Михаил Михеев - Охота на невесту

– Но чего хорошего-то?

– Ну, во-первых, мне давно хотелось потренироваться на настоящем, живом некроманте. А то теория-теорией, но надо же знания и практикой закреплять. Во-вторых, заклинания некромантов изощреннее, но и несколько слабже обычных – канал отдачи напрямую связан с каналом приема, а тот у некромантов слабоват. Накопить энергии они могут, конечно, немало, но единомоментного запредельно сильного удара у них не получится. В-третьих, щиты против них годятся самые обычные, рассеивающие, как и против целителей, которые, – кивок в сторону Веллера с Примом, – повоевать любят. Ну и в-четвертых, видел я этого вашего некроманта. Он мне запредельно сильным тогда показался, а сейчас ясно, что это не так. Просто не ожидал я на это чудо в перьях нарваться, иначе рассмотрел бы его повнимательнее. У некромантов другая структура щитов, поэтому, если верить книгам, они воспринимаются на два-три ранга выше. Знал бы, кто передо мной – не стал бы осторожничать, а удавил прямо на месте, чтоб неповадно было. Сейчас это будет сделать малость потяжелее. Блин, королей надо давить, пока они еще принцы. Ладно, справлюсь – и не таких били.

– Все-таки рискнешь?

– А разве были сомнения? Заявился, понимаешь, урод плоскорожий, Учителя обидел, ученицу похитил… Ну, пусть не похитил, пусть сманил, какая хрен разница? Это оскорбление нам всем, и мне в том числе, а оскорбления спускать с рук нельзя. Я ему, сволочи, уши в задницу засуну и моргать заставлю.

– Ушами? – прыснул Веллер.

– Да хоть чем. Глазами моргать у него не получится все равно – они у этого козла… Как там его? Гроссмейстер? Так вот, они у него на том тупом огрызке, что заменяет этой мрази голову, а ее я оторву ему так качественно, что ни целительство, ни некромантия обратно не приставят.

– Когда пойдешь? – уже деловым тоном поинтересовался Учитель. Лечение давало результаты, он приходил в себя прямо на глазах.

– Да вот прямо сейчас – все, что мне надо, у меня с собой, портал этого ирода я отследил и векторы держу, так что с этим проблем вообще нет. Веллер, Прим, остаетесь с Учителем – если, не дай Единый, со мной что случится, корпус боевых магов на вас – он сейчас важнее моей башки. И не спорьте, а то обижусь – Прим, ты знаешь, чем это чревато. Лучше позаботьтесь об Учителе, чтобы, когда я вернусь, он был в полном порядке.

– Я с тобой…

– Учитель, вы остаетесь – в таком состоянии, как сейчас, вы совершенно бесполезны, как боевая единица. А бой там будет, чувствую, жаркий. Прикрывать еще и вас… Нет уж, увольте. Ребята приведут вас в норму – тогда милости прошу, но не раньше. Для вас будет совсем другая задача – если Ковен что-то почувствует, то надо будет их убедить не вмешиваться. Это – наше внутрисемейное, можно сказать, дело, поэтому не стоит выносить сор из избы. Сами вляпались – сами разгребемся. Вот если что случится со мной – тогда пусть всей толпой туда дуют и разносят там все в клочья, но – издали, иначе это может плохо кончиться.

Учитель задумчиво кивнул – в словах Корбина была доля правды. В самом деле, вмешивать Ковен – это, как минимум, терять лицо. Последнее рано или поздно выйдет боком. Да и не слишком теперь сомневался Корнелиус в победе Корбина. Некромант, двести лет просидевший в глуши, конечно, кое на что способен, однако Корбин, профессиональный военный и сильнейший боевой маг современности, ему, скорее всего, не по зубам. Де'Карри наверняка знает, что делает – ему можно отказать во многом, но ни в его продуманности, ни в силе, ни в умении воевать сомневаться не приходится. Раз он сказал, что сила некроманта – это, в основном, его легендарная репутация, значит, так оно и есть. Ну, скорее всего так и есть.

Между тем Корбин окинул взглядом собравшихся, усмехнулся в своей обычной для подобных ситуаций манере – уголком рта, злобно:

– А вы чего ждете, орлы? Вам что, особое приглашение надо?

Старшие ученики, переглянувшись между собой, удивленно уставились на Корбина.

– Мы? Ты хочешь, чтобы мы пошли с тобой? – удивленно спросил Элтон.

– Ну конечно, хочу. Я что, думаете, в одиночку некроманта месить собрался? Я вам что, герой? Не, его-то я пришибу, но девчонку, скорее всего, вытащить не успею. А вшестером мы этого гада сделаем без шума и пыли, чисто и аккуратно. Бегом собираться!

Ребята сорвались с мест, как в задницы ужаленные – за одеждой, доспехами, боевыми амулетами… Анна осталась на месте:

– Я ради этой деревенщины и пальцем не пошевелю…

Корбин пожал плечами. На душе неприятно царапнуло, но внешне маг остался совершенно спокоен:

– Да и пес с тобой, без сопливых обойдемся. Брысь тогда отсюда, не путайся под ногами.

– Но я…

Договорить Анна не успела – невидимая рука вздернула ее в воздух и перевернула вниз головой. Юбка моментально задралась, обнаружив под собой полные ноги в кружевных панталонах. Прямо перед собой она увидела оскаленное в недоброй усмешке лицо графа:

– Запомни, – медленно и четко, тщательно выговаривая каждое слово так, будто во рту стало тесно от зубов, процедил Корбин. – Мне плевать кто ты и что ты, мне плевать, кто и что она. Мне вообще на все плевать, на то, какие там у вас взаимоотношения и кто из вас больший сноб. Но она – своя. А ты была своя до этой минуты. Поэтому мы идем ее вытаскивать. А ты можешь убираться к ПрОклятому. Брысь!…

Последние слова Корбин буквально проревел. В следующую секунду Анна мешком плюхнулась на пол, правда, надо сказать, достаточно мягко – Корбин не собирался причинять ей вред. Она обернулась на Учителя в поисках поддержки, но тот смотрел сквозь нее – так, будто ее здесь не было. Она перевела взгляд на Прима – тот смотрел откровенно презрительно. На Веллера, который, как она знала, был ее тайным воздыхателем – у того на лице была бесстрастная маска, научился у графа… И Анна поняла, что она стала здесь чужой, абсолютно никому не нужной. На глаза навернулись слезы, и девушка бегом выбежала из комнаты.

– Корбин, мальчик мой…

– Я весь внимание, Учитель.

– Помнишь, я говорил, зачем Гроссмейстеру нужна Джурайя?

– Помню, конечно. Что с того?

– Если это ей сказать… Я не знаю, что будет. Ты пойми, она только с виду сильная, а внутри еще совсем ребенок. Слабый, испуганный, доверчивый ребенок. Если ее сейчас ударить этим, я не знаю, что она с собой сделает…

– Да ничего не сделает. Переварит информацию да умнее будет. Такие вещи надо говорить сразу – это больнее, зато проще лечится.

– Корбин, не надо…

– Учитель, вы уже сделали все, что могли. Если конкретно – ничего вы не сделали. Она у вас хрен знает сколько была, а вы все: "девочка", "лапочка". Вот и доигрались со своими методами воспитания. Ни удержать, ни защитить не смогли. Если уж мне поручаете теперь проблему разгребать, то не надо меня учить, как это делать – сам справлюсь.