Вера Чиркова - Свадьба отменяется

Получив указание от магини, принцесса что-то буркнула офицеру, и он поманил подчиненного к себе.

- Занимают круговую оборону, как во вражеском тылу, - едко буркнул Дорд, более всего желавший сейчас ринуться вслед за Брантом и леди, но вынужденный оставаться тут и приглядывать за гостями, пока Монрат не провозгласит приглашение к столу.

Бросать Райта совершенно одного было бы жестоко, да и недальновидно.

- Ее высочество Рашильда-Зинатра-Галирия, принцесса Лурдении, - важно произнес лакей, неизвестно когда назначенный на эту должность Монратом и братья дружно скривились, они уже почти уверились, что обойдутся за обедом обществом только одной кандидатки.

К тому же явилась новая невеста абсолютно невовремя, по этикету герцог должен приветствовать сначала ту гостью, что прибыла первой, да и значимость принцессы Имганта намного выше, чем у дочери небольшой северной страны, еще недавно считавшейся полудикой. И все же повернуться к ней спиной и отправиться здороваться с Аглессой - значило проявить к принцессе чрезвычайное неуважение. Настолько оскорбительное, что у короля маленькой, но сильной воинами страны, появится весомый повод для расторжения отношений.

- Возьми Монрата, - мгновенно решил Дорд, - и иди здороваться, я подведу туда же Рашильду.

Райт взглянул на него полными растерянности глазами, тяжело выдохнул и понуро поплелся к воинственно поглядывающим гостям из Имганта. Монрат, протестующе поджав губы, топал впереди и чуть сбоку, всем своим видом говоря, что господская шутка с каждым днем все больше ему не нравится.

- Его светлость герцог Дорданд Агранат Анримский! - важно объявил так внезапно повышенный в должности Монрат и отступил в сторону, с почтительным поклоном уступая дорогу герцогу.

- Ее высочество Аглесса Сангебрина Эрмилия, принцесса Имганта, - так же важно произнесла высокая худощавая дама, выполнявшая при принцессе роль надзирательницы и бонны.

И доносившая королеве про каждое слово и каждый шаг воспитанницы, это магистр успел рассказать. Все остальное он обещал пояснять по обстановке, и вот теперь обстановка донельзя напряженная, а магистра нет. А Райт имеет самые приблизительные сведения о том, как должен поступать в этом случае. С одной стороны - вроде положено поцеловать принцессе ручку, как гостье. А с другой - никто ее сюда не звал, написали же четко - болеет человек!

А вот это была идея, и Райт немедленно ею воспользовался.

- Прошу простить меня, Ваше высочество, - он скосил глаза, прикидывая, который диван ближе, и решительно шагнул в ту сторону, словно не заметив, как хорошенькая блондинка, вся в золотистых завитках и голубых оборках, словно фарфоровая кукла, чуть приподнялась, готовясь подать ему для поцелуя свою ручку, - но я еще не совсем здоров… и не решусь в таком состоянии подойти к вам поближе. Вы, наверное, слыхали… лихорадка бывает заразной.

Последние слова он произнес, уже сидя на диване и по привычке подталкивая под бок подушечку, после чего с извиняющимся видом кивнул принцессе и приготовился ждать ответного выпада.

- Как же, как же… - растерянно оглянувшись в поисках подсказки, и ни от кого её не дождавшись, пролепетала принцесса, - мы прочли Ваше письмо и сразу прибыли, чтоб выразить свою обеспокоенность вашим здоровьем…

Могли бы и письмом ее выразить, эту обеспокоенность, я б ничуть не обиделся, подумал Райт, и печально покивал в ответ, пытаясь понять, нужно уже что-то говорить или стоит подождать, пока она закончит начатую фразу. Оказалось, ничего объяснять не нужно. Вдохновленная безобидным видом герцога, которого, по рассказам травницы, представляла суровым и острым на язык мужчиной, принцесса совершенно перестала смущаться и живо защебетала про все подряд. Как ее уже два дня поят целебной водой, и что вчера шел дождь, и она весь день провела у камина, а за водой посылали нарочного, и про последние слухи насчет погоды на ближайшие дни…

Эртрайт кивал и радовался своей находчивости, отсюда, с расстояния в десяток шагов, принцесса казалась совершенно не опасной и не назойливой. Наоборот… если бы он был Дордом, то возможно и остановил на ней свой выбор. Хотя… решать не ему, да и рано, нужно подождать, пока соберутся все претендентки.

Ох и имечко, только из-за него никогда бы такую не выбрал, торопливо шагая к двери, бесился Дорд, и зачем ей вообще жених из южных краев, этой северной деве?! Если он там просто вымерзнет, не перенеся бесконечно долгой зимы. А уехать из родных мест, в случае удачи, принцесса вряд ли захочет. Лурденцы, как рассказывают путешественники и торговцы, просто обожают свою холодную страну. И воспевают в легендах и балладах белые вершины скалистых гор, ледяную, седую от бурунов воду сурового моря, да неприглядные цветочки, которые можно добыть только с риском для жизни.

Они ожидали в небольшом фойе, скромная делегация маленькой страны, но вовсе не выглядели беззащитными и растерянными. Первоначально взгляд невольно останавливался не на принцессе и сопровождавшей ее девушке, а на двух воинах, стоявших по сторонам от своей госпожи. Рослые, плечистые и мускулистые мужчины казались братьями, так похожи были их суровые лица, обрамленные белыми волосами и бородами. И одежда была одинакова, замшевые штаны и куртки, отороченные по воротнику и кромке рукавов серебристым мехом северной лисицы, крепкие сапоги и плотные кожаные пояса, утыканные короткими металлическими шипами.

В петлях поясов не висело абсолютно никакого оружия, но это и на миг не обмануло Дорда, он отлично знал по рассказам учителей и оружейников, каким страшным оружием могут стать в руках северных воинов сами пояса. Достаточно расстегнуть пряжку и намотать на кулак нижний, свободный от шипов конец, как к воину будет трудно подойти даже с мечом. Резкие выпады и неожиданные приемы делают северян непредсказуемыми и оттого еще более опасными.

А это значит, нужно быть с ними как можно более любезным… хотя и идет молва об их невозмутимом спокойствии и железном терпении, никогда не знаешь заранее, что именно покажется оскорбительным воспитанным по иным правилам чужакам. Дорд приветливо улыбнулся и перевел взгляд на принцессу.

Ничего особенного, очень молода, бледнокожа и беловолоса, бровки и реснички потемнее, но далеко не черные, скорее песочного цвета. А глаза, как вода в их любимом море, бледно голубые и холодные. И одета на свой лад, спадающая тяжелым колоколом темная юбка отделана по подолу и разрезам нежным собольим мехом, а вместо плаща или жакета на плечи накинута белоснежная шаль искусно связанная из пуха горных коз. Из-под нее виднеется темная шерстяная блуза, очень строгого покроя, высокий ворот под горло и узкие рукава, почти скрывающие хрупкие кисти.