Диана Вольз - Millenium. Пираты

Ее наручные часы еще не дают сигнала, но она наливает кофе, проглатывает таблетку и садится за компьютер. Кадры вчерашнего дня всплывают в ее голове: мужчина, которого они оттащили с Базукой, порванный барабан, мальчик, медаль, имя «Марлен».

– Неужели мятежники снова взялись за свое?

Она вздыхает и выводит компьютер из спящего режима. На стену напротив проецируется изображение рабочего экрана. Кристин заходит на сайт города и открывает фильм о Большой войне. Она смотрела его множество раз, но не нашла в нем ответов. Почему люди боролись друг с другом, уничтожая все, что они имели, – для нее загадка.

Закадровый голос вновь рассказывает о том, что в конце второго тысячелетия состоялся научный прорыв: ученые путем долгих исследований открыли новый химический элемент. Открытие было призвано помочь людям, но, являясь по своей природе, бездумными тиранами, они создали бомбу, способную уничтожить все живое на планете. Так, в декабре прошлой эры, прогремел первый взрыв.

Кристин отключает звук и молча наблюдает за сменой внушающих ужас картинок на голографическом экране. Накручивая дредину на палец, вспоминает, все, что когда-либо слышала о начале войны. «Никто на самом деле не знает, кто на кого напал первым» – говорила ее мать. Так все осталось и по сей день: существует официальная версия, существует масса других, но они настолько противоречат друг другу, что правду не найти. Разве что…

– … Библиотекарь знает, – заканчивает Кристин свою мысль вслух.

Ясски потратил жизнь на сбор информации о том, что было до Миллениума. Но, помогая создавать новое общество, он вполне мог что-то утаить. Эта мысль ярким огнем разгорается в мозгу Кристин, что она, несмотря на раннее утро, хватает телефон и звонит.

На том конце тянутся гудки, а потом голос: еще не спящий, но уже сонный. Кристин почти подпрыгивает от радости, что на ее звонок ответили.

– Базука, – говорит она тихо. – Если я попрошу тебя помочь мне сделать что-то противозаконное, ты согласишься?

4

Базука чем-то занимается, уткнувшись в портативный гаджет размером с его ладонь. Кристин делает вид, что не смотрит, хотя, на самом деле, очень внимательно наблюдает. Ждет сигнала.

Гражданская панихида проходит в тот же день, что и юбилей музея. В большом холле центральной библиотеки и музея Миллениума собрались люди с разных концов города: пусть они все одеты в черное, различить их совсем нетрудно. Здесь телевизионные камеры и журналисты в первых рядах. Премьер-министр Дуглас Бауэрман стоит перед огромной стелой с фотографиями погибших позавчера и зачитывает речь с бумаги; его окружает многочисленная охрана. По центру, на стеле, фотография Кауфмана. Учитывая законы Миллениума, Бауэрман станет следующим лидером без городских выборов.

Бывший президент за спиной будущего президента. Мертвый и живой.

Мир соткан из противоречий.

Голос Бауэрмана полон горечи, но звучит неубедительно. По его левую руку стоит что-то высокое, накрытое плотной тканью. Нетрудно догадаться, что это памятник Ясски, его откроют после речи премьер-министра. А Бауэрман, кстати, не умеет говорить мало, чем невыгодно отличается от погибшего президента.

– Если собираешься идти – самое время, – шепчет Базука.

Кристин кивает и медленно проходит вдоль толпы. На ней кепка с широким козырьком и темно-синяя толстовка. На всякий случай, она натягивает капюшон. Базука выжидает с минуту и движется следом. Весь вчерашний день они провели изучая схему здания и сегодня следуют строго намеченному плану. Девушка останавливается у доски, на которой информация о музее и библиотеке. Мимо нее проходит один из охранников, обходя периметр. Кристин еле заметно кивает головой, и Базука нажимает на кнопку, не доставая руку из кармана.

Ревет сигнализация, на выставленные в холле экспонаты в стеклянных колбах опускаются решетки. Среди людей переполох: ожидая очередного взрыва, они бегут к дверям, где охрана уже пытается упорядочить хаотичное движение беглецов.

Сигнализация отключается раньше, чем холл пустеет наполовину. В суматохе Бауэрман неубедительными фразами призывает к спокойствию. Но чтобы успокоиться требуется время. Ровно столько же нужно Кристин и Базуке, чтобы добежать до кабинета Ясски.

– Это ложная тревога, – доносится голос Бауэрмана с первого этажа, и в нем слышатся страх и недоумение. А Кристин молится о том, чтобы дверь библиотекаря была не заперта, и они никого не встретили. Первая молитва сбывается полностью.

Кабинет Ясски очень большой. Она видела его на плане здания, но не думала, что он покажется ей таким изнутри. В нем разлит успокаивающий запах, присущий только библиотеке. В кабинете тихо и уютно.

Кристин бегло осматривает полки и охает:

– Где он достал столько?..

И не количество ее удивляет, а то, что большинство из книг напечатаны до времен Большой войны.

– Он же ездил в экспедиции с военными, – Базука пододвигает стул к двери и садится – если кто-нибудь решит войти, сразу ему это не удастся.

– Тут даже обгоревшие есть…

– Делай то, зачем пришла.

Что-то в его тоне заставляет Кристин нервно обернуться.

– Крис, ты в порядке?

Девушка кивает, сжимает кулаки и садится за компьютер. У Ясски он старенькой модели, такие выпускали задолго до войны. Кристин подсоединяет жесткий диск и входит в систему еще до того, как она полностью прогружается. После нескольких операций начинается полное копирование.

– Надеюсь, это стоит того, – ухмыляется Базука.

– И я.

Кристин пошла в миротворцы в 21 год, за год до смерти родителей. Ушла оттуда спустя два года – после смерти Патрика. Долгое время, почти год, она слонялась без дела, абсолютно не зная чем заняться и не пытаясь понять свое предназначение в мире. Верхний город перестал быть ее домом, а трущобы Нижнего вполне приглянулись. Кристин по сей день помнит боль от того, что оставшиеся близкие предали ее. И хоть боль все же притупилась, непонимание – нет.

– Много там?

Девушка смотрит на экран.

– Только сорок процентов.

Базука что-то проверяет в своем гаджете и вновь откидывается на стул.

– Пока все тихо, но лучше бы поторопиться.

– Ты ведь знаешь, что я не могу бежать впереди метро.

– Знаю, – вздыхает мужчина. – Похоже, старикан был коллекционером информации, да?

– Угу.

Несколько раз Кристин пытались изнасиловать, но миротворческая подготовка помогала ей отбиться, сколько бы алкоголя ни было в крови. Однажды весенним утром, когда она промерзала до костей, прислонившись к серой стене заброшенного дома и накрывшись тонкой курткой, рядом с ней остановился человек. На поводке он держал взрослого пуделя, который с любопытством рассматривал Кристин, виляя хвостом. Мужчина долго молчал, а девушка не сводила глаз с собаки.