Алексей Зубов - День рождения Евы

круговороты, множа свою разрушительную силу и

неслись, чтобы, успокоившись в какой-нибудь низине,

вновь обратиться в холодный безжизненный лёд. Планета

была сейсмически активна, а потому поверхность её

изобиловала многочисленными трещинами и часто

встречающимися

ущельями.

Огромные

сосульки,

образованные водопадами, от вибрации и сильных толчков

срывались на дно ущелий. Иногда, встречаясь внизу с

потоками лавы, они с сильным шипением превращались в

облака пара.

Общий пейзаж дополняли множественные скопления

вулканических сопок, дымивших и часто извергавших из

своего адского нутра огненно-красные фонтаны.

Атмосфера Берта составляла семьдесят процентов

Вербианской. Её было достаточно для зарождения

ураганных ветров, поднимающих снег, вулканический

пепел и мелкие колючие льдинки. Далее часто

неоднородно перемешанная масса образовывала вслед за

ушедшими бурями причудливых форм торосы и сугробы,

чёрно-серый либо беловато-серебристый цвет которых

зависел от их состава. Они надежно укрывали собой

глубокие овраги и ущелья, а потому легко было угодить в

любую

из

этих

ловушек

невнимательному

22

День рождения Евы

первооткрывателю. По этой причине космогеологи

использовали на Берте в подавляющем большинстве

летающий транспорт.

* * *

Вдалеке, пронизывая мощным прожектором столбы

пара,

быстро

передвигался

вдоль

горизонта

геологоразведывательный зонд.

– Первый раз на Берте? – интересовался главный

помощник начальника геологоразведывательной базы

Берт-2 Нат Эрон.

Нат, – мужчина в годах. Казалось эта опасная планета

совсем не подходит ему по возрасту. Ему, – старому

исследователю, виски которого давно покрыла седина. Он

уже давно мог находиться в заслуженной отставке,

прогуливаться по аллеям и тенистым рощам вербианских

высотных парков. Или путешествовать по любым

курортным местам Вербы. Просто жить в своё

удовольствие, ни в чём себе ни отказывая. Благо ему

полагалась приличная пенсия отставного космогеолога,

множившаяся

большими

заслугами

перед

всем

человечеством. Но нет. По каким то неведомым другим его

коллегам причинам, он не мог оставить свою нелёгкую

службу. Может не мог уже представить своей жизни без

этой непростой работы. Может живописные, опасные

места его привлекали больше, чем комфортная квартира, в

которой подолгу ожидала его семья из дальней

командировки. А может в этих диких и непростых

условиях, когда в любой момент рыхлый грунт Берта мог

уйти из под ног, он чувствовал себя намного комфотнее,

нежели на твёрдой надёжной поверхности Вербы.

– Я уже второй раз здесь, – ответил Флор, выруливая

зонд в сторону «Дрожащего плоскогорья». – В тот раз на

первой базе.

23

Алексей Зубов

– Ей уже больше ста лет, надежное местечко. Там

редко трясет.

– Вторую тоже не очень, говорят.

– Подожди, ты здесь недолго, ещё многое увидишь.

Это самое адское место, где мне приходилось бывать. Чуть

лучше на Дагне – второй от солнца планете. С её

поверхности неба не видно – сплошь облака, а грозы такие,

не то, что у нас на Вербе. Был на Зуриане, там тоже пекло,

но спокойно. А сутки длинные. А на Кетоне сутки как у

нас почти и атмосфера, пригодная для дыхания. Правда

немного сильнее гравитация и океан больше нашего.

– Был я на Кетоне. Красиво там, непривычно конечно

и жарко.

– А я тебе скажу – везде красиво. Только красота

каждого из миров своеобразна и нередко очень коварна.

Слышал о Нэйле Рид?

– Да, конечно. Я её знаю. Она попадала в какую-то

переделку на Берте и как-то выбралась.

– Она сейчас главным космогеологом работает на базе

Берт-1. Как-то пару лет назад она без помощника

отправилась установить в «Серебряном каньоне» набор

датчиков для изучения сейсмоактивности в этом районе.

Нэйла зафиксировала зонд над пропастью, принялась за

работу, отстреляла капсулы с датчиками. Внизу каньона

было небольшое ледяное озеро и несколько гейзеров. Ну,

Нэйла посадила на лёд зонд – решила взять пробы. Заодно

сделала несколько снимков, красиво так вокруг…

– А дальше? – Флору стало дико любопытно.

– А дальше на её глазах зонд провалился под лёд.

Вместе с ним ушли под воду связь с базой, запасные

кислородные баллоны и надежда на спасение. Озеро было

не полностью замёрзшим, только сверху. Радиомаяк

вышел ещё в полете, она сообщила об этом на базу, но не

24

День рождения Евы

стала возвращаться. Никто не беспокоился. Все были в ней

уверены. Она часто летала одна.

– И как она выбралась?

– Она…

– Зонд-21, я – Берт-2, вижу вас на экране локатора,

доложите обстановку, – рассказ Ната прервал диспетчер

базы.

– Двигаемся согласно маршруту, приближаемся к

«Дрожащему плоскогорью», – ответил Нат по

переговорному устройству.

– С минуты на минуту в этот район прибудут модули.

Будьте осторожны на плоскогорье – там почти

беспрерывно трясет.

– Конец связи, – сказал Нат, выключив устройство. —

Флор, ты ведь военный, как ты попал к космогеологам?

– Видите ли, «Мирана» работает хотя и в мирных

целях, а считается военной разработкой. Кому, как не

военным её контролировать?

– А вообще не важно – военный, геолог, какая разница?

Ведь на Вербе давно нет войн.

Плато «Дрожащее плоскогорье» стремительно

приближалось, увеличиваясь в размерах, и Флор снизил

скорость.

Издали оно было похоже на древнее дымящееся

промышленное предприятие, которые изобиловали на

Вербе в эпоху первой индустриализации.

Сотни гейзеров выбрасывали наружу пар, а

многочисленные расщелины изрыгали ядовитые дымы.

– Немного подними и рули вон в то ущелье. Ещё сбавь,

оно может быть очень извилистым, – советовал Нат.

Через несколько секунд они очутились в широком

ущелье. Глубину его трудно было определить. Солнечные

лучи почти не попадали сюда, а мощный прожектор

освещал лишь пространство впереди зонда. Его луч

25

Алексей Зубов

упирался в отвесные стены, проносящиеся мимо, а внизу

зловещей темной полосой петляла бездна.

– А вот и модули появились, – сказал Нат и сразу

связался с базой. – Я – зонд-21, база, вы меня слышите?

Стальные ребята с «Мираны» на месте.

– Вас понял, обо всех отклонениях от программы

сообщайте немедленно. Конец связи.

Продвигаясь вперед по ущелью на зонде, Флору

приходилось часто маневрировать, дабы не зацепить

какой-нибудь из многочисленных модулей. Эти машины