Александр Шуваев - FLY

- На борту вашего судна находятся незаконно удерживаемые граждане Рифат, приготовьтесь для приема досмотровой команды. Любая попытка помешать проведению досмотра будет пресекаться силой. Повторяю…

Голос, монотонно произносящий равнодушные слова, тем не менее давил, заставляя почувствовать и поверить, - не послушайся, и тебя раздавят, словно насекомое, не по злобе, а просто так. Впрочем, даже и помимо всякой психологии сопротивление организовывать было и впрямь поздновато, потому что шестистволки стерли бы в порошок любого, кто начал бы делать хоть что- то мало-мальски подозрительное. И все так же, держа шхуну под прицелом, с подводного корабля со сноровистой неторопливостью спустили две резиновых лодки с подвесными моторами. Хотя, впрочем, - какие к черту лодки? Целые плоские резиновые баркасы, на двадцать пять человек каждый. Хозяевам шхуны прибывшие показались похожими, словно близнецы, - особенно по контрасту с их собственной разношерстностью и живописной пестротой: это были рослые, белозубые, улыбчивые парни, как один - очень хорошенькие и совершенно с виду бесхитростные. В общем - дураки- дураками, которых и обманывать-то малость стыдно. Правда, - кое- что необычное в облике все- таки наличествовало: вместо "G-18" "Гарц - Ипсофер", которой была вооружена вся армия Рифат и еще около пятой части всего человечества, в руках у Пряничных Принцев были в основном "люсинги", а впрочем - весьма пестрая коллекция разнокалиберных стволов, отчасти - потертых и имеющих самый что ни на есть заслуженный вид. Давней слабостью вооруженных сил республики было плохое владение личным составом какими бы то ни было иностранными языками, поэтому красивые ребята, горохом рассыпавшиеся по помещениям, объяснялись с хозяевами в основном при помощи свиста, простейших жестов и несильных зуботычин, но при этом их странным образом вполне понимали. Большую часть экипажа собрали в самом большом помещении, выполнявшим на этой посудине роль чего- то вроде кают- компании, но некоторых, впрочем, развели и по другим местам. Улыбчивые парни ставили моряков в классическую позу мордой-к-стенке-руки-на-стену-ноги-на- ширине-плеч и приводили эту позу к надлежащему единообразию при помощи чрезвычайно умелых тычков и подсечек. Когда процесс был завершен, а корабль - заново обшарен сверху донизу, возникла пауза, исполненная странной неловкости. Громадный желтокожий сержант в соответствии с какими-то, - сразу видно, заранее обусловленными принципами, - раздал некоторым из своих людей кривые ножи, кинжалы с волнистым лезвием и даже что-то вроде коротких сабель, все - исключительно местного происхождения и только вчера купленное в Квартале Оружейников на столичном рынке. Пауза продолжалась, и тогда он, чуть зажмурив и без того узкие глаза про- бормотал:

- Простите, парни, но у нас - приказ с инструкцией…

Разумеется, что те, кого эти самые приказ с инструкцией касались больше всего, - не поняли ни единого слова, сержант взмахнул рукой, но пару секунд все еще было тихо, а один из обладателей кривого ножа вполголоса попросил:

- Старшой, я ему сначала горло, а глаза уже потом, ага?

- Какая разница, - пожал плечами громадный, толсторукий сержант, - давай…

И тут, как будто слово это было командой, - грянуло. Те, кому не было суждено другое, получили причитающуюся им порцию разнокалиберных пуль в спину или в затылок, другие, в ужасе обернувшись, успели увидеть вспышку клинков, вскрывающих им горло или до позвоночника вспарывающих животы, остальным, не столь уж многочисленным, расчетливо стреляли в грудь или прямо в лицо, потому что были стрелявшие - элитным подразделением, и ролей, расписанных заранее, никто из них не забыл. Когда резня закончилась, - но не раньше, - двое солдатиков едва успели добежать до борта, чтобы конспиративно поблевать в море, а носители холодного оружия, с зелеными мордами и во главе с сержантом приступили к завершающим всю акцию штрихам, обрезая носы и уши - приблизительно каждому третьему покойнику, выкалывая глаза - каждому четвертому и обрубая гениталии - каждому, - согласно все той же приблизительной калькуляции, - седьмому. Двое, следовавшие за носителями ножей, со сноровкой, говорившей о том, что они все-таки имеют касательство к флоту, вязали искромсанным трупам руки при посредстве измазанного в крови линя. Уже погрузив своих дрожащих бойцов на лодки, сам сержант задержался и еще на пару минут: достав из одного кармана - баллончик дешевого красящего аэрозоля производства транснациональной "Синто у Элементаль ", а из другого - записную книжку, - он старательно, норовя повторить даже саму манеру начертания диковинных хвостатых букв, перевел при помощи летучей краски на стену надстройки имевшуюся в книжке, совершенно непонятную ему надпись. Присоединившись к своим бойцам и обведя внимательным взглядом их лица, он вдруг понял, что почти не узнает своих людей.

- Так. - Сказал он. - Мы примем уже сейчас, на борту, понемножку, - но когда мы высадимся на берег, когда мы высадимся на берег, говорю я, - всей абордажной команде разрешаю надраться, и пусть они там хоть чего… Объяснения с начальством - на мне, но чтоб уже завтра все были как генеральский сапог - на месте, целые и чтоб блестели.

И добавил, помолчав, непонятно:

- Мне тут только психов не хватает … Под хвост рыжему быку всех этих умников…

- Вам еще повезло, - испытывая непонятное возбуждение, болтал Дубтах, помогая человеку со шрамом облачиться в летные доспехи, - это уже несколько усовершенствованная модель… Так, чуть присядьте… Ажур… А то, - говорю, - одному тут вашему предшественнику и вообще пришлось путешествовать, сидя в сральнике…

- Облезешь, - любезно ответил пассажир, - я б тебя самого туда запихал…

- А что, - сообразив что- то, с любопытством осведомился Дубтах, - приходилось за рукояточку держаться?

- Та було малость… Ничего серьезного.

- А место ваше, - продолжал тем временем свою экскурсоведческую деятельность пилот, - официально именуется Постом Оператора, не абы что! Это ж понимать надо! Одно только не понимаю - на хрена мне оператор… Вы перегрузки как?

- Приемлемо.

- Это очень с вашей стороны предусмотрительно, потому что полоса коротковата.

- Совершенно не стоит волноваться, уверяю вас.

В общем, он не соврал, и попросил только, чтобы связь действовала в двустороннем режиме. Поэтому, поскольку делать было, в общем, нечего, они могли периодически обмениваться теми или иными замечаниями. На этот раз Дубтах решил, без изысков, дать самолету показать все, на что он способен в плане скорости, чего парадоксальным образом раньше никогда не делал. "Утренний Ветер" плавно всплыл на высоту четырнадцать триста и будто бы завис в сияющей голубой пустоте, потому что погода была отменной, а утро на этой высоте уже наступило. Впрочем - это было не надолго, потому что "Утренний Дождь" - убегал от солнца и делал это достаточно резво. Поэтому, из тьмы тропического утра поднявшись в сияющий день, машина как бы вползала в холодную тень, что надвигалась на мир и океан снизу. Машины этой серии не задумывались в качестве рекордсменов скорости, так что способность "Утреннего Дождя" без особой натуги держать на этой высоте скорость в три с половиной "М" следовало считать свойством, достигнутым по ходу дела и решая более важные задачи. Двигатель ровно гудел и свистел, а оттого пилот не сразу понял, что слишком знакомая мелодия на этот раз звучит не только в его голове, а, наоборот, доносится по внутренней связи: