Вольдемар Грилелави - Ангел-пророк

Ну, а вот зачем нужно было показывать табло с сегодняшней датой и временем, которое еще только будет? Вдруг именно в эти 13.40 в его жизни что-нибудь важное произойдет? Вовсе не обязательно трагическое, но что-нибудь весьма судьбоносное. Например…. И вдруг Антона обдало холодным потом и мелкой противной дрожью, что он непроизвольно застонал, разбудив тем самым этим внезапным плачем жену, которая совершенно не планировала столь раннее просыпание. И от того высказала в адрес мужа свое законное и справедливое "фе":

— Чего опять не спишь? Ох, Антоша, совсем старый стал, даже поспать в такое утро уже неспособен. Самый же сон.

— Саратов, 13.40, самолет с пассажирами взлетает и сразу падает камнем вниз. Все погибли. Мне кажется, а даже вполне уверен, что этот пророк вновь меня предупреждает. Все повторилось, как и в прошлый раз, — как-то отрешенно и обреченно монотонно шептал Антон.

Лена вскочила с кровати, мгновенно сбрасывая с себя остатки сна, и, схватив телефон, с силой вручила его Антону в руки.

— Срочно звони Вадиму. Сейчас прямо и звони. Нельзя медлить ни минуты. Это он опять через тебя пытается предупредить и посылает знаки о возможной катастрофе. Номер рейса хоть запомнил?

— Откуда? Я его и знать не знал. Но она в Москву улетала, чтобы в московский институт документы сдать. Только почему-то из Саратова. Хотя никак мы не могли туда попасть. Вот в чем странность, — непроизвольно признался Антон и сразу пожалел о сказанном, поскольку возможны последствия со стороны жены. Вот почему-то к женщинам, которые окружали их по жизни, так она и не собиралась ревновать. А стоило ему из юношеской памяти присниться какой, так сразу допросы с пристрастием.

— Так, значит, приснилась очередная любовница. Ну и до чего вы там в своем сне допрыгались?

— Ой, Лена, ради бога, успокойся и забудь. Мне приснилась одна из оркестрантов, что аккомпанировали нашему хору. Я тебе еще рассказывал, как в детстве пел в хоре в Доме Пионеров. А она намного старше меня была. На домре красиво играла, вот я и любовался. В том возрасте я любовался многими. А приснилось сейчас, что она решила вдруг сама познакомиться со мной, хотя в самой жизни я так даже и имени ее не узнал, ни полслова ей не успел даже вымолвить, как она куда-то пропала. Так если честно, я и не планировал знакомство. А тут она села в самолет и хотела улететь в Москву. А он немного набрал высоту и рухнул на землю. Вот и все. Еще одна сердечная зазноба погибла. Этот пророк решил всех моих дам сердца погубить?

— И много еще у тебя за всю жизнь побывало? Я так поняла, что темные силы основательно взялись за твоих любовниц. Это за то, что оставил их без внимания, не пожелал даже общения.

— Лена, как она, так и прочие абсолютно не нуждались в моем общении, поскольку, скорее всего, даже понятия не имели о моих вздыханиях. Мне для моего юношеского сердца просто требовалось кем-то любоваться, чтобы заполнить эту нишу, пока не попадались настоящие влюбленности. Сколько раз сама мне рассказывала, как тайно влюблялась в хорошеньких артистов и страдала в подушку. Так у меня они хоть более-менее приземленные были, чем твои экранные.

Лена слегка смутилась от такого напоминания, словно только что муж ее поймал на чем-то распутном. Но быстро справилась и смягчилась, поняв свою излишнюю придирчивость к его сновидениям. Да мало ли чего без спроса и безо всякого разрешения может явиться в ночи!

— Ладно, пролетели. Давай, звони Вадиму и пересказывай ему свой сон. Может еще успеет предотвратить гибель твоего сердечного страдания. Так уж и быть, спасем ее, пусть дальше живет и снится.

— Лена, вот только ради бога, не превращай мои сны в повод для сцен ревности. Иначе у меня пропадет всякая охота делиться своими сновидениями. Если бы мы сами умели управлять ночными снами, то тогда и сонники твои оказались бы излишними. Все свои сны смотрели бы строго по заказу.

Лена давно сдалась и поняла, что придирки глупы и наивны, но, чтобы последнее слово осталось за ней, она еще с минуту размышляла и спорила с мужем по поводу тех порочных картинок, что прокручиваются в его сне.

— Лена, но ведь еще сильно рано, он, скорее всего и не проснулся, а мы тут со своими глупостями.

— Антоша, большая глупость, так это ты сам со своей нерешительностью. Там жизнь людей под угрозой, а он тут сопли размазывает. Даже если понадобится, так и посреди ночи разбуди.

Антон тяжело вздохнул и набрал на мобильном телефоне номер Вадима. Тот не заставил себя ждать и мгновенно ответил, словно только и ждал этого звонка. Даже Антон был слегка удивлен.

— Алло, Антон, ты чего это в такую рань трезвонишь. Я еще и сполоснуться не успел. Поди, бессонница замучила? — беззлобно верещал Вадим, напрочь забывший о том кошмарном сне, что сплотил их в единую команду по предотвращению катастроф и прочих стихийных бедствий.

— Вадим? — слегка опешивший от такого веселого и беззаботного ответа, спросил Антон, ожидавший услышать в трубке заинтересованность, а не предположения о бессоннице и звонке от скуки. — Какая еще там бессонница! Ты не поверишь, но мне вновь приснился кошмар с человеческими жертвами. Охота мне в такую рань веселиться телефонным общением с тобой.

— Да ты что? — голос Вадима моментально изменился, наполнившись металлическим нотками. Он сразу превратился весь во внимание и пружину, готовую по команде к действиям. — Неужели все же приснилось! Виноват, ребята, как-то вылетело из головы, выдуло из-за ежедневной суеты и хлопот. Даже про уговор начисто позабыл. Так, давай, делись поскорей, где и что в этот раз уготовлено судьбой.

— Саратов, аэропорт, московский рейс. Вылет в 13.40. сразу же после взлета рухнул где-то в пяти километрах от взлетной полосы. Ну, а там прочие атрибуты падения, как взрыв, огонь и куча трупов. Сам догадываешься, что происходит от такого падения. О благополучном исходе и говорить не приходится.

— Ребятишки, информацию принял и сейчас же приступаю к адекватным процедурам. Уж в этот раз момент не упусти. Даже взлететь не позволим этому приговоренному рейсу. Извините, заезжать к вам не буду. И так все понятно. Вы уж дома сидите, и ждите от меня сообщений. Сразу же позвоню и доложу вам о принятых мерах, — в голосе Вадима слышались бодрые и решительные к моментальным действиям нотки, словно именно от их скорости зависит благополучие этого московского рейса.

— Ну, а дальше что? — спросила удивленно и растерянно Лена. Вроде и успокоилась, но поражала простота и непонятность. — Мы что, уже свою миссию завершили? Может, еще, кому позвонить, а?

— Как это, что дальше! — Антон весело смотрел на жену. — По-моему, и без комментарий здесь все предельно ясно. Сейчас Вадим позвонит по инстанциям, уговорит ответственных лиц за этот вылет проверить намного тщательней материальную часть, а мы услышим по первому каналу о предотвращении катастрофы благодаря неким весьма бдительным товарищам. Фанфар можно и не дожидаться, но большое человеческое спасибо услыхать желательно бы. Как ни как, а сон во благо.