Евгений Рубаев - Серая шапка

— Ладно, иди! Не вздумай резерв в порту выменивать с кем-нибудь на всякие железяки!

— Так я…

— Кругом! Марш! — скомандовал Арс.

Он, после случая возвращения вне графика, решил либерализм на корабле исключить. Арс полагал: «Спишут меня по возрасту за их нерадивость, так они даже в гости не зайдут проведать!» — а вслух спросил, предугадывая возможность, что Руди в некоторых случаях запросто читают мысли. Хотя у него, как у капитана, стояла защита, но чего не бывает — есть факты не подвластные науке:

— Окс, что там на счёт октоптусов, почему их сегодня не было?

— Думаю, что море Росса слишком холодное для них. Здесь, наверняка, был случай, что в водоворот попали косяки рыбы, за ними стали охотиться более крупные хищники, пингвины, а потом тюлени. К ним потянулись ещё более крупные и так по возрастающей, пока змей не приплыл. Он-то, как левиафан, и разрушил все фильтры одним ударом!

— А что за левиафан? Что-то я такого морского чудовища не встречал!

— О! Это древняя легенда людей. Вроде как левиафана породил бог, а тот хвостом сшиб с неба всех чертей на землю, несколько сотен. Теперь сам лежит, окружив хвостом Землю, а черти носятся по свету, более шестисот штук и творят зло и всякие пакости.

В разговор вмешался Вил:

— Наверное, потому, что по иудейской религии, заповедей чуть более шестисот. Всё совпадает! Всё пошло от иудейской религии.

Арс дальше слушать эти разговоры не стал, прекратил полемику одним жестом! Он подумал: «Дай им волю поболтать — они до моего списания на берег доболтаются!»

«Джерфикл» выходил во внешний океан. Все диски давно благополучно возвратились в ангары, и Посвящённые стали появляться в ходовой рубке. Главный Посвященный скомандовал своим жестяным без интонаций голосом:

— Мелочь сразу побросаем, чтобы облегчить судно. А змея протащим подальше. Лини придётся порубить. Обрывки он заглотит и переварит. Пусть живёт, линей не жалко. Он отработает на пожирании кашалотов!

Лишь только Арс решил дать команду отстреливать гарпуны с пасти всех ящеров, многоплавниковых, длинношеих, хамильтонов и прочей мелочи — некоторые экземпляры были длиной с три железнодорожных вагона, как с операторского отсека ваерной лебёдки поступило предупреждение:

— Все лини перепутались, обмотались вокруг ваера и заклинили намертво!

Арса пробил пот, тревожная догадка осенила его опытную голову. Он подключил селектор старшего механика покричал:

— Вас, Ты какими линями оснастил линемёты?

— Как в прошлый раз. Я не давал команду их менять!

— Так какими же оснастил линемёты?

— Правого виения! — ответил Вас тусклым голосом, смысл догадки стал до него доходить, тоже.

— Так ты же должен помнить инструкцию, что в южном полушарии воронку крутит вправо, поэтому лини должны неукоснительно быть левого виения! Теперь сам одевай гидрач и разрубай узлы на ваере!

Все стали спрашивать Арса:

— Что случилось? Отчего произошло запутывание?

— Кориолисова сила крутит водоворот. Направление виения линей совпало с кориолисовой силой, и она скрутила все лини в один жгут!

Вас, всегда находящийся в непреходящей абстиненции, стал покрываться вторым слоем холодного пота. Противные пасти морских хищников, средние размеры которых были с ворота большого гаража, живописно проявились в его сознании. Он залопотал в селектор:

— Да у меня давление, я медицинские допуски не прошёл! Моего размера гидрача нет на борту!

— Когда причин много — ни одна из них не верна! — рявкнул Арс. — Что же ты с давлением в рейс выходишь? Как вернёмся — сразу на комиссию! Заодно справку от нарколога предоставишь!

— Я — да! Я непременно! — бессвязно лопотал Вас, вдруг понявший, что опасность миновала.

Из числа Руди-дисколётчиков и Руди-гарпунёров быстро нашлись добровольцы. Один из Посвященных своим жестяным голосом произнёс перед ними неяркую речь, не меняя, как ему положено, интонацию:

— Надо немедленно ликвидировать опасность для корабля! Вас в порту ждут медали! Каждому медаль третьей степени!

После таких многообещающих посулов число добровольцев значительно пополнилось, но выбрали только троих. Была опасность, что при большой вероятности нападения ящеров и других морских гадов, пловцы, защищаясь и защищая товарища, могут поразить друг друга перекрестным огнём. Вскоре, экипировавшись, они оказались среди клубка морских чудовищ. Опытные пловцы действовали слаженно, и ваер начал постепенно освобождаться от клубка перепутанных линей. Морской змей, находившийся на конце ваера, плотно удерживаемый линями, производил резкие равномерные рывки. При рывке надрезанные лини отрывались. В процессе резки лучи ранили некоторых животных, и из их ран обильно струилась рубиново-красная кровь. Ящеры и другие звери, возбуждённые кровью, набрасывались друг на друга. Пловцы рисковали получить контузию от удара мощного плавника или даже быть проглоченными. Они плотно прижимались к ваеру, удерживались за него, рискуя быль опутанным линями, но так меньше была вероятность быть съеденным каким-нибудь хамильтоном. Вскоре операция была закончена. Клубок дерущихся зверей постепенно относило течением. У многих из туловища торчали вьющиеся лини, но это не мешало им нападать на собратьев по несчастью и отхватывать у них от тела огромные куски мяса! Красную пелену, образованную кровью из ран дерущихся гадов, течение относило в сторону. Арс, манипулируя двигателем и рулями, старался держать «Джерфикл» со стороны чистой воды. Наконец, все пловцы вернулись на борт. Повреждений, кроме психологических травм, у них не было. Арс произнёс для всех участвовавших в вылазке благодарственную речь.

Морской змей остался на ваере. Посвященными было принято решение отбуксировать его к местам, где было обилие пищи. Фэн вышел из морского каньона, по обеим сторонам которого простиралась абиссальная глубоководная равнина. Арс повёл фэн с удерживаемым на ваере змеем в сторону срединного океанического хребта, старательно обходя мелкие банки. Абиссальная равнина, в отличие от склонов срединных океанических хребтов, несколько пустынна в своём животном разнообразии. Здесь изобилуют, в основном, как впрочем и по всему океаническому дну, только разнообразные виды морских ежей. Лишь изредка на бескрайнюю равнину падают с верхних слоёв воды трупы погибших рыб и китов. Тогда, неведомо откуда, появляются рыбы гоплихты — трупоеды. За ними, конечно, начинают охоту пряморотые акулы, и ещё миксины, распространенные повсеместно, набрасываются на пиршество. Миксины замечательны тем, что впиваясь в плоть мёртвой рыбы для того, чтобы оторвать кусок мяса, они должны иметь упор. А какой упор в воде? Вот и одарила их природа свойством — завязываться в узел и протаскивать через эту фигуру своё тело, узлом упираясь в бок жертвы, тем самым вырывая заветный кусочек. Они могли у восьмижаберной акулы, славящейся своей бронебойной шкурой, выдрать из бочины целый клок. Своим поведением, таким образом, они напоминают некоторых людей, недаром же легенды говорят, что человек вышел первоначально из моря!