Джон Мини - Фактор жизни

— Мне нужно лекарство, с помощью которого я искусственно вызову смерть, но мне негде его взять…

Том осторожно наклонился и, пережав указательным и большим пальцем сонную артерию, подарил мучавшемуся от боли мальчику забвение. Потом он помог женщине-врачу встать на ноги и найти пациента, которому она могла бы еще помочь.

Дальше были долгие часы… Организация снабжения беженцев самым необходимым… Определение очередности при эвакуации людей… Регистрация имен и имплантация специальных меток, по которым разбитые семьи могли бы потом найти друг друга и вновь соединиться… Идентификация мертвых в тех случаях, когда это было возможно… Анализ ДНК… Подготовка могил… Обработка могил специальным антибактериальным гелем…

Во время одного из коротких перерывов к нему подошла леди Сильвана.

— Том! До чего же их много! — Она отбросила волосы с потного лица, не обращая внимания на пятна крови на разорванной во многих местах одежде.

— Как там Кордувен?

Хотя Кордувен занимался общей координацией работ, было ясно, что и он потрясен размерами катастрофы.

Том видел его, когда Кордувен с неестественно белым лицом пробирался среди мертвых детских тел.

— Ты не слышал, что я сказала? — Сильвана тронула Тома за плечо. — Мне пришлось успокаивать его. Водители, Ланктус и Лимава, помогли. Мы занимались этим там, где нас никто не мог увидеть. Он сейчас вернулся в мобиль.

— Но… — Том с трудом заставил себя замолчать.

«Почему я решил, что я единственный, кто испытывает стресс? — сказал он себе. — Кордувен тоже знал, что нас ожидает».

— Он разбил в кровь кулаки о перегородку, — Сильвана говорила мягко, и это как-то не вязалось с ревом воды и резкими криками координаторов.

Она протянула Тому кольцо, свою официальную печать.

— Это кольцо дает возможность быстро связаться с дворцом леди В’Деликона. Ты обладаешь статусом управляющего и можешь реквизировать ресурсы… Возьми его.

Том машинально взял кольцо.

— Но как я могу?..

— Ты на посту, Том. — Нарушая придворный этикет, она быстро дотронулась до его щеки. — Я нужна Корду.

Том пристально взглянул на нее, потом кивнул:

— Позаботьтесь о нем.

Наступил второй день.

Обычно Том избегал стимуляторов. Он не доверял ничему, что не было закодировано и проверено согласно логотропическим стандартам. Но в этот раз Том воспользовался стимулятором… Иногда, в короткие перерывы между работой, он мог бы немного поспать, но это было еще хуже, чем не спать вовсе. В глаза как будто насыпали песок, грязь толстым слоем покрывала все тело… Том подрядил нескольких слуг для того, чтобы они помогли ему следить за ситуацией и составлять графики. Он пытался раздвинуть рамки закона, окружил себя движущимися голограммами. Благодаря им он мог следить за изменением ситуации. Он успевал проконтролировать все, но взгляд его был постоянно обращен внутрь себя. А внутри было безграничное серое отчаяние.

Число жертв непрерывно росло.

Из владений леди В’Деликона прибыло подкрепление. Еще больше транспортных кораблей занялось перевозкой раненых на безопасные страты. Однако тысячи беженцев все еще пробирались сквозь разрушенные туннели пешком.

Когда нервное напряжение становилось невыносимым, Том переключал монитор на работу в автоматическом режиме и шел помогать тем, кто откапывал заваленные коридоры.

Вторая ночь тоже прошла без сна.

Приступ острой боли известил его о том, что он слишком перенапрягся. Чем большая на него наваливалась усталость, тем большие дозы стимуляторов приходилось принимать.

Поскольку число спасателей постоянно возрастало, маршруты транспорта, эвакуировавшего людей, становились все сложнее. Кроме того, в качестве меры предосторожности эвакуировали и население, живущее на нижележащих стратах.

Нечеловеческая нагрузка сделала Тома почти невменяемым.

— Тебе надо отдохнуть. — В арахнаргос к Тому заглянул Кордувен, его буквально трясло от передозировки стимуляторов.

Том рассвирепел и вышвырнул Кордувена вон.

Миновала третья ночь.

А за нею — четвертая.

Иногда у них бывал повод для радости. Это случалось, когда из-под завалов откапывали живого человека — после того как уже не оставалось никакой надежды найти кого-либо. Но это почти не влияло на состояние Тома. Его веки постоянно подергивались от усталости.

Он автоматически следил за мониторами, отмечал увеличивающуюся пропускную способность конвейера эвакуации, точно определял узкие места и увязывал решение одних проблем с другими.

Прошла пятая ночь.

На следующий день, когда Том пристально наблюдал за сменой изображений на дисплее — оказалось, что он давно уже смотрит, ничего не понимая, — леди Сильвана тронула его за плечо.

Он чувствовал себя настолько разбитым, что был не в состоянии даже разговаривать.

— Теперь все в порядке, Том.

Он медленно покачал головой. Казалось, его шея одеревенела и скрипит при любом движении.

— Что это?

Он посмотрел туда, куда она показывала пальцем. На его шее было пятно.

— Пятно. — Он еле шевелил языком. — Раздражение… В глазах у него внезапно потемнело, и он погрузился в забытье.

Вся вселенная рухнула.

Это было чистой правдой. Для восприятия непрерывности бытия необходимо сознание. С каждой смертью гибнет вселенная.

«Когда вы умираете, все исчезает», — думал он даже во сне.

Периоды полубессознательного состояния сменялись снами, в которых он лишался всех конечностей. Просыпаясь, он обнаруживал, что привязан ремнями к жесткой скамье в неуютном военном арахнаргосе, из которого было убрано все лишнее для того, чтобы он мог развивать большую скорость, и который швыряло из стороны в сторону.

«Мы были хорошо подготовлены. — Эта мысль не принесла утешения. — Спасибо истинному предсказанию».

Потом — Тому показалось, что это случилось внезапно — он обнаружил себя лежащим на свежих простынях роскошной кровати в красивой, ярко освещенной комнате. Из окна открывался потрясающий вид на пещеру с темно-красными транспортными трубопроводами.

Том закрыл глаза, вздохнул и снова провалился в сон.

Сэнсей вновь победил ее.

Это было странным. Черная тень, казалось, разрушала его дух, но Карин не могла воспользоваться этой кажущейся слабостью. Снова и снова он бросал ее на татами.

«Мне это необходимо, — думала она, когда после тренировки преклонила колени перед учителем. — Но завтра я буду вся в синяках».

— Сэнсей! А что по поводу моей просьбы?

Он покачал седой головой:

— Шантаж, Карин… Опасная стратегия. Они могли бы выбросить тебя из программы.