А Аттанасио - Темный Берег

- Значит, старого друга? - презрительно фыркнул Врэт и сощурился. Бледные тонкие руки вцепились в пеньковую рубаху мусорщика и встряхнули. Я жадный и самонадеянный человечишка, как ты меня назвал.

Ромата закружил холодный ветер, в голове воцарилась странная ясность.

- Убей меня, Властелин Тьмы. Молю тебя, не пытай меня больше.

- Я уже убил тебя трижды, - скучающе отозвался Врэт и оглянулся на далекий океан. На горизонте горели костры мусорщиков, поблизости среди соленой травы блестели оставленные приливом лужи, отражая звезды. - Здесь мы начинали, дружище. То самое проклятое место. Совсем не переменилось. Вонь гнили и рокот волн. Он меня больше всего доставал. Помнишь, он никогда не прекращался? Волны никогда не бросали своей работы. Я думал, что сойду от них с ума. Может, так и вышло. Я стал жаден - а жадность эта была лишь к одному: вырваться отсюда любой ценой. И я стал самонадеян настолько, что думал, будто могу вас всех с собой увести. Черт, помнишь, когда удачной ночью считалось найти побитую балку или ржавые листы обшивки? Металлолом был сокровищем! Ха! Я копался в гнилом барахле, от которого с души воротило. Восемь глаз тритона нам давали за десять сеток драконьих костей. Ф-фух! Эта скользкая смолистая дрянь воняла так, что нос приходилось затыкать сухими водорослями. Но именно она нужна была алхимикам и аптекарям - любая вонь из этого вонючего моря. Двенадцать глаз тритона нам давали за каждый зловонный пузырь василиска - единственная часть этой твари, которую даже камбала брезгует жрать. Проколи эту штуку, и ослепнешь от паров. Помнишь Черепа? Так с ним и было. В черных глазах Ромата стояли слезы:

- Врэт, это ты? Как же...

- А вот так. - Врэт обернулся, острое лицо растянулось в злобной ухмылке. - Мочиловка, друг. Я их всех перебил. Гроздь, Мрачного Пса, Гнилушку, Черепа, Малыша Льюка, Четто и Дудочника. Да, и доброго Дудочника тоже замочил. Всех. Из Храбрецов остался ты один, Ромат. Один.

Ромат всплеснул руками, будто пытаясь схватить пустой воздух.

- Не понимаю.

- Потому ты и жив, дружище, - ухмыльнулся Врэт. - Если бы ты упал в Бездну вместе с остальными, ты бы тоже попал на безымянную планету, в холодный мир, где мы нашли змеедемонов. Если бы, конечно, не сломал шею при падении, как Борона, Щипок и Тупица. Они демонов так и не увидели. Не увидели, что в этом мире мы стали богами. Богами! Мы там могли творить все что угодно! Змеедемоны нам подчинялись. Они показали нам в своем мире место власти, построенное давно исчезнувшими магами. Они думали, что мы и есть те волшебники и что мы вернулись. И они открыли нам источник власти и показали первую ступень энергетической лестницы, которая ведет из Бездны сюда. А мы узнали, как по ней подняться. И поняли, что со змеедемонами, монстрами холода, можем стать богами и здесь, на Ирте. Чарм не может коснуться нас, а демоны сделают все, что мы пожелаем. Они не думают - или думают не как мы. Они просто повинуются. Но я тогда же понял, что на Ирте нужен только один бог. И потому перебил остальных. Я вернулся один.

Ромат моргнул, неуверенно провел руками по лысой бородавчатой голове.

Врэт медленно произнес:

- Гнилушка, Щипок, Гроздь, Череп, Тупица, Малыш Льюк, Нетто, Пес, Борона и Дудочник. Все Храбрецы - кроме нас с тобой. Все - кроме нас с тобой - мертвы.

Океан бормотал вдали за сияющими отмелями, где отступал прилив, и Ромат снова замигал. Перед ним стоял Врэт. улыбаясь зловещей полуулыбкой.

- Встань, Ромат! - бухнул Врэт голосом, который не мог поместиться в этом тщедушном теле. С лежащих в темноте дюн поднялись ужасающие силуэты людей-ящеров - крупнее людей. Зашипело хриплое дыхание, на всех соседних дюнах и на седловинах между ними восстали змеедемоны, ожидая команды хозяина.

Ромат выпрямился, стараясь не делать резких движений, чтобы не раздражать ящеров.

- Посмотрим же, что сотворили мы! - прогремел Врэт, и его тщедушное тело покрылось панцирем, черным, как у жука, а на закраинах и крючьях пластин сверкал свет звезд. - Летим!

Ромат вскрикнул, подхваченный магнетическим ветром, уносимый вверх в бездонную черную ночь. Со всех сторон парили змеедемоны, а рядом с ним обсидиановым воплощением смерти - Властелин Тьмы.

- Держись поближе, - предупредила черная фигура. - Только мое волшебство держит тебя в воздухе.

Гномочеловек отвернулся, не в силах выдержать огненного взгляда из-под клобука Худр'Вра. Внизу лежали Рифовые Острова Нхэта в кольцах прибоя. Клочья облаков частично застилали болотистые долины рек, а в их разрывах черными артериями блестели нити соединяющих болота ручьев. Это было Озеро Гоблинов, и Ромат был рад, что не видит демонических вспышек прудов, озер, ручьев, болот и разливов, куда прилетают умирать драконы - их огромные трупы озаряются фосфоресцирующим светом гигантских многоножек и огненных змей.

Земля ушла назад, и они понеслись над равниной моря к ладони зари. Ромат расставил руки и ноги, будто ловя ветер, глаза слезились от потоков воздуха и яркого рассвета, и он смотрел, пораженный, на Властелина Тьмы и его свиту змеедемонов. Они висели между розовыми облаками черным кошмаром, летящим в лицо нового дня.

Наконец из океана поднялись известковые берега и сплетения джунглей Илвра. Утреннее солнце ярко сияло сквозь облачные гряды, внизу пролетал огромный мир зелени. Серебряные нити водопадов очерчивали нефритовые утесы и питали раскидистые ветвящиеся реки. В середине этого буйства зелени возвышалась обугленная гора. Из-под нее рвались струи пара и расходились от удара черные полосы.

Это был Арвар Одол. Руины сожженного города врезались глубоко в землю, из них сочился сернистый дым и нимбом висел над местом катастрофы. В обугленных развалинах шарили собаки-падальщики и летали черными мыслями вороны, пируя на мертвецах, которых не унес ночной прилив.

Летящая кавалькада приземлилась на скошенной вершине, где плясали и вертелись в желтом дыму мотыльки сажи. Ромат задохнулся от горелой вони, и Властелин Тьмы рассмеялся громовым смехом.

- Запах мести, Ромат! Вонь мертвых врагов!

Худр'Вра озирал опустошения, расставив руки в крючковатой броне, будто хотел обхватить в железных объятиях весь дымящийся погребальный костер.

Ромат прихлопнул горсть мух и нервно оглянулся на армию змеедемонов, усевшихся на обожженных и покоробленных трубах и блоках. В крошечных глазках не было и намека на разум, но текучие движения были точны, собранные позы выдавали разумность хищников.

- Я раздавлю весь Ирт, - объявил Худр'Вра, - и построю его заново, как мне мыслится. Каждого из пэров постигнет наказание, ибо все они восставали против нас. Все или не все, Ромат?

- Все, - ответил Ромат, подавляя тошноту. - Все, и вел их Наместник, герцог лорд Дрив.