Михаил Белов - Экспедиция инженера Ларина

В каюте капитана установилось гнетущее молчание.

— Я могу взяться за это дело, — небрежно обронил Щербань и, помедлив, добавил: — За особую плату.

Усков обрадовался:

— Вы молодец, Николай Петрович! Я начинаю верить вам. В праздники мы вам дадим премию.

— Зачем премию? — усмехнулся Щербань. — Платите сейчас. Пять тысяч.

— Что? Пять тысяч? — воскликнул Усков. — Знал я, что вы корыстолюбивый человек. Но до такой степени быть жадным…

— Иван Константинович, при чём тут жадность? — Щербань пожал плечами. — Я хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Ремонт установки Ларина не входит в мои служебные обязанности. А всякий труд требует оплаты. Я прошу совсем немного. Работа ведь рискованная, под водой. Ларин-то за изобретение получит десятки тысяч.

— Просто непорядочно торговаться о деньгах, когда весь коллектив ждёт…

— Что ж тут такого? Я ведь не взаймы прошу, а за работу. Если моё предложение не устраивает — ждите Ларина.

Щербань потянулся за своим кожаным регланом. Усков ошеломленно наблюдал за ним.

— Постойте, — почти крикнул он, когда Щербань взял фуражку. — Я вам заплачу свои деньги.

— Ваши деньги мне не нужны, — возразил Щербань. — Работа должна быть оформлена по существующему трудовому законодательству. Можно подписать соглашение или оплатить по наряду.

«Придётся снестись с начальником флота, — подумал Усков. — Сколько ни возмущайся, а платить придётся, иного выхода нет. В крайнем случае высчитают из моей зарплаты».

— Хорошо, — сказал Усков. — Я согласен платить. Начинайте работу.

В дверь постучались. Вошел Соболев, держа в руках раструб рыбонасоса.

— Знаете, почему установка не работает? — возбуждённо заговорил он. — На этот вот болт подкладывается под шайбой оголённый конец провода и зажимается гайкой. После этого верхний конец болта заливается горячей смолой и покрывается лаком в два слоя. Изоляция надёжная. А здесь, как видите, изоляции нет. Конец болта и провод оголены, а гайка ослабла.

— А у кого вы просили разрешения на подводное плавание? — грозно спросил Усков. — Опять самовольничать!

— Товарищ капитан, вы отдыхали, и мы не решились беспокоить вас.

— Ишь ты, какие все стали заботливые, — усмехнулся Усков. — С кем же вы плавали?

— С Поленовой.

— Та-ак. — Усков пристально посмотрел на Соболева. — А ты можешь устранить повреждение?

— А почему же нет? Могу. Через час установка будет работать. — Соболев сказал это твёрдо и уверенно.

— Та-ак, — ещё раз повторил Усков. — Сколько же за ремонт хочешь получить?

— Мы же не за деньги, товарищ капитан! — обиженно глянул Соболев на Ускова.

— Ясно…

Щербань молча вышел из каюты.

Усков насмешливо бросил ему в спину:

— Соглашения подписывать не будем.

Ларин лежал в постели. Сквозь приоткрытый иллюминатор доносились голоса. Шумела лебедка. В каюту с подносом вошла Саша. Пристальный взгляд Ларина смутил её.

— Вот завтрак принесла, — сказала она, расставляя на столе еду.

Он не сводил с неё глаз.

— Саша…

— Да?

— Спасибо! Спасибо за внимание. Пока я лежал, я всё время чувствовал, что вы тут. А теперь скажите, что со мной было? Никто ничего не хочет рассказать толком, словно я ребёнок.

— У вас было воспаление лёгких. Вы больным спустились в воду и нарушили неписаный закон подводных пловцов.

Ларин улыбнулся: закон подводных пловцов… Не об этом ли он ежедневно говорил своим ученикам? Она повторила его слова.

— Вы злопамятны.

— Просто я прилежная ученица. — Она взглянула на него: — Какая борода у вас отросла…

Он взял с тумбочки зеркало. Чёрная густая борода резко оттеняла бледность лица. Голубизна глаз казалась более глубокой, и от этого лицо было чужим, незнакомым. Ларин долго разглядывал себя. Вздохнул.

— Оброс. — Он положил зеркало на место. — Саша, это вы с Соболевым отремонтировали рыбонасос?

— Вам рано ещё думать об этом. Думайте о чём-нибудь другом. О завтраке, например…

— И о вас. Мне всегда хорошо, когда вы рядом со мной и когда вот так хлопочете, как сейчас.

— Ой, мне надо идти! — Она придвинула к постели столик с тарелками и питьём. — Ешьте. Поправляйтесь. Скоро доктор придёт…

Перед обедом к Ларину зашёл Усков.

— Бреетесь! Значит, здоровы. А славная бородища у вас была.

— Врачи, по-моему, самый вредный народ, — добривая щёку, сказал Ларин. — Наш милейший Сергей Сергеевич ещё три дня хотел продержать меня в постели.

— А что ж, сиделка у вас хорошая, — Усков хитровато подмигнул: — Лежали бы. Впрочем, лежать всё равно не дадут.

— А что?

— Капитаны траулеров хотят обратиться к вам за помощью.

Ларин сложил бритвенный прибор..

— Расскажите.

«Ураган», после ремонта установки, обловив два косяка сельди, поднялся на север, в район, где флотилия из двадцати траулеров промышляла камбалу.

Капитаны судов хорошо знали камбальные банки. У каждого из нтс была своя банка, где он из года в год вёл промысел. Команды за одно траление брали по нескольку центнеров рыбы. Но некоторые суда оказались в пролове. Капитаны их, как только «Ураган» пришвартовался к борту плавучей рыбообрабатывающей базы «Палтус», решили повидаться с Лариным. Но врач не допустил их к нему.

— Говорят, что вся надежда на наши акустические приборы, — заключил Усков.

— Придётся помочь. А как с разгрузкой рыбы? — спросил Ларин, надевая китель.

— Заканчиваем, — ответил Усков.

— Что ж, давайте пригласим капитанов, Иван Константинович. Есть у меня одна идея…

Через полчаса в каюте Ларина шесть капитанов склонились над картой района промысла. Ларин водил по ней карандашом.

— Эта банка почему не облавливается? — спрашивал он.

— Каменистое дно, — отвечал капитан. — Трал рвётся.

Карандаш опять скользнул по карте.

— А эта?

— Неровное дно, — последовал немногословный ответ.

Перебрали десять-двенадцать банок. Капитаны боялись облавливать их, потому что оставили там не один трал.

— Гиблые места, — махнул рукой сухощавый капитан «Сокола». — Вы нам помогите найти новые скопления камбалы.

— Искать — это долго, — сказал Ларин. — Будем ловить на тех каменистых банках, куда, как вы говорите, ни один капитан не осмеливается заходить. Попытаемся поднять камбалу с каменистого дна электрическим током.

— Невозможно! — воскликнул капитан «Сокола».

Ларин пожал плечами.

Пять капитанов молча покинули каюту. Они не поверили в затею инженера. У капитана «Сокола» не было выхода: за десять дней траулер не выловил ни одной рыбёшки. И он принял предложение.

Под вечер «Ураган» вышел на банку. Позади шёл «Сокол». Но первые траления оказались пустыми. Неудачу Ларин объяснил недостаточной глубиной погружения электродов. Чтобы можно было опустить их на большую глубину, пришлось сделать новое приспособление. На это ушёл ещё день.