Станислав Коронько - Игрушка богов

За вспаханным полем слева от поселка текла узкая речка, которая, видимо, брала свой исток в чаще леса как небольшой ручеёк. У её берега стояли два строения- крохотная водяная мельница из камня и низкий кособокий домик. Его крыша почти сползла на землю, и в ней зияло несколько больших дырок. Во всём посёлке это было единственное строение, которое выглядело так убого. Видимо, в нём никто не жил.

То же самое решил и Курц. Он указал на домик у реки и сказал:

— Вот и моя крыша на сегодняшнюю ночь.

— Если не найду Себастиана, то и моя тоже, — откликнулся Тимур. — Но надеюсь, что найду. Чего-то мне этот домик не очень нравится. Какой-то он зловещий.

Курц ухмыльнулся.

— Да брось. Приличное, должно быть, местечко. Гнилые стены, гнилой пол, дырявый потолок, крысы для компании- что может быть лучше?

— Горячая ванна, вкусный ужин и мягкая постель, — отрапортовал Тимур.

Курц покосился на него, покачал головой. Закинул свою палку себе на плечо и бодро, словно только-только отправился в путь, зашагал вниз с вершины холма.

Багровый диск солнца коснулся горизонта, окрасил редкие облака светло-розовым цветом. Вода в речке потемнела, стала почти черной. На ней появилась кроваво-красная дорожка света. Тени, отбрасываемые небольшими рощицами деревьев, тут и там встречающихся посреди обширных полей, вытянулись. С лугов поднялась прозрачная дымка тумана.

Путники подошли к первой хижине посёлка, переступили через невидимую глазу границу и оказались в первом тронутом цивилизацией месте за несколько дней дороги. По молчаливому согласию направились на площадь. Еще издалека они заприметили на ней большое двухэтажное здание с вывеской над входом. К нему прилегал распахнутый настежь сарай, который должен был быть стойлом для лошадей. Не нужно было быть особо умным, чтобы опознать в этом здании постоялый двор.

Двое пришельцев со стороны леса не вызвали практически никакого интереса. Лишь четверка разговорчивых крестьян обратила на них внимание. При их приближении они замолкли, проводили чужаков испытывающими взглядами и продолжила свой разговор, понизив голоса до шепота.

Хотя с первого взгляда улицу трудно было назвать оживлённой, народа в селе проживало немало. В окнах домов мелькали силуэты людей. Они ужинали, беседовали, кто-то что-то мастерил, одна женщина вязала. С дворов доносились окрики хозяев на свою живность. В дверном проёме хлева молодая девушка в сером платье доила корову. Громкий мужской голос матом отчитывал плачущего ребёнка за излишнюю энергичность, приведшую к разбитой тарелке.

В общем, жизнь кипела. И жизнь, судя по всему, не бедная. Здесь чувствовался дух общности и взаимовыручки. Люди помогали друг другу, и их отношение к друг другу окупалось сторицей. Хозяйства были крепкими, если не сказать зажиточными, а люди- сытыми и всем довольными.

Помимо постоялого двора, на площади нашлась кузница, уже закрытая на навесной замок, и лавка, заманивающая посетителей открытой дверью, из которой лился мягкий желтый свет масляной лампы. За прилавком скучал бородатый, пузатый торговец. Полки за его спиной буквально ломились от изобилия товаров. Дела у него, по-видимому, шли не очень. Впрочем, после поимки терроризирующей лес шайки, клиентов у него должно прибавиться.

Путники прошли мимо стойла- в нём, повернувшись кормой к дверному проёму, мирно жевало сено шесть лошадок. Распознать с такого ракурса среди них кобылу Себастиана было довольно проблематично.

Подойдя к двери постоялого двора, Курц потянул за вбитое в дерево бронзовое кольцо. Со скрипом ржавых петель массивная дверь открылась, и на путников обрушился гул голосов.

Курц шагнул внутрь, а Тимур еще с секунду задержался на пороге, рассматривая висящую на вбитом в стену штыре вывеску с надписью "Постоялый двор". Буквы были незнакомыми- какие-то черточки, галочки и круги. Но читались без труда. Тимур передёрнул плечами и зашел внутрь заведения.

Зал был довольно тесным и тёмным. Его освещало всего две масляных лампы, стоящих на полках в дальних углах. Слабенькие язычки пламени с трудом разгоняли темноту, заставляли тени от предметов колыхаться и плясать на полу и стенах. В зале стояло шесть круглых столов, за каждым из которых восседало по несколько человек. Большинство из них было жителями села, но дальний угловой столик, располагающийся как раз под лампой, облепила довольно большая компания приезжих. От местных из отличала чистая, опрятная одежда, оружие на поясе и отсутствие волос на лицах. Селяне в основном ужинали, неспешно потягивали что-то, должно быть пиво, из огромных глиняных кружек и тихо беседовали. А вот приезжим было не до еды. Они уже порядочно набрались и, похоже, не собирались останавливаться. Как раз в этот момент к ним бежала девочка- прислуга с парой объёмных кувшинов. Заплетающимися языками гости что-то возбужденно обсуждали, из-за чего удостаивались неодобрительных взглядов со стороны местных. Так же на них поглядывал и стоящий за прилавком справа от входа хозяин заведения- тощий, усатый старик лет шестидесяти, умудрившийся сохранить в свои годы ярко-рыжий цвет волос. Он нервно барабанил пальцами по столешнице и хмурился. Наверное, прикидывал, сколько ещё можно содрать с приезжих, прежде чем нужно будет отправлять их по койкам. Пока что компания не проявляла признаков агрессивности, поэтому хозяин терпел их разнузданное поведение.

— Хороши, а? — кивнул он на дальний столик новеньким посетителям.

Девочка-прислуга в этот момент поставила на стол кувшины и протянулась за парой пустых. Лет ей было тринадцать- четырнадцать, но это не удержало одного из клиентов от крепкого шлепка по её заду.

Курц прищурился, покосился на разгулявшихся клиентов. Растягивая слова на манер селян, спросил:

— Эт кто такие?

— Дык слуги князя нашего. Сегодня он и сам с воинами своими приезжал, разбойников вешали. А энти вон остались. Пойдуть завтра лагерь ихний искать. Говорять, добра там навалом. Дескать сами разбойники об энтом барину нашему доложили.

— А, ясно. Мил человек, а мы вот товарища нашего ищем. Из лесу он выехать должен был, на лошади.

— Эт не бородатый такой мужичок? Лысый такой, на кобыле пегой?

Тимур энергично закивал.

— Ага. Он самый.

— Дык, люди добрые, захаживал сюда такой. Ой, чудной, доложу я вам. Со штукой стеклянной расхаживал, барматать чаво-то изволил. Искал, видать, каго-то.

— И где он теперече? — спросил Курц.

— Дык часа три как уехал. Про замок барона нашего спросил и ускакать изволил. Вернуться на заре обещал.

На вопросительный взгляд Курца Тимур ответил донельзя удивленным выражением лица. Что там надумал себе этот Себастиан, представить было невозможно. Наверное, у него появилась веская причина для поездки к властителю этих земель. А может, ему велел сделать это дракон. Пригнал же он его в село…