулканическая лава недавно

освободила большие территории, растопив собой ледники,

вырисовывалась

поистине

нереальная

картина.

Беспорядочные нагромождения, либо отдельные глыбы

породы, вмерзшие в ровную и прозрачную как стекло

озёрную гладь. Высокие прибрежные скалы по причине

почти постоянных землетрясений, часто осыпали вниз

потоки каменно-ледяных лавин. Глубокие трещины,

21

Алексей Зубов

расползавшиеся по ледяной глади, парили иногда так

сильно, что лед, поддавшийся сильной температуре, таял

вокруг

наиболее

интенсивного

гейзера.

Так

образовывались глубокие, а порой и приличной ширины

колодцы с клокочущей на дне горячей водой. Они часто

встречались на озёрах, превращённых низкими

температурами в гигантские многокилометровые глыбы

льда. До того как замерзнуть, вода, извлечённая в свою

очередь из массивного ледника раскалённой лавой,

уродовала лицо Берта глубокими проталинами и оврагами.

Многочисленные потоки её образовывали водопады и