Айзек Азимов - Установление и Империя

любом торговом корабле.

Маньифико освоился с проекторами в читальном зале библиотеки и просиживал там за

приключенческими романами и любовными историями столько, что стал забывать о еде и сне почти

так же, как Эблинг Мис.

Эблинг же самозабвенно погрузился в занятия. Он настоял, чтобы для него повесили гамак в

Зале психологических справочников. Его лицо заострилось и побледнело. Живость его речи пропала,

любимые ругательства скончались тихой смертью. Бейту и Торана временами он узнавал не без труда.

Легче он чувствовал себя с Маньифико, который приносил ему еду и потом нередко садился

рядом и часами зачарованно наблюдал за Мисом, пока пожилой психолог переписывал бесконечные

формулы, справлялся с бесчисленными книгофильмами, метался в яростных умственных усилиях,

пробиваясь к одному ему известному концу.

– Бейта! – резко сказал Торан, натолкнувшись на нее в полутемной комнате.

Бейта вскочила с виноватым видом.

– Да? Я тебе нужна, Тори?

– Конечно, ты мне нужна. Космоса ради, зачем ты тут сидишь? С тех пор, как мы добрались до

Трантора, ты все делаешь не так. Что с тобою происходит?

– Ох, Тори, прекрати, – устало произнесла она.

– "Прекрати, прекрати!" – нетерпеливо передразнил он ее и вдруг сказал с неожиданной

мягкостью: – Ты не скажешь мне, Бей, что случилось? Что беспокоит тебя?

– Нет! Ничего не беспокоит, Тори. Если ты будешь без конца придираться ко мне, ты сведешь

меня с ума. Я просто задумалась.

– Задумалась? О чем?

– Ни о чем. Ну, хорошо, о Муле, и о Хэйвене, и об Установлении, и обо всем прочем в том же

роде. О Эблинге Мисе, сможет ли он выяснить что-нибудь насчет Второго Установления, и что это

нам даст – и о бесчисленном множестве других вещей. Ты удовлетворен? – голос ее звучал

раздраженно.

– Если ты просто сидишь и тоскуешь, то с этим надо кончать. Это малоприятно и делу не

поможет.

Бейта поднялась на ноги и слабо улыбнулась.

– Хорошо. Я счастлива. Видишь, я улыбаюсь и радуюсь.

Снаружи раздался взволнованный крик Маньифико.

– Госпожа моя!..

– В чем дело? Входи…

Когда в открывшейся двери обрисовалась крупная фигура с жестким лицом, Бейта

поперхнулась.

– Притчер! – вскричал Торан.

Бейта ахнула:

– Капитан! Как вы нас нашли?

Хэн Притчер шагнул внутрь. Голос его был ясным, звучным и совершенно лишенным эмоций.

– Теперь я в звании полковника – у Мула.

– У Мула?.. – голос Торана осекся.

Наступила немая сцена для трех персонажей. Маньифико, дико озираясь, спрятался за

Тораном. На него никто не обратил внимания.

Стиснув дрожащие руки, Бейта произнесла:

– Вы нас арестовываете? Вы действительно перешли к ним?

Полковник быстро ответил:

– Я прибыл не для того, чтобы арестовать вас. В моих инструкциях вы не упоминаетесь. По

отношению к вам я свободен, и я решил воспользоваться нашей старой дружбой, – если только вы

позволите.

Лицо Торана исказилось едва скрытым гневом.

– Как вы нас нашли? Значит, вы в самом деле были на филианском корабле? Вы следили за

нами?

Невыразительное лицо Притчера как бы дрогнуло в беспокойстве.

– Да, я был на филианском корабле! Вас же я встретил… ну… случайно.

– Подобная случайность математически невозможна.

– Нет. Я бы сказал, просто маловероятна. Во всяком случае, вы признались филианцам – такого

государства, как Филия, в действительности, конечно, не существует, – что направляетесь к

Транторианскому сектору, а так как Мул уже вступил в контакт с Неотрантором, задержать вас там не

стоило большого труда. К несчастью, вы отбыли незадолго до моего появления. У меня оставалось

время, чтобы приказать фермам на Транторе сообщить о вашем прибытии. Это было исполнено, и вот

я здесь. Могу ли я сесть? Я пришел к вам как друг, поверьте.

Он сел. Торан тщетно размышлял, понурив голову. Подавленная, оцепеневшая Бейта занялась

приготовлением чая.

Торан поднял взгляд и грубо бросил:

– Ну, и чего же вы ждете, полковник? В чем выражается ваша дружба? Если это не арест, то

что тогда? Превентивное задержание? Позовите своих людей и отдавайте приказы.

Притчер терпеливо покачал головой.

– Нет, Торан. Я пришел по собственной воле, чтобы поговорить с вами, чтобы убедить вас в

бесполезности того, что вы делаете. Если мне это не удастся, я удалюсь. Это все.

– Это все? Тогда валяйте, произносите свою проповедь и убирайтесь. Я не хочу никакого чая,

Бейта.

Притчер, церемонно поблагодарив Бейту, взял чашку. Слегка прихлебывая чай, он ясным и

выразительным взглядом рассматривал Торана. Затем он сказал:

– Мул – в самом деле мутант. Он не может быть побежден в силу самой природы своей

мутации…

– Почему? Что за мутация такая? – спросил Торан с горьким юмором. – Полагаю, теперь-то вы

нам расскажете? А?

– Да, расскажу. Ваше знание о ней ему не повредит. Видите ли, он в состоянии изменять

эмоциональный баланс людей. Это звучит немного забавно, но это абсолютно неодолимо.

Вмешалась Бейта:

– Эмоциональный баланс? – она нахмурилась. – Поясните, что вы имеете в виду. Я не вполне

понимаю.

– Я хочу сказать, что Мул без труда может внушить, скажем, способному генералу чувство

полной лояльности по отношению к себе и совершенную уверенность в победе Мула. Его генералы

эмоционально управляемы. Они не могут предать его; они не могут сомневаться; и контроль этот

постоянен. Его наиболее способные враги становятся его самыми верными подчиненными. Военный

диктатор Калгана сдал свою планету и сделался его вице-королем на Установлении.

– А вы, – с горечью добавила Бейта, – предали свое дело и стали посланником Мула на

Транторе. Так я понимаю?

– Я не кончил. Дар Мула с еще большей эффективностью действует и в обратном направлении.

Отчаяние – ведь это тоже эмоция! В решающий момент ключевые фигуры Установления – так же как

и Хэйвена – отчаиваются, и их миры падают без особой борьбы.

– Вы хотите сказать, – напряженно выговорила Бейта, – что то чувство, которое я испытала в

Своде Времени, было обусловлено воздействием Мула на мой эмоциональный контроль?

– Не только ваш, но и мой, и всех остальных. Как было к концу на Хэйвене?

Бейта отвернулась.

Полковник Притчер искренне продолжал:

– Это срабатывает как для целых миров, так и для отдельных личностей. Можете ли вы отвести

силу, которая в состоянии заставить вас охотно капитулировать; которая в состоянии сделать вас

преданным слугой?

Торан медленно произнес:

– Откуда мне известно, что все это – правда?

– А можете ли вы иначе объяснить падение Установления и Хэйвена? Можете ли вы иначе