Кирилл Алейников - Третья волна

— Да, Элое повезло больше других. Но все наши города на периферии превратились в руины, как и Танта-Арстаг.

— Танта-Арстаг не превратился в руины, — тихо сказал Каций. — Танта-Арстаг попросту исчез.

То было правдой. Под городом разверзлась твердь, и он ушел вниз, в преисподнюю, почти полностью. Спаслись лишь те, кто успел убежать из города, или те, кого смыло водой, но не убило. А потом земля вновь сошлась…

— Кстати, вон и дворец императора Ануэра, — сообщил советник, ткнув пальцем в иллюминатор.

Каций смотрел на приближающийся конгломерат зданий, храмов и террас, так больно напоминающий акрополь Танта-Арстага. В центре красивых сооружений возвышался дворец императора, ярко-желтый, с отливами серебра и золота. Дворец был огромного размера, раскинулся подобно амебе по земле в акрополе Элои. Обнесенный двумя высокими стенами, акрополь представлял собой не только обитель императора, его семьи и приближенных, но и военную базу. Шламан при подлете ко дворцу видел многочисленные геликоптеры и бронированные танки, стоявшие длинными рядами вдоль стен акрополя. Мимо техники лениво прогуливались солдаты.

Подозрения насчет планов императора только ухудшились. Если он скопил в столице столько техники, он планирует напасть на караван, едва тот достигнет побережья Великого океана.

Геликоптер стал медленно опускаться на посадочную площадку. Внизу стоял регулировщик, помогающий пилоту посадить машину. Рядом с регулировщиком вытянулись по струнке шесть бойцов в парадной форме с винтовками на груди. Почетный караул, догадался шламан.

Посадка оказалась совершенно незаметной. Улыбаясь, советник Саил отворил дверцу геликоптера, пропуская Кация вперед. Верховный жрец не без тревоги вылез из салона и ступил на бетонную посадочную площадку в столице Империи Терса-нова прямо у императорского дворца.

Воздух здесь был приятным, теплым и влажным. Шламан, не удержавшись, вдохнул его полной грудью и почувствовал опьянение. Он успел позабыть запахи цветов и трав, пока двигался по степи вместе с караваном. Успел забыть, каково это — вдыхать не горячую смесь пыли и бедного кислородом воздуха, а настоящий, головокружительный воздух…

— Добро пожаловать в Империю, — поклонился советник. Он позволил гостю насладиться влажным, приятным воздухом. — Следуйте, пожалуйста, за мной, ин-шламан.

Четко ставя шаг, советник зацокал к террасе, оканчивающейся у самого дворца, у красивого портала, на фронтоне которого искусные мастера оставили замечательные скульптуры. Шламан шел за ним, любуясь красоте цветочных клумб и фонтанов. Казалось, акрополь совсем не пострадал от катастрофы.

Достигнув портала, они прошли внутрь дворца. Здесь все говорило о великолепии и богатстве Империи. Прекрасные статуи стояли у стен анфилады, повсюду висели полотна великих художников древности, закапсулированные в стеклянные саркофаги, с барельефных потолков свисали флаги… Каций подумал, что дворец императора напоминает исторический музей, какой был в Танта-Арстаге.

— Император примет вас в своих покоях, — доложил советник.

В сопровождении почетного караула они шли еще довольно долго, все глубже продвигаясь в недра великолепного дворца, пока, наконец, советник Саил не встал перед высоченными деревянными дверями. Он легко постучал по створке.

— Прошу, — раздалось с той стороны приглушенно.

Распахнув створки, советник низко поклонился и пропустил шламана вперед, а потом затворил за ним двери.

Шламан ожидал оказаться в шикарном тронном зале или в месте, подобном тем анфиладам, которыми шел сюда. Но высокие двери его обманули. Перед глазами раскинулась не слишком большая комната, вдоль стен до самого потолка стояли забитые книгами шкафы, в углах расположились статуи воинов, на столиках покоились красивые раскидистые растения. А в центре стоял большой стол, на котором нашли себе место необходимые для кабинетной работы канцелярские принадлежности, аккуратно сложенные стопками документы, монитор компьютера. У высоких окон, занавешенных прозрачным голубым тюлем, спиной к дверям стоял невысокий человек.

Когда шламан Каций вошел в кабинет (это был, безусловно, рабочий кабинет императора), человек обернулся. На его гладко выбритом лице тут же появилась добрая улыбка. Выдержав паузу, во время которой люди могли получше разглядеть друг друга, император воскликнул:

— Приветствую вас, великий ин-шламан Триады Каций! Да будет солнце над вашей головой лучезарным! Да будет земля под вашими ногами плодородной! Да будет ветер, обдувающий ваше лицо, благоуханным! Да будет вода, омывающая руки ваши, чистейшей! Да будет жизнь ваша вечной, а деяния — благими!

Император низко поклонился.

Шламан Каций, зная, что среди имперских подданных нет какого-то особенного приветствия своего императора, тем не менее, также поклонился.

— И вам, и вашему народу желаю того же, — ответил верховный жрец.

Круглое, приятное лицо императора не покидала улыбка. Он обошел стол и по мягкому голубому ворсу ковров приблизился к шламану.

— Но где же ваш сын Кениц? Неужели вы оставили его за дверью?

— Я оставил его в степи руководить движением каравана. Мой народ был бы удивлен, узнав, что верховный жрец его сын отправились в благоухающую Империю в то время, как остальные вынуждены бороться за жизнь в удушливой жаре.

— Что ж, мудрое решение, — согласился император. — Впрочем, ваш сын здесь не так уж и нужен. Пока — не нужен… Не хотите ли чего-нибудь испить или, быть может, перекусить, уважаемый ин-шламан?

— Пожалуй, я откажусь. — В знаке благодарности Каций приложил ладонь к груди.

— Дело ваше, — пожал плечами император Ануэр.

— Я бы хотел незамедлительно узнать цель своего вынужденного визита во дворец, — попытался сразу перейти к делу Каций. — Я спешу вернуться к своему народу.

— Забота о народе — высочайшая благодетель, — часто закивал император. — Ваша жреческая самоотверженность, притом самоотверженность, передающаяся от поколения к поколению, вызывает у меня чувства глубочайшего восхищения и уважения. Именно потому я смотрю на культ Триады в границах Империи сквозь пальцы. Жрецы — весьма преданные своему делу люди.

— Вы считаете, религия не нужна? — деланно удивился шламан.

— Я считаю, что она бесполезна. Что толку воспевать несуществующих божеств, просить у них милости? Гораздо практичнее будет заниматься иными делами.

— Например?

— Например, тем, о предмете коего я и хотел с вами поговорить.

Император отошел к столу, сел на просторное кресло и предложил своему гостю то же самое. Шламан Каций сел на такое же кресло, удивительно мягкое. В таком кресле хотелось сидеть вечно, не вставая.