Игорь Ржавин - Падение в неизвестность

– Да нет, командор, тут дело куда серьёзнее… боюсь, что впереди нечто, вроде бездонной лохани в коре планеты. Вот, взгляните! – и бортинженер дала обработанную картинку из космоса.

Космонавты увидели виртуальную голограмму огромной круглой дыры, зияющей в теле Койоны. Её размеры поражали – около тридцати километров в поперечнике и глубиной, пока ещё неопределённой компьютером. Экипаж молча взирал на чудо природы, как вдруг… «бв-в-в!» – все почувствовали сильный толчок сзади и скрежет металлической обшивки броневика. Наружные камеры зафиксировали мощный луч, упёршийся в корму «Аркуды», исходящий из того самого, преследующего их, неопознанного воздушного корабля, который медленно, но целенаправленно тащил их силком в неведомую планетарную клоаку.

Ничто не могло остановить или хотя бы замедлить неведомую энергию движения: ни торможение – вездеход только мягко скользил по болоту, ни включение заднего хода – транспортёр лишь беспомощно буксовал, но продолжал исподволь двигаться вперёд, ни повороты руля влево-вправо – колёса броневика даже в вывернутом положении не смогли отклонить курс «Аркуды» от навязанного извне следования вперёд – прямо в жерло тектонического провала. Шанс выскочить вперёд тоже не увенчался успехом – столб таинственного света будто пригвоздил корпус машины к намеченной кем-то колее. Покинуть борт тоже не представлялось возможным, поскольку это означало верную гибель людей без надёжных средств защиты, жизнедеятельности и долгосрочного провианта. Оставалось только смиренно ждать дальнейшего развития событий. В конце концов, разведчики поверили на слово своему «далёкому кузену» – временному арестанту, который давеча предвещал встречу с «богами», а сам сейчас, сидя за спинами «дальних родственников», и зачем-то закрыв лицо ладонями, что-то негромко бормотал, возможно молитву.

Плат окончательно понял всю тщетность попыток вырваться из зоны действия силового луча братьев по разуму, наверняка старших, и перестал сопротивляться управляемой ими энергии, природу которой человечество ещё не знало. Он заглушил двигатель, скрестил кисти рук на затылке и откинулся на спинку кресла. Ненарочно нависшее над экипажем молчание становилось гнетущим, и казалось, уже спирало дыхание, как вдруг положение исправил Никлот Силистан, который всё это время даром не скучал, и только закончил с расчётами:

– Командор, я тут произвёл кое-какие вычисления…

– Говори! – нетерпеливо, как-будто только и ждал этих слов, перебил его Киян.

– Спасатели с «большой банки», должны будут получить наш сигнал SOS только через месяца три, однако прибыть на Койону они смогут, в лучшем случае, не ранее чем через полгода, даже с учётом гиперсветовой скорости. Нам провизии хватит едва-ли только на половину от этого срока. И поскольку, пока не известно, где мы к этому времени окажемся… гм!.. в смысле, будем находиться, то я предлагаю всю собранную нами на этой планете информацию забить в память «Волчка», и выбросить его за борт, активировав на этом зонде радио-сонар, чтобы, в случае чего, увеличились шансы нас найти. Заряда сигнальной юле хватит лет на сорок, а сам дрон может веками лежать в этом болоте, и ничего не станет, ни с ним, ни с его содержимым.

– А что? Неплохая мысль! Мне это напомнило древнейшую морскую традицию: с кораблей, терпящих бедствие, бросать в воду, запечатанную сургучом, бутылку со сведениями о команде, судне и координатами места крушения, – поддержал товарища Демстик Рамен.

– Мне тоже понравилась эта идея, – добавила Дана Кроут.

– И я «за»! – проголосовал Ольстин Хорт.

– Хм… Ну, значит так тому и быть, принято единогласно, – ухмыльнулся повеселевший Плат Киян, – Добро! Ладно, Никлот Силистан, принимайся за внедрение своей затеи! Только, думаю, что не плохо было бы каждому из нас оставить видеопослание своим близким, родным, друзьям…

Видео записывали друг за другом при закрытых дверях в бытовом отсеке, поскольку стремление уединиться в тот момент было продиктовано необходимостью поделиться в своём послании чем-то сокровенным с самыми дорогими для них людьми. Подошла очередь астрофизика, но тот даже не поднялся с кресла. Выдержав «мхатовскую паузу», и не глядя в глаза недоумевающих сослуживцев, он всё же решился ответить на незаданный вопрос:

– Нет у меня никого… совсем нет, – мрачно отчеканил Рамен. – Теперь вы для меня самые близкие люди. И, вообще, я хочу сказать, что раз только из-за меня наши «тайные друзья» всех вас тащат в эту чёртову яму, то предлагаю вам, ребята, оставить меня в этом гробике на колёсах, взять все запасы, оборудование, и покинуть транспортёр. Ибо неведомо куда мы сейчас скатываемся. Обещаю, как только представится случай – я, во что бы то ни стало, вернусь за вами на «Аркуде». Времени на раздумья осталось совсем мало… решайте!

– Отставить патетику! – полушутя отрезал командор. – Что за упаднические настроения в момент исторического падения в лоно сверх-цивилизации?! Кибернетик, произвести выброс зонда! Доктор, развяжите руки пленному, чтобы он не сошёл за заложника, когда мы посетим «высший свет»! Бортинженер, подготовить транспортёр к погружению, возможно, придётся поплавать под водой! Физик, скорректируйте орбиту радиобуя таким образом, чтобы с каждым витком он пролетал прямо над пропастью, и транслировал нам сверху всё происходящее! Всем пристегнуть ремни, мы приближаемся к кратеру!

По мере приближения вездехода к гигантскому колодцу, стали постепенно вырисовываться, пока ещё размытые, подковообразные очертания его левого и правого краёв, чего не скажешь о ближней линии обрыва, которая была едва различима на фоне водной взвеси и пыли, а противоположного берега и вовсе было не видать из-за огромного расстояния и плотности испарения. Как это ни казалось странным, никаких вихревых потоков воздушных масс в районе провала планетной коры не наблюдалось. По всей видимости, атмосферная воронка была образована в результате совершенно иных метеорологических, или даже электромагнитных процессов, что подтверждалось нарастающим с каждой секундой низкочастотным гулом, исходящим из недр планеты.

Тьма уже начинала окутывать всю окрестность, то-ли от вечернего сумрака, то-ли от огромной тени облачного гриба. Космонавты не проявляли никакой паники или же нервозности, демонстрируя спартанское спокойствие и самурайскую невозмутимость, не смотря на весь фатализм сложившейся ситуации, в отличие от коренного жителя Койоны, поведение коего могло бы вызвать опасение, если бы не ремни безопасности – абориген, схватившись руками за голову, будто маятник, раскачивался в своём кресле взад-вперёд, что-то монотонно мыча себе под нос. Никто даже не успел отследить момента прекращения воздействия силового луча на «Аркуду» – разведчики обнаружили это чисто визуально, поскольку скорость принудительного скольжения совершенно не менялась, и теперь уже иная неведомая мощь продолжала столь же плавно тащить броневик к краю пропасти, до которого оставалось каких-то сотни метров.