Ильдар Абдульманов - Царь Мира

— Валерий Дмитриевич, речь не обо мне. Власов проник в изолятор и освободил двоих задержанных. То, что он остался безнаказанным, может вскружить ему голову. Неизвестно, что он потребует от вас. Он преступник, и с ним надо обращаться соответствующим образом. Потакание террористам, шантажу приводит только к еще более наглому террору.

— Я это понимаю.

— В таком случае к вашей встрече, если уж вы намерены с ним вести переговоры, надо подготовиться. Учитывая опасность Власова, мы должны вызвать спецподразделение. Если считать поражающим фактором некие мини-молнии, то можно, в конце концов, задействовать бронетехнику. Я не думаю, что эти штуки справятся с броней. Александр Владимирович, ведь у МВД есть средства для обуздания таких молодчиков?

— Есть, — вздохнул Сергунин. — Но все же сначала не мешало бы, во-первых, освободить вас от этой штуки, а во-вторых, узнать, чего Власов хочет.

— Есть еще один аспект, — сказал Клевцов. — Раз уж мы удостоверились, что эти молнии существуют и эффективно воздействуют и что, по всей вероятности, они действительно имеют внеземное происхождение, или, говоря мягче, неизвестны науке, то мы не можем гарантировать, что арест или устранение Власова решит проблему с этими штуками. И их реакция на наши действия тоже непредсказуема. Это реальная опасность. Вспомните тех ребят на свалке. Трупы, сгоревшая машина, — теперь мы можем предположить, что это, скорее всего, результат воздействия летающих молний. Пока они не столь агрессивны. Нужно ли их провоцировать?

— Я согласен с вами, — сказал Асканов, подводя итог беседе. — Я встречусь с этим человеком. Александр Владимирович пойдет со мной.

— Может быть, и мне стоит пойти, — сказал Клевцов.

— Это не помешало бы, но придется заручиться его согласием, — сказал Асканов.

— За вами решающее слово как за председателем комиссии, — сказал Ващенко. — Но я все же остаюсь при своем мнении. Лучше сразу не выпускать джинна из бутылки, чем потом загонять его обратно.

В комнату вошел Батищев. Он взглянул на эфэла и, нахмурившись, покачал головой.

— У вас какие-то новости? — спросил его Сергунин.

— Нет. Я хотел поговорить с полковником Ващенко о дальнейших действиях местных органов правопорядка.

— Ну, мы не будем мешать, встретимся вечером, — сказал Асканов и вышел.

Вслед за ним вышел Клевцов. Сергунин бросил быстрый взгляд на Батищева и Ващенко, но полковник не предложил ему остаться. Пришлось уйти.

— Дежурный сказал, что вы хотели меня видеть, — почтительным тоном начал Батищев. Он не приближался к полковнику и остался стоять у стенки.

— К сожалению, я не могу позвонить, эта тварь не дает мне шевельнуться, — сказал Ващенко, стиснув зубы от унижения. — Я буду откровенен с вами, майор. Асканов хочет вести переговоры с преступником, освободившим из тюрьмы двоих своих напарников.

— Так, значит, это правда, — пробормотал майор. — Я только что слышал об этом, но подумал, что привирают. Хотел разобраться, но меня как раз вызвали к вам.

— Это правда. Преступник проник в тюрьму с помощью таких вот штук и заставил персонал освободить Клюкина и Калинина. Потом он потребовал, чтобы Асканов провел с ним переговоры. Вы понимаете, чем это чревато? — Не дожидаясь ответа, полковник продолжал: — Этот террорист может просто захватить их в качестве заложников и требовать чего-нибудь несусветного. Он, скорее всего, психически нездоров. Откуда эти аномальные явления — мы разберемся позже. Но сейчас необходимо изолировать его шайку. Эти двое должны вернуться в тюрьму, а Власова необходимо под усиленным конвоем направить в Москву. Мне придется делать это через голову председателя комиссии, поскольку Сергунин с ним был солидарен, — их здорово напугал эпизод в тюрьме, и они теперь потакают этому молодчику. Мне нужна ваша помощь, майор. Вы согласны помочь мне?

— Да, конечно, — ответил Батищев, хотя тут же пожалел о своей решительности.

— Вам просто нужно позвонить по номеру, который я вам сейчас назову. И вызвать спецгруппу захвата с бронетранспортером. Мы должны застраховаться. Человек, которому вы позвоните, — мой заместитель, подполковник Старцев. Объясните ему, что происходит, и передайте мой приказ. Если он потребует подтверждения от меня лично… у вас есть радиотелефон?

— Найдем, — кивнул Батищев.

— Принесете сюда, я смогу подтвердить приказ не двигаясь. — И полковник вновь плотно сжал зубы.

— Жрать хотите? — спросил Эдик у Сергея и Алексея, когда они входили в маленькую однокомнатную квартирку Алины. Раньше она жила тут вместе с бабушкой, но та недавно умерла.

— Вообще не мешало бы, — сказал Клюкин, — особенно если учесть, что нас могут вернуть обратно. Я, честно говоря, так и не понял, чем ты их напугал.

— Вот эта штука их напугала, — кивнул Эдик на паривший над ними эфэл, который находился в режиме постоянного дежурства, оберегая хозяина от неприятностей. Эдик убедился, что эфэл реагирует мгновенно: стоит лишь мысленно выделить человека, которого следует наказать, и он будет тут же обездвижен — такой режим установил Эдик, но буквально за секунду режим можно было переключить на уничтожение. — Серега видел, как она действует, — сказал Эдик.

— И как именно? — спросил Клюкин.

— Бьет молнией по тем, кто мне не нравится, — усмехнулся Эдик. — Ты думаешь, как я в тюрьму проник и нейтрализовал охрану?

— Это тебе Серый оставил? — осведомился Клюкин.

В это время в дверь позвонили. Пришли Алина и Илья.

— Ну вот, все в сборе, — сказал Эдик. — Алиночка нас сейчас накормит, а у нас есть о чем поговорить.

На маленькой кухне было тесно, и стол накрыли в комнате. Эдик не спешил делиться новостями. Он подождал, пока все усядутся, и, разлив по рюмкам водку, поднял свою:

— За свободу!

Сам Эдик и Алина отпили по крошечному глоточку. Все остальные выпили до дна.

— Ну что, поговорим о делах, — сказал Эдик, когда все перекусили, а Клюкин налил себе и Илье еще по рюмке. — Я понимаю, что некоторые из сидящих здесь неуютно себя чувствуют после побега из тюрьмы. Но если наш разговор не получится, то вы легко можете сказать, что последовали за мной под угрозой уничтожения. Короче говоря, ничто не мешает вам вернуться и восстановить, так сказать, статус-кво. После этого вами займется один симпатичный полковник. И если не на нары вас отправит, то на принудительное лечение в психушку. Он в этом специалист. Но давайте не будем делать мрачных прогнозов и предположим другое — вас освободили, принесли вам извинения и прочее. Серега возвращается в свою газету с сенсационным материалом. Редактор встречает его с распростертыми объятиями, и на следующий день он становится знаменитостью и миллионером. Милиционер Клюкин возвращается к оперативной работе с любимыми коллегами, которые его с таким удовольствием арестовали. После этого ему дают звание подполковника и прибавку к зарплате, на которую можно купить ящик водки. Серега, что от тебя хотели эти журналисты?