Андрей Карелин - Альсара

— Когда же это закончится, — почти плакала Азия, — зачем нужно было меня отпускать там, если я всё равно не могу выбраться из ужасного соляного мира. — Но край соляных озёр необратимо приближался. За краем то тут, то там, проходили маленькие грозы с молниями, как полагается, но почему же над соляным царством они не шли. После гроз лучи солнца зажигали радугу. Это всё происходило настолько далеко и смотрелось, как происходящее в другой Вселенной, где не было ни кристаллика соли.

Обелиски из облаков потихоньку заканчивались, уступая место настоящему миру, миру без соли, миру зелени. Причудливого цвета лишайники уже покрывали соляные глыбы интересной формы. Жизнь вела свою борьбу за существование.

— Ей! Остановись!!! Постой, — услышала она неожиданно. Азии так непривычно было слышать человеческий голос после тишины и болотных звуков, что она не могла не отреагировать. Когда девочка повернулась, то увидела интересной формы металлическое колесо очень большого диаметра с лёгкостью перемещающееся через льдины или даже перепрыгивающее их. Оно само словно выбирало идеальную дорогу для себя. В середине сидел человек в плавающем кресле, словно в гамаке.

— Я остановилась, как вы хотели, что мне делать дальше, — мягким заигрывающим голоском прозвенела Азия.

— Ну, разве можно быть такой беспечной, ты шла прямо по кромке озера жизни, — "колесо" развернулось и в мгновение ока оказалось около растерянной девочки. Оно двигалось словно прыжками. — Запрыгивай сюда… — говорил ей голос человека ведущего странный механизм.

Когда неизвестный путник оказался прямо над ней, Азия увидела, что это — женщина, но взобраться на приспособление она не смогла. Азии было несколько стыдно, что она такая беспомощная, но, по-видимому, это нисколько не смущало её попутчицу. Та только спокойно разлеглась в кресле управления, усадив Азию в такое же рядом. Колесо двинулось вперёд, Азия даже не почувствовала, как это случилось.

Попутчица помогла Азии устроиться в кресле, и привязала её ремнями безопасности. Её руки были нежными и мягкими как материнские, жалко, что Азия не могла сама сравнить. Потом попутчица помогла девочке умыться и дала напиться воды. Вода была какая-то солоноватая на вкус, но показалась сладкой. Азия не могла оторваться. Капли воды были так приятны для кожи пропитанной солью и изголодавшейся по свежести. Азия проливала воду себе за шиворот.

— Ну, хватит уже. Ветровое колесо, — так судя по всему так называлось, это транспортное средство, — это же не мельница по переработке воды. Я высажу тебя там, где полно пресной воды. Её даже больше чем надо. А пока я предложу тебе побыть моей спутницей — ты не против?

— Конечно, нет. Огромное спасибо… — очень приветливо улыбнулась Азия.

— Не стоит меня благодарить, не за что. — Попутчица сделала кокой-то жест. — Это я тебя должна отблагодарить за компанию. Ты случайно не голодна?

Азия утвердительно кивнула, она не могла отказаться, ведь кроме еды она сейчас ни о чём не думала. Женщина непонятно откуда достала кастрюлю с чем-то белым и странным на запах, Азия не обратила внимания и начала есть прямо из кастрюли. Кроме того — неудобно ставить в неловкое положение своими расспросами, о содержимом кастрюли того, кто так добр с тобой.

— К сожалению, больше ничего нет, приходится пока только этим питаться, это единственное, что оставалось в загашнике. — И кто её тянул за язык? Азия случайно поинтересовалась, что это такое "Загашник" и что такое в кастрюле. И спутница с подозрительной улыбкой на самое ушко сказала ей. Девочку чуть не стошнило, но организм оказался против того, чтоб выбрасывать то, что с таким трудом к нему попало, и Азия просто сначала остановилась, а потом не смогла больше есть это. Она съела достаточно и не винила в этом спутницу, так как у той больше ничего и не было, а просто расположилась поудобнее, и сразу заснула под убаюкивающие движения колеса-вездехода. Во сне она вся истомленная и измученная, наконец, отдыхала.

Но, по-видимому, долго спать не пришлось. Странная машина остановилась, и спутница предложила ей сойти на землю. Так не хотелось поднимать эти измученные ноги, но всё же надо было идти. У неё ведь своя дорога, а у путницы на ветровике своя. И как бы ни хотелось, она не смогла бы связать их пути.

Было уже почти вечернее время, приближалось к закату солнце. Воды вокруг действительно было много. Роса, её капельки скатывались в кувшинчики-листья причудливых растений. Не верилось, что это на самом краю "соляного царства". Азия всё равно не смогла бы больше есть, то, что ей предлагала попутчица, зная, что там такое, а воды вокруг было полно.

— Я сделала небольшой крюк, чтоб доставить тебя сюда, но теперь я тебя бросаю. Не попадай больше в такие неприятности.

Азия проговорила удивленным голоском:

— А куда же мне теперь идти?

— Это, смотря, куда тебе надо, но здесь все дороги идут в Омикрон, больше поблизости ничего нет.

— Я не очень-то хотела бы туда возвращаться, — расстроилась Азия.

— Ну, я так сразу и решила. Ты разбалованная девочка из самого Омикрона. — Попутчица быстро и ловко запрыгнула в кресло управления вездехода и скрылась на нём в туманах испарения.

Азия стояла и смотрела, обдумывая ответ, как вдалеке из дымки то выныривало, то снова исчезало причудливое приспособление.

"Ну, раз все сговорились, чтоб я шла в Омикрон. Тогда в Омикрон!". Заходящее солнце осветило дорожку вперёд. Скоро начался лёгкий солнечный альсарский дождик. Нет, это не тот, что с песком, а тот, что идёт вперемешку с цветами, всякими растениями жучками и паучками. Всё что поднимали в воздух могучие смерчи, духи Альсары.

"Не успела подумать, что надо сполоснуться от соли…", — радовалась Азия. Азия очень любила дождь, больше всех в своей деревне, больше всех в Эвэдэ. Солнце вперемешку с гроздьями удивительных ростков сказочных растений, цветы и всякая ползающая мошкара, в этих дождиках встречались даже крабы и улитки. Азия большую часть того, что приносили собой альсарские дожди, нигде и никогда не видела, она даже сама давала названия этому небесному планктону. Похоже, что вся это живность и обитала на облаках, а не как говорили, поднималась туда смерчами, так часто бывавшими на Альсаре, что даже ставшими её извечным символом.

В любом случае это необыкновенно радовало девочку, она прыгала и не могла сдержать восторга. Но нельзя забывать, что дождь и есть дождь и промокать не хотелось, ведь сейчас она не могла спрятаться под крышей и закутаться в теплое одеяло или залезть в горячую ванную, чтоб не простудиться. Это всё в прошлом, а она посереди пути в Омикрон, позади соляная пустыня и ничего больше не связано с ней в целом мире.