Коллектив авторов - Полдень, XXI век (июль 2011)

М-р.

Ну, прав. По-своему. Прыг с колен. Вихляющая проходка на полупальцах – до раздвижной двери. Пауза, оглядка с укоризной: довольно я тебя слушал, кто-то что-то вещал – насчёт печёночки?

Что было, то было. Извини, сейчас. Да подавись, проглот! Никто у тебя не отнимает! Хорош-ший Шах, Шах хорош-ший.

Отстань, Большой! Когда кушаю – никого не слушаю.

Ну, каждому своё. Водочки, что ли? А водочки! В кабинете. Склянка под оттоманкой. Тайник. Ы! Чтоб никто не догадался! Не своротить валкую лампу на чёрном витом столбе под оранжевым абажуром. Вот она, склянка!

Пуста? Почему пуста?! Вчера была ещё на треть!

Нет-нет! У маэстро феноменальная память! Или…

А с другой стороны, всё к лучшему. Принимать такое решение – только на трезвую голову. Noblesse oblige.

Гобелен над оттоманкой: коррида, бык, матадор. Фальшивка. Шикарная. Где имение, и где наводнение! Где гобелен, и где коррида! Вкусы у фрау Рюг!

Испанская партия.

Матадор – тот, кто убивает. И в помощь ему – квадрилья, пикадоры. Все лавры матадору, но без пикадоров он вряд ли… Но все лавры ему. Мерзкая тварь!

Что там про чересполосицу? Так вот, эта, предыдущая, была белая полоса.

Нет, конечно, вариант остаётся – больным сказаться. Во избежание неизбежного C:g2 х. Даже не сказаться. Просто не позвонить, не дойти до телеграфа. Прихватило, перепад давления, зубы, надкостница воспалилась, пьян в стельку, поскользнулся, упал, очнулся, гипс. Мало ли!

Условия соблюдены. По сути – выиграл, по условиям – проиграл. Этакий благопристойный hommage.

Сделать оммаж – звучит! Почти по-русски. Признание вассалом зависимости от сюзерена. Оммаж. Все довольны. Всем спасибо. Все свободны.

Но… Noblesse oblige. Налицо, м-м, потеря лица.

Но… Если C:g2 х, то сохранённое лицо будет просто-таки украшением тела во гробе. Сколько в нём ума, чести и совести нашей эпохи! Сколько бла-ародной, какой-то даже белогвардейской непримиримости в этих глазах! Даром что сомкнуты – навсегда. Спи спокойно, дорогой товарищ.

А иного-то не дано, маэстро!

Одно дело – возвестить городу и миру про «миф рухнул». Смело, смело! Но всё-таки не персонифицировано. Когда б друзья столь болезненно откликались на каждое «пфе» каждого бывшего, каждого эмигранта… Даже у них пуль не хватило б. А уж этого добра у них…

И совсем другое дело – зная доподлинно (узнав! или маэстро не маэстро?!), что за крокодил тебе противостоит. Этот не пощадит. Крокодиловы слёзы – красивая (некрасивая!) метафора. Кто в ситуации «садо», кто «мазо» – дискуссия. Но время дискуссий уже миновало. Немигающий выпуклый взгляд. Ничего личного, только инстинкт: вижу – C:g2 х! А посмеешь, купальщик?

А то ж! И – дать ему, крокодилу, в нюх: C:g2 х! От души и от себя! Дальше – тишина.

Или… Ну, а как?.. Или… Никто ж не узнает… Но сам-то?.. Всё равно, что позавтракать в людской, покромсав селёдочку на газеточке. Чавкая и рыгая. Обтирая пальцы о полы халата. Никто не видит. Но сам-то?

Шкалик бы сейчас! Мерзавчик! Ужель склянка пуста? Очень нервный, походка нервная. Феноменальная память! На треть была! Danke sehr за трогательную заботу, Аннализ! Чтоб тебя! Должна вот-вот появиться. Что-то её тоже давненько не было.

Oh, mon officier! Я купила одеколон! Там распродажа, смешные пфенниги! Настоящая кёльнская вода – eua de Cologne! Лаванда! Горная лаванда! Тебе – от меня! В последнее время от тебя амбрэ…

Да-да, конечно. Вот ты молодец! Не раздевайся. Иди снова.

Ку..

Кю! (Жё, Антуан, жё!) Куда-куда! Маэстро Ерохин – не писатель! Маэстро Ерохин всё больше в шахматы! Маэстро Ерохин даже в страшном сне eua de Cologne «Горная лаванда» внутрь не потребляет! Водочки ему! Поняла?! Ферштейн?! Компренд?! Андестэнд?! Быстро пошла и нашла! Принесла! В крайнем случае, пусть камрад с этажа сбегает – засиделся, разомнётся.

И не надо сейчас трогать маэстро! Мы думаем. Мы с Шахом думаем. Иди сюда, Шах. Наелся, жратик?

М-р.

Вот ты молодец! А покакать?

М-р.

Вот ты молодец! Кто-нибудь уберёт дерьмо за котом?! Или на кой ляд вообще в доме Аннализ?!

Хорош-ший Шах, Шах хорош-ший. Умник! Что думаешь? Делать ход? Не делать ход? Как решишь, так и будет.

М-р.

Лапу убрал! Убрал лапу!

М-р.

То-то! И без тебя тут…

C:g2. Последний ход. Тронул – ходи. Слон бьёт пешку на жэ-два – мат. Даже если никто не видел, что – тронул. Сам-то!

Слон. У позорных дилетантов – офицер. Officier.

Разве маэстро не officier?!

Но ты взаправду офицер!

Усталость и тяжесть… Неизвестно, что всё это значит.

Когда тебя мучит страшный сон, убежать ты не можешь, ноги у тебя словно налиты свинцом; ты не можешь отойти от зловещей двери, которая чуть заметно притворяется. Но то же происходит и в жизни, иногда тебе труднее устроить скандал, чемумереть.

– Oh, mon officier, ты кому-то звонишь?

– Да.

– Кому?

А то не знаешь! С-сука коминтернов екая! Всегда играла из рук вон плохо, всегда! А уж играя ревность!..

– Певичке, ma cherie! Имя вряд ли тебе что скажет. Марлен Дитрих.

– Oh, mon officier! А кто это?

Именно!

Длинные гудки. Длинные гудки. Длинные гудки.

Процедурно, по условиям, потом телеграфировать.

Потом, потом…

Длинные гудки.

Дьябло! Кому больше нужно?! Маэстро или кому?!

А вдруг… О! Ведь условия! Никто (аноним, и звать никак!) не отозвался на контрольный звонок! А значит? Признал поражение до того, до C:g2 х! Всем спасибо. Все свободны. А?

Длинные гудки.

Цок!

– Вас слушают.

Вот и… Всё-таки вот и… Летай иль ползай.

– Вас слушают. Слушают вас.

Слушайте, слушайте! Нате вам, крокодилы! От графа: II est venu bien jeune se frotter á nous. Молод же явился он состязаться с нами!

– Слушаете?

– Да.

– Записываете?

– Да.

– Записывайте… М-м.

– Алё!

– Слон бьёт пешку на жэ-два – мат.

– То есть? Повторите. Алё!

– Повторяю. Слон бьёт пешку на жэ-два. Мат. – И семь бед! Вот я вас сейчас, сволочей! В образе насмерть перепутанного брюнета, играя: – Вам мат, товарищ гроссмейстер!

Иначе зачем всё?!

Отбой. Короткие гудки.

Вот и всё, что было. Как хочешь назови.

Теперьнателеграф, чтоли? Подтвердитьочевидное-невероятное.

Шах, пойдем вместе?

М-р.

Что значит: куда потом?! Да на край света! Но, точно, не сюда обратно. Куда подальше. Инкогнито. На край… не света, но Европы, что ли. Португалия, к примеру! Типичный край. Европы. Был в Португалии, Шах? Вот и маэстро тоже. Где только не довелось, а вот в Португалии… Говорят, нищая страна. Всё познаётся в сравнении. Голодная смерть всяко не грозит. Иная – может быть. Но не голодная. Шах?

М-р.

Умник! Вот в ком не сомневался!

М-р!

И я тебя!

Господи, до чего ж легко! Какая роскошь!

Voila une belle mort!

Иначе зачем всё?!

Не is a man of massive outstanding personality, suited to the sombre and stormy times in wich his life has been cast; a man of inexhaustible courage and will-power and a man direct and even blunt in speech. Above all, he is a man with that saving sense of humour which is of high importance to all men and all nations, but particularly to great men and great nations.