Джейн Йолен - Книги Великой Альты

- Так ты - Белая Дженна Карума? - Его лицо словно сузилось и приобрело коварное и хищное, лисье выражение

Карум таким никогда не был.

Дженна медленно перевела дыхание, которое так долго сдерживала, сама того не замечая.

- Ты не Карум, - сказала она, но в тоне ее все-таки слышался вопрос.

Он усмехнулся и стал больше похож на волка, чем на лиса.

- Карум? Ну и порадую я его при встрече. Прошло каких-то пять лет, а его возлюбленная принимает его старшего брата за...

- Старшего брата! - с облегчением вскричала Дженна. - Неудивительно, что вы так похожи. Так ты, - она порылась в памяти и вспомнила, - так ты Пайк?

- Пайк... Давненько меня так не называли.

- Это Горум, - вмешался Пит. - Король Горум. Король в изгнании, но тем не менее...

- Значит, уже пять лет, как он в изгнании? Пит, нам о многом нужно потолковать, - сказала Катрона.

- До темноты мы успеем наговориться. Да и после нам никто не помешает, верно?

Катрона потрепала его по плечу.

- Но почему ты зовешь эту малютку Белой Девой? С чего ты это взяла? Уж ты-то, Катрона...

Около сорока солдат, спешившись, с шумом столпились вокруг. Катрона, оглядев их, фыркнула.

- Я все расскажу, когда кони наедятся вдоволь, а мы закусим и разопьем бутылочку. Найдется у вас поесть и выпить?

- В каком войске не найдется? - отозвался Пит.

- Хорошо войско. Оборванцы, один щит на троих. Ни шлемов, ни копий - да простит меня его величество. - И Катрона насмешливо поклонилась королю.

- Мы здесь не все, - сказал Пит.

- А где остальные?

- В набеге. Его брат их ведет.

- Его брат? - У Дженны в животе вдруг заныло.

- Да, тот, что зовется Длинный Лук.

- Длинный Лук? Карум? В набеге? Быть того не может. Он ученый, а не воин.

- Может, до войны он и был ученым, девочка. Может, он по книгам навострился так стрелять, не знаю. Он хороший лучник, хотя с мечом не слишком ловок. - Пит снова окинул Дженну испытующим взглядом и сказал Катроне: - Пошли в хейм, девочка. От него, правда, остались одни стены, но кухня уцелела. У нас там припрятаны и бутылки, и хлеб, и пара оленьих туш.

- Ну-ну. Стало быть, у вас есть где подкрепиться между боями? - Катрона ткнула Пита в живот. - Ты его уж верно не за пять лет отрастил.

Он, смеясь, взял ее за руку.

- Нет, девочка, не за пять, и ты это знаешь. Но за последние месяцы я здорово отощал. Ты тоже невелика красотка - вон как поседела.

- Зато волосы все целы.

- У меня тоже немало осталось, - засмеялся он. Дженна плотно сжала губы и сощурила глаза.

- А часовых вы разве не выставляете?

- Эта дорога принадлежит нам, - надменно бросил король.

- Нас-то вы пропустили, - заметила Петра.

- С чего ты взяла, что пропустили? - спросил Пит.

- Мы просто не сочли вас достойными внимания, - проронил король.

- Быстро же вы забыли сестер, которые жили здесь прежде, - сказала Дженна.

- Это старая история, - отозвался Пит, все еще держа за руку Катрону. - И невеселая.

- Расскажи нам ее. Расскажи сейчас же.

- Ты сама должна знать, раз ты Анна, - сказал кто-то из солдат.

- И где вы были все эти годы? - подхватил другой, со шрамом, пересекающим правый глаз. - В глубине холма сидели, что ли?

Джарет схватился за ожерелье, а Сандор пискнул, точно испуганная галка.

- Да, - медленно произнесла Катрона, отняв руку у Пита и обернувшись к тому, кто задал вопрос. - Именно там мы и были. В глубине холма.

Пит коротко рассмеялся.

- Ты всегда была неважной рассказчицей, девочка, - и самым здравомыслящим воином из всех, кого я знал. Но теперь... Пять лет тебя не было. Я ездил за тобой в твой хейм - мы позарез нуждались в бойцах, но тебя и след простыл. А нынче ты являешься с детскими сказками и хочешь, чтобы мы в них поверили.

- Она так и сказала: никто, мол, вам не поверит, - пробормотал Сандор.

- Правильно сказала, - молвил король. - В глубине холма! Разве в такое можно поверить?

- Однако постарайтесь, - сердито сказала Дженна. - Хотя нам, честно говоря, и самим не верится.

Расседланных и спутанных лошадей пустили пастись за стеной, а люди собрались на кухне, откуда торчала в небо уцелевшая печная труба. В очаге развели огонь, поставили вариться похлебку, и Пайк, король в изгнании, начал свой рассказ.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Так называемые Межполовые войны происходили в период от пяти до двадцати лет, если верить Книге Сражений. Расхождение в датах объясняется тем, что Г 'руны вели счет времени по годам правления того или иного короля. А поскольку годы, когда трон занимал узурпатор К'лас, в счет не шли, остается неясным, сколько в точности продолжались боевые действия. Король в изгнании (или Король Холмов, как переводит Доил) мог править либо одновременно с К'ласом, либо после него. В континентальных источниках того периода почти не упоминается о событиях в Долинах, словно завеса тумана окутала островное королевство. Если после К'ласа и остались какие-то летописи, они скорее всего были сожжены его врагами. История, как известно, пишется победителями.

Мэгон, разумеется, не преминул воспользоваться этим пробелом в летосчислении, чтобы сослаться на легенды о пребывании людей "в глубине холма". Но такие сюжеты столь распространены в мировом фольклоре (см. его же статью "Отсчет времени в волшебной стране", Журнал международного фольклора, т. 365, No 7), что фантазии Мэгона мало что могут добавить к сведениям об этих жестоких разрушительных войнах.

Можно с уверенностью сказать, что война велась за престол, а не за господство одного пола над другим, несмотря на дошедшее до нас из глубины веков название. Из Книги Сражений мы видим, что оба пола сражались на одной стороне. Войны в ее настоящем понимании, собственно, не было - она состояла из серии мелких стычек, когда на шаткий трон садился то один, то другой король.

Семена подобной анархии были посеяны, когда Г'руны, патриархальные завоеватели с Континента, столкнулись с матриархальным, высокоразвитым обществом сторонниц Альты. За четыреста лет своего господства Г'руны начали вырождаться, поскольку заключали браки только между собой, не смешиваясь с низшими, завоеванными классами. И когда один из королей вторично женился на женщине из Долин, объявив своего сына от нее законным наследником, некогда единые Г'рунийские кланы начали бороться за власть. Предводитель одного могущественного северного клана, прославленный воин по имени К'лас, сумел совершить бескровный переворот. Ему было на кого опереться, поскольку он был одновременно и потомственным начальником кланового войска (Людей Короля), и губернатором провинции. Правил он, как почти все вожди такого рода, железной рукой. Как сказано в Книге Сражений, "рука его никогда не простиралась из дружбы, но только во гневе". Но поскольку эта книга написана представителем оппозиции, нам приходится читать между строк, как и поступили ее первоначальные исследовательницы Доил и Кован. (Особенно рекомендуем интереснейшую работу Кован "Восстановление Калласа", Журнал островов, сер. История, IV, 7.)