Нагару Танигава - Причуды Харухи Судзумии (Перевод с английского)

Обычный мир понемногу слетал с катушек.

Когда я дотащил своё усталое тело до дома, усатое животное опять раскрыло свой рот:

— Значит, я должен просто не раскрывать рта в присутствии этой энергичной девушки?

Кот сидел на моей кровати в позе Сфинкса.

— Да ты послушный котяра, — я осторожно взял в руки длинный хвост Сямисэна, и тот медленно соскользнул у меня с пальцев.

— Как вам будет угодно, хотя даже я чувствую, что если та девушка услышит, как я говорю, добром это не кончится.

— Ну, если верить Коидзуми, то да.

Раз этот кот мог разговаривать, нам нужно было придумать этому правдоподобное объяснение. Простой выход в том, чтобы создать мир, где никому не покажется странным видеть говорящих котов. Но что это получится за мир? И что там будут за кошки?

Не переставая зевать и вылизывать свой хвост, Сямисэн сказал:

— Кошки всякие бывают. Разве люди в этом отношении от них отличаются?

Хотелось бы мне знать, что ты имеешь в виду под своим «всякие».

— А что бы ты сделал, если бы знал? Не думаю, что ты смог бы заменить кошек на других, да и понять, как мыслят нынешние, ты вряд ли сможешь.

Сплошное разочарование.

Я как раз собирался принять ванну, как заглянула моя сестра, сообщив, что ко мне пришли.

Я спустился по лестнице, недоумевая, кто бы это мог быть. Никогда бы не подумал, что это окажется Коидзуми. Решив побеседовать с ним под ночным небом, я вышел на улицу. Мне не хотелось приглашать его к себе домой, иначе дело кончилось бы тем, что я был бы вынужден выслушивать его бесконечные разглагольствования и бескрайние монологи. К тому же я не хотел, чтобы они с Сямисэном вместе читали мне малопонятные лекции по отвлечённой философии в два уха одновременно.

Как я и думал, Коидзуми затопил меня в своих речах, и в конце концов сказал:

— Для Судзумии-сан мелочи и детали сюжета не важны. Подозреваю, что «так мне больше нравится» будет для неё вполне достаточным объяснением. Судя по всему, никаких разумных обоснований или подробных объяснений нас не ждёт, да и никакого второго дна у фильма не предвидится. Наверное, можно констатировать, что мы снимаем довольно упрощённую историю. О концовке никто ещё и не думал. Вполне возможно, что концовки в фильме и не будет, он просто оборвётся на произвольном моменте.

Да уж, проблемка. Получается, если фильм закончится таким невнятным образом, эта реальность так навсегда и останется искажённой? Значит, Харухи должна придумать какое-то окончание, и это должно быть окончание, стыкующееся с нашей реальностью. И позаботиться об этом придётся нам, поскольку сама Харухи никогда не задумается над такими вещами, а если и задумается, кончится всё только разгромом. Да и чего такого страшного, в общем-то? Если это такое важное дело, неужели некому заняться им, кроме нас?

— Если бы он существовал,… - Коидзуми пожал плечами, — я думаю, он уже давным-давно появился бы перед нами. Так что нам нужно как можно скорее найти решение, особенно тебе. Удачи.

Да чего «удачи»-то? Можно поконкретнее?

— Как только этот выдуманный мир станет реальностью, все наши гипотезы обратятся в ничто. Наверное, это касается и Асахины-сан, поскольку её группировка, кажется, имеет свой набор гипотез. Что до Нагато-сан, я не очень хорошо её знаю, но, по-моему, наблюдателей обычно устраивают любые результаты наблюдений. Её фракция спокойно воспримет любой исход; даже если Земле будет суждено исчезнуть, до тех пор, пока Судзумия-сан будет оставаться на своём месте, им этого будет достаточно.

Уличные фонари в темноте озаряли бесстрастное лицо Коидзуми.

— Должен признаться, «Корпорация» и группировка Асахины-сан — не единственные, чьи философские учения построены вокруг Судзумии-сан. Их гораздо больше, их так много, что мне стоило бы рассказать тебе о секретных сражениях, которые мы держали с ними за кулисами, союзниках, предававших нас, обо всех заговорах и обманах, как и погромах и убийствах, идущих даже сейчас, когда мы разговариваем. Ради выживания каждая группировка бросает все свои ресурсы на борьбу с остальными.

Коидзуми продолжал вымученно, цинично ухмыляться,

— Пусть я и не считаю нашу теорию полностью правильной, но в настоящей ситуации мне не было бы здесь места, если бы я не соглашался с ней. Моя сторона в конфликте определена раз и навсегда, и не в моих силах её изменить. Белой пешке не стать чёрной.

Почему бы тебе не использовать в качестве примеров «Отелло» или сёги?

— Всё это, скорее всего, тебя не коснётся. Как и Судзумии-сан, и это хорошо, особенно для неё самой. Лучше, чтобы она никогда об этом не узнала. Не хочу оставлять шрамов на её сердце. Как по моим стандартам, у Судзумии-сан есть очень приятные черты характера. Конечно, у тебя они тоже есть.

— Зачем ты мне всё это говоришь?

— Просто с языка сорвалось, без особой причины. Может быть, шучу, может, пришло в голову что-то странное, а может, просто пытаюсь завоевать твоё расположение. Какая разница, всё это несущественно.

Да уж, ерунду пороть ты мастер.

— Могу заодно рассказать тебе ещё кое-что несущественное. Ты никогда не задумывался, почему Асахина Микуру… прости, почему Асахина-сан держится нас? Конечно, у Асахины-сан внешность прелестной девчушки, и я могу понять людей, которых это трогает, и они предлагают ей руку помощи. Ты, скорее всего, ей сочувствуешь, да?

— Ну и что в этом плохого?

Защищать слабых от сильных должен стараться каждый.

— Её миссия в том, чтобы подобраться поближе к тебе — поэтому у Асахины-сан такие внешность и характер, свойственные типу девушек, к которому ты наиболее слаб — милым и беззащитным. Поскольку ты единственный, к кому до определённой степени прислушивается Судзумия-сан, она была обязана завоевать твоё внимание.

Я потерял дар речи, как глубоководная рыба, когда вспомнил, что говорила мне Асахина-сан полгода назад. Не теперешняя Асахина-сан, а Асахина-сан из более дальнего будущего, взрослая Асахина-сан. Вызвав меня на встречу при помощи записки, эта Асахина-сан сказала мне: «Пожалуйста, не сходись со мной слишком близко». Может, она сказала так, пересмотрев свою собственную точку зрения? Или она действительно так думала?

Видя, что я безмолвствую, Коидзуми продолжил голосом, старым, как многолетний японский кедр:

— Если окажется, что Асахина-сан просто играла роль милой невинной девочки, а на самом деле планировала нечто другое, как ты поступишь? Она, наверное, думает, что таким образом легче завоевать твоё расположение. То, какой невинной и беспомощной она выглядела, когда ей приходилось мириться с безрассудными запросами Судзумии-сан, всё это было частью её плана. Она делала всё это, чтобы обратить на себя твоё внимание.