Хуберт Хорстман - Загадка серебряной луны

Вегенер предположил, что континенты дрейфовали на вязкотекучем основании, двигались в горизонтальном направлении; но он не находил удовлетворительного объяснения дрейфующей силе перемещения.

Спустя пятьдесят лет его теория получила новый толчок. Из точных измерений, которые были сделаны с помощью спутника, следовало, что Гренландия постепенно отдаляется от Норвегии, Корсика от южно-европейского континента, японские острова от Америки, Австралия от Африки. И Дирак дал убедительный ответ на вопрос о причинах: У земного шара раньше должен был быть значительно меньший объем и вместе с тем соответствующая большая плотность. Земная кора представляла собой единую оболочку и была равномерно покрыта водой. Вследствие уменьшающейся силы тяжести планета до некоторой степени треснула по швам, праконтинент поднялся, раскололся, и вода ушла обратно в места разрыва, которые становились все шире и сегодня образуют мировые океаны. Весь этот экспансионистский процесс продолжается. Земля действительно похожа на разбухающий комок дрожжей.

Все это должно было пролететь в голове Веккера. Очевидно, он предполагал, что Титан расширился подобным, но не таким же образом. Неплохая мысль.

— Вы считаете вулканическую траншею симптомом уменьшающейся силы тяжести?

Веккер кивнул. «И я предполагаю, это лишь отдельный пример. Вероятно вся поверхность спутника испещрена подобными монументальными траншеями, которые достают до экстремально глубоких слоев. Они могут быть скрыты под ледяными мостами, которые образовались в течение тысячелетий на верхних краях. Кроме того, я предполагаю бесчисленные пустоты, анклавы различных размеров, лабиринт пещер и штолен.

— Хорошо, хорошо. Отдавая честь Вашей фантазии, я не хочу оспаривать то, что в определенной степени у нее есть сила убеждения. Но мы здесь не для того, чтобы проверять гипотезу Дирака. К чему же Вы клоните?

Бронстайн тоже стал нетерпеливым. Признаться, идея Веккера заслуживала уважения. Необходимо было придумать пути и средства, чтобы проверить, что он утверждал. Но это не могло быть задачей первого этапа исследований.

— Пожалуйста, подведите итог.

В чертах Веккера отразилось искреннее изумление.

— Вулканическая траншея, разумеется, возникла не одним махом, а в течение продолжительного промежутка времени: ушибленная рана, которая постепенно углублялась и расширялась. Это открывает возможность исследования истории развития. Разбросанные в верхних слоях траншеи горные породы и рудные массы должны были подвергнуться более сильным физическим и химическим изменениям, чем в нижних. Подумайте, например, об эрозии! Это означает, что мы можем определить возраст и интенсивность распространения и тем самым сделать выводы о будущих изменениях коры спутника — следовательно, достичь в точности того, что с помощью буровых скважин никогда не будет возможно.

Действительно, аргументы, которые нельзя было отклонить! Они были еще слишком гипотетичны, чтобы служить основой исследовательской программы, но пока позволяло время, ими нужно было заняться поподробнее. Бронстайн окинул геолога проверяющим взглядом. Надеюсь, он признавал, что в настоящий момент речь не могла идти о если бы-да кабы. По меньшей мере на следующую неделю преимущество отдавалось варианту Вестинга.

Вестинг молчал. Почему Бронстайн, Далберг высказывались, а врач нет? Они не были специалистами, но они же должны были видеть, что предложение Веккера заводило в тупик! Экспедиция не могла пойти на риск, в ее собственных интересах, чтобы по возвращении на Землю она смогла предъявить максимум измеримых результатов.

— Не выставляйте себя на посмешище. Нам не нужно грандиозных прогнозов о состоянии коры спутника в следующую тысячу лет, а гарантированные данные о свойствах локально ограниченного отрезка поверхности.

На лице Веккера появились красные пятна.

— Я не просил о том, чтобы вычеркнуть бурения из программы, а сократить их в разумных пределах и вместо этого взяться за нашу задачу с двух сторон.

— Прежде чем это произойдет, мы должны убедиться в том, что Ваш вариант имеет шансы на успех, — возразил Бронстайн.

Вестинг поджал губы. Его раздражало прежде всего упрямство геолога. Веккер имел право на то, чтобы высказать свое мнение, но он не мог присваивать себе право, принуждать к принятию решений. Ему недоставало уважения. Ни одному молодому ученому из тех, что работали под его, Вестинга, началом, никогда не пришло бы на ум, противоречить ему таким образом.

— Я отклоняю предложение. Наш силовой и временной потенциал ограничен. Мы не можем позволить себе прыжки в сторону — к тому же, если они основаны лишь на шатких предположениях.

— Но это же ограничено! — На этот раз кулак Веккера ударил по столу. — У меня в голове не укладывается, как можно иметь такой узкий горизонт. Речь идет о…

— Замолчите! — на лбу Бронстайна угрожающе разбухли вены, густые брови топорщились. Он смерил Веккера холодным взглядом.

— У Вас, кажется, вошло в обиход, что Вы оперируете невежеством, если сразу не приходите к цели со своими аргументами!

Веккер сглотнул. Его руки обхватили подлокотники.

Анне, на другой стороне навигационного стола, встала и побежала к двери.

— Останьтесь здесь! — загремел бас Бронстайна. Ограниченный? Узкий горизонт? Вестинг был красным как рак. Он знал, что он взял верх и что тактически было мудро перейти на примирительный тон. Но обвинения Веккера задели его словно оплеухи, и ему стоило немалого труда более или менее успокоиться.

— Я повторяю: я не отрицаю, что идея Веккера когда-нибудь потом… когда-нибудь потом окажется плодотворной; но было бы безрассудно делать второй шаг перед первым. Критерием для предпочтения той или иной концепции может… может быть только вопрос о большей непосредственной выгоды. Я…

Комендант движением руки оборвал его на полуслове.

— Я приказываю: Систематическая разведка района посадки и его окружения начнется завтра рано утром в восемь часов по бортовому времени. При всех бурениях необходимо предпринимать особенные меры предосторожности против появления анклавов в грунте, пустот, заледеневших ущелий и тому подобного. Первый слой в буровой машине возьмет на себя Веккер. Чтобы отдохнуть, Веккер немедленно отправиться спать. Вестинг еще сегодня проведет контрольный осмотр буровой машины. Анне и Далберг возьмут на себя определенные в начале задачи. — Совещание закончено.

Вестинг шел в шлюзовую камеру со смешанными чувствами. Он почувствовал удовлетворение от решения Бронстайна. Солидность, путь маленьких, но уверенных шагов, победила. И утешало то, что комендант наконец-то перешел к жесткому приказному тону. Так должен был действовать хороший руководитель.