Алексей Ракитин - Дети Сатурна. Серия «Ревизор Роскосмоса»

Щит обычно был ориентирован на Солнце, так что станция находилась в его тени. Тень эта, правда, была довольно условна, поскольку в системе Сатурна главным источником света являлось отнюдь не далёкое и тусклое Солнце, а сам Сатурн, являвшийся главным фонарём для всех объектов в радиусе нескольких миллионов километров.

Вадим Королёв как и все настоящие космонавты выглядел сухощавым, поджарым, был быстр в движениях. Забавно, конечно, что человека с такой фамилией назначили командовать операционной базой «Академик Королев», ну да у нас в «Роскосмосе» юмористов хватает. Причём, чем выше у начальника должность и хуже с юмором, тем чаще он тужится шутить. Аксиома сия стара, как мир, но никем не опровергнута и по сей день.

Со стороны могло показаться, что встретились старые друзья, дружелюбные и внимательные, но только в ту минуту мы менее всего были друзьями. Согласно широко распространённому стереотипу, ревизор «Роскосмоса» является хтоническим чудовищем, уничтожающим и стирающим в порошок всех живых космонавтов на своём пути. Назначение ревизии – это дурное знамение для всех проверяемых, сродни комете для жителей средневековья или двухголовой курице для древних римлян. Командир операционной базы и его подчинённые не могут питать к ревизору «Роскосмоса» добрых чувств по определению, по законам жанра кто-то кого-то должен сожрать, вопрос заключался лишь в том, кто кого, на каком этапе и с какой формулировкой в приказе.

Мы достигли первого диаметрального коридора, позволявшего перейти из зоны невесомости в жилую зону операционной базы. Главный Коридор «Академика Королёва» пересекался тремя такими коридорами: первый вёл в жилую зону, второй – в производственную, третий – в складскую. В самом конце Главного Коридора помещалась огромная Платформа Силовой Защиты – ПСЗ – аж с восемью ядерными реакторами, питавшими её магниты. Платформа размером с полтора десятка футбольных полей почти всегда была ориентирована на Солнце и пока работали её магниты, обитатели операционной базы могли не бояться ни вспышек нашего светила, ни возмущений электромагнитного поля Сатурна. Иногда, правда, ориентация ПЗС изменялась – это происходило в тех случаях, когда особенно мощные потоки галактического излучения прорывались сквозь гелиопаузу и грозили угодить в район Сатурна. Подобные угрозы заблаговременно выявлялись спутниками радиационного дозора, двигавшимся вокруг планеты-гиганта по широким полярным орбитам. В случае возникновения подобных угроз операционная база разворачивалась огромной Платформой Силовой Защиты навстречу несущемуся из недр Галактики излучению. Её многометровая металло-керамическая толща была способна поглощать самые жестокие из всех известных удары природной стихии.

Достигнув диаметрального коридора, мы разместились в грузовом лифте и поехали вниз. Понятия «верх» и «низ» быстро перестали быть относительны. По мере спуска появилась сила тяжести, вызванная радиальным вращением жилого блока и когда лифт замер на нижней площадке, центробежное ускорение уже на десять процентов превышало ускорение свободного падения на Земле. Проживая в таких условиях, космонавты реабилитировали свой организм, избалованный невесомостью и связанными с нею изменениями работы кровеносной системы.

Едва стихло фырканье пневматических демпферов и мы вышли из прозрачной клети, Вадим продолжил прерванный было разговор:

– Я все подготовил для твоего размещения согласно заявленным требованиям: закрытый канал связи под персональный ключ, помещение в двумя выходами и…

– Что тебя смущает?

– Не совсем понятно про огнестрельное оружие, – признался Вадим.

– Защищенное место для хранения оружия? Это сейф. Чтобы я мог в него положить пистолет, если посчитаю нужным его оставить в каюте.

Пауза длилась на секунду дольше обычной, но чуть короче неприличной.

– Ты с оружием, что ли, примчался?

– Возможно, Вадим, имеет место какое-то недопонимание: я – ревизор «Роскосмоса», нас таких в штате Федерального Министерства всего двенадцать человек. Я не сдаю оружие ни в аэропорту, ни на космодроме. Ты не поверишь – я с ним даже ем омлет.

– Боюсь спросить про минуту интимного уединения с женщиной, – командир явно подпустил шпильку.

– Правильно, и не спрашивай. Я не уединяюсь с женщинами на минуту – это занимает гораздо больше времени.

– Ну… хорошо, я всё понимаю… Но ведь это ведь не аэропорт и не космодром. Это операционная база на орбите Сатурна! У меня, как командира, тоже есть пистолет, но только я никогда не достаю его из сейфа…

Я чуть было не брякнул «потому, что ты не расследуешь убийства», но сдержался. Воистину, великий оратор Цицерон был прав: иногда молчание равноценно уму.

– Вадим, меньше пафоса! – остановил я своего vis-a-vis. – Сейф оборудован в моей каюте?

– Да, разумеется, согласно требованию по размещению.

– Ну, и отлично. Ключ где я найду?

– Прямо на столе, войдёшь – увидишь!

– А стол – перед топчаном.

– Ну да… перед спальным местом.

– Ничто не меняется в подлунном мире! – пробормотал я, но Вадим не оценил моей попытки пошутить. – Кстати, насчёт твоего пистолета – ты его из сейфа достань на всякий случай.

– А что, есть основания чего-то опасаться? Ждать неприятностей?

– Нет, Вадим, ни малейших оснований для этого нет. Но есть хорошая такая старая примета: когда прилетает ревизор «Роскосмоса» случается всякое. Не зря же про нас говорят: ревизор…

– Ревизор «Роскосмоса» хуже незваного гостя, – закончил мою мысль командир.

– Вот-вот! Так что насчёт твоего пистолета, считай, что это не совет, а приказ.

– Я понял…

Мы стояли в коридоре, обшитом белым негорючим пластиком, по обеим сторонам которого я видел по семь наглухо задраенных дверей. На нас действовало ускорение, превышавшее силу земного тяготения на десять процентов, в руке я сжимал свой драгоценный кейс и никуда более мы двигаться уже явно не планировали. Из чего я сделал вывод, что мы пришли.

– Вадим, ключик дай мне от каюты, дабы я мог освободить тебя от несвойственных обязанностей, – я счёл необходимым подтолкнуть мыслительный процесс командира базы в нужном направлении.

– Ах да, конечно, извини, – встрепенулся Королёв, запустил руку в нагрудный кармашек и вручил мне ключ-карту. – Через полчаса у нас в ситуационном зале запланирована встреча с руководителями подразделений и добывающих экспедиций. Я должен тебя представить, тебе ведь придётся с ними контактировать.

– Разумеется. Через полчаса я буду в ситуационном зале, дорогу найду, – я кивнул и, упреждая возможный поворот беседы, добавил. – Если хочешь о чём-то спросить, то сейчас самое время!