Александра Нюренберг - Мозг из жевательной резинки

Здоровенный неулыбчивый парень односложно распрощался с лётчиком, снова запрыгнувшим в свой гидроплан. Лётчик выбросил ему последнюю сумку. Сумка издала тонкий стеклянный звук.

– Ого. Там у тебя что-то хорошее.

– Пустые пробирки.

– Так ты эскулап?

Парень пошёл прочь и помахал, не оборачиваясь. Лётчик, продолжая смеяться, задвинул остекление.

Парень остановился. Плотное тельце гидроплана, как спятивший от брачных эмоций дельфин, прыгало по воздуху над мягко вздымавшимися океанскими волнами. Лента побережья у подножия гор постепенно превращалась в муравьиную тропу. Ряд хижин островного типа со столбами посреди крохотных холлов и несколько домов на сваях уже были незримо связаны между собой людьми, снующими с мешками и сумками.

– Это гнездо номер один? – Спросил он, тщательнее, чем хотел бы, выговаривая слова на Языке Побережья, который они все учили в центре подготовки.

К нему обернулась молодая женщина, поднявшая с земли запаянный лоток с культурой планктона. Она приветливо кивнула и попыталась движением плеча устранить помеху – прядь гладких шёлковых волос, закрывших огромный зелёный глаз. Второй – точно такой же, отметил он про себя, властно забирая у неё груз. Она принялась протестовать. Высокий парень вышел из хижины, раздвинув плечом зашелестевшую занавеску из деревяшек и вопросительно, но без агрессии уставился на него.

– Ли У.

Он подумал, как выглядит со стороны – ширококостный, с крупными чертами лица, смуглая кожа. Лицо замкнутое, но располагающее, как записал в характеристике психоредактор – словно его утверждали на главную роль в сериале, а не в сомнительный проект на должность с неопределёнными полномочиями.

– Вы наш врач. – Полуутвердительно сообщил ему парень, забирая у девушки второй лоток. – Дюйэвен, ихтиолог.

Хочет ли он обменяться рукопожатием? Ли У упрекнул себя в мнительности.

– И плотник. – С удивившей его самого смиренностью подшепнул он.

– Дюйэвич. – Тем временем произнесла девушка. – Жена этого безумца, тоже ихтиолог.

Как она сразу раскидала вещички по полочкам. Мы все здесь умные. Эта мысль подняла ему настроение.

– И тоже сумасшедшая. – Добавил Дюйэвен и хохотнул так, что у Ли У от сердца отлегло. Просто недалёкий, весёлый и молодой – то, что надо.

– А это наша жрачка. – Дюйэвен указал подбородком на лоток в руках. – Бр-р. Верно?

Жена сказала ему – Тш, Тш.

Ли У вошёл следом за парнем в тёмную тихонькую комнату, под ногами упруго подавался песок – мягко стелет им побережье.

Выходя, он столкнулся с девочкой-подростком, огромные глаза, грациозная фигура, очень тоненькая. Он вежливо поздоровался.

– Каким будет наше оружие? – Услышал он голос вышедшего за ним Дюйэвена. – Эмма, не суетись.

– У нас нет оружия.

– Но будет. Пойдём-ка к водичке.

Ли У отказался «искупнуться на посошок, пока мы ещё ни в кого не превратились».

– Я бы хотел доложить о прибытии начальнику.

Дюйэвен смотрел на него со странным дружелюбием.

– А вот начальников не будет. Впрочем, если вам дорого это слово… вот тащится управляющий первой фазой Проекта.

Врач разглядел коренастого мужичка в шортах и фартуке, с которым разговаривали сразу пятеро. Пробившись к нему сквозь сутолоку, Ли У приготовился набраться терпения, но здешний Ной тотчас отреагировал на появление очередного статиста. Ли У с непонятным удивлением отметил, что у начальника строгие, почти нежные по красоте черты лица, выдубленного, как днище лодки.

– Док. – Только и уронил тот.– Рад видеть.

Рукопожатие понравилось Ли У и одновременно внушило сомнения – слишком крепкое, чтобы отражать внутреннюю уверенность. Ной немедленно отвернулся, чтобы уладить что-то с лодками. Кажется, их следовало пересчитать.

– Я хотел бы поговорить с вами. – Тихо попросил Ли У.

– Со мной?

– Вы наш… – Он отменил слово «начальник», поискал другое.

– Папашка. – Легко решился он.

Мужичок не усмехнулся, продолжал слушать с чуть напряжённым вниманием.

– Думали вы о том, что миллион лет – довольно большой срок?

– Ну, да. Вроде.

Ли У натянуто улыбнулся, чтобы скрыть нарастающее разочарование. «Папашка» смотрел на него светлыми немигающими глазами. Ёжик максимально коротко остриженных волос, сквозь который полукругом проступал осенний вялый свет, не прибавлял комизма его облику.

Ной сделал пригласительное движение и повёл его к тёмной полосе песка. Шипела вода, проникая между песчинками, нервы раздражал лёгкий звук камешков, которыми играла волна.

– Слышите? – Спросил Ной и оттопырил ухо пальцем. – К вечеру будет небольшое волнение.

Он улыбнулся так, будто его рот подтянули на ниточках.

– А мы будем сидеть в тёплых гнёздах.

– Нам следует подумать о подстраховке.

– О чём, простите?

– Что-то вроде обратного отсчёта. Я вам объясню. Работу нужно начать с первого дня. Мы не имеем права покидать побережье, но…

– Кто вам сказал? – Срезал Ной. – Забить на подвиги можно в любую минуту.

– Да?

Врач оглянулся на горы – лиловые до неба и гладкие под уползающим Солнцем, на горные тропы, – как только уйдут грузовики, их завалят камнем и зальют искусственной лавой.

– В северной части острова работает диспетчерская.

– Пока работает. Вам известно, что через полгода все посторонние будут эвакуированы – ради чистоты эксперимента.

Начальника-папашку окликнули, и он, снова подарив врачу свою великолепную бессмысленную улыбку, зашагал на кривоватых чёрных ногах, увязая в песке. Спешит к оставленной стае.

– Мы поговорим! – Крикнул он, оборачиваясь. – В любом случае, делайте всё, что сочтёте нужным.

Смех молодой женщины, взлетевший в прозрачной тишине, почему-то пробудил в груди Ли У отчётливый ужас.

Сто первый или сто второй год после запуска программы Домой.

– У них трудности, господин консул. Медицинская помощь отсутствует, а иммунитет тает. Плантации водорослей, очевидно, заброшены…

– Как это печально. Я могу что-нибудь сделать для этих храбрых… м-м, людей?

Ей показалось, что вопрос относился к последнему слову. Она тонко улыбнулась.

– Конечно, господин консул. Эти… люди нуждаются во втором дыхании. Возможно, новые поколения утратили ощущение цели. Или же оно было утрачено первыми уже через пару лет. Наблюдения с воздуха показывают, как бы это сказать… уныние. Ящик с медикаментами, ваше приветствие и приветствия глав других государств могли бы подбодрить их.…

Консул вздохнул.

– Не лучше ли свернуть всё? Риск слишком велик. Смертность?..

– Ужасающая, господин консул. В том числе, новые инфекции.

Тень беспокойства коснулась его лица. Она поспешила:

– Опасности эпидемии нет, ведь эксперимент локализован естественными преградами.