Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 2

— …Я не очень понимаю, но тебе не кажется, что это немного слишком сурово?

— Это чистая правда, балбес.

С этими словами она оттолкнула меня прочь.

Что за насилие теперь?!

Но все-таки она счастливо улыбается.

— Ну что, идем тогда?

— Э? Куда?

— Ты что? Разве ты не обещал вчера, что завтра пойдем есть клубничный торт?

— …Это, ну да, обещал. Но сейчас все еще пя-…

— На часы посмотри.

Я послушно достал мобильник.

«0:00»

День уже сменился, оказывается.

— Я знаю один семейный ресторан, он работает по ночам, и там подают клубничный торт. Идем туда.

— Э, эээ? Д-да не в этом дело… ведь под «завтра» обычно понимают, когда поспал и…

— Кончай придираться по мелочам. Идем скорее.

И Мария потянула меня за руку.

Блин… может, не стоило давать такое обещание? Что-то подсказывает мне, что меня и завтра весь день будут таскать туда-сюда.

…Ну, вряд ли я сильно против, да?

Ведь ничего неприятного тут нет.

Утаскиваемый Марией, я обернулся на двоих, что стояли посреди школьного двора.

Брат и сестра улыбались друг другу, держась за руки.

Сминая в руках обертку от умайбо со вкусом говяжьего языка, я оглядел класс. Мои одноклассники уже не особо на меня сердились. В основном они нервничали из-за того, что завтра начинаются промежуточные экзамены.

— Йей, Кадзу-кун!

— Ай!

Коконе, здороваясь, тюкнула меня по голове ребром ладони.

— …Доброе утро.

— Знаешь, я ведь просто гуляла. В Сибуе [9] Сибуя (Сибуя-ку) — один из районов Токио. .

— Э?

Внезапно Коконе заговорила с торжествующим видом:

— Я всего лишь захотела заглянуть в Маруй [10] Маруй — сеть магазинов в Японии, специализирующихся в основном на модной женской одежде. или послушать музыку в HMV [11] HMV (His Master's Voice) — известная торговая марка в музыкальной индустрии. . Но, похоже, мир просто не может пройти мимо моей красоты! И мимо моего размера «Е»!

Теперь они еще на размер больше…

Она положила мне на парту модный журнал и ткнула пальцем. Там была фотография улыбающейся Коконе на фоне городского пейзажа.

— Аа, ни фига себе!

Мое восхищение было искренним. Коконе возликовала еще сильней.

— Хо-хо-хо, кстати, за те всего лишь два часа со мной заговорили пять раз, включая попытки флиртануть. Я всех отшила, но потом мне предложили стать моделью… Эхх… общество просто не желает меня отпускать. Ну, и как тебе эта фотка? Как тебе?

— …Это, классная, по-моему?

— Ты тоже так считаешь? И глянь только мой комментарий! «Я просто приняла шнурки от моей парки за наушники и воткнула их в уши!» Шикарный комментарий неловкой девочки-симпатяшки. Настоящая моэ.

— Моэ, точно.

Если я брякну что-нибудь лишнее, это может затянуться надолго, так что я отвечаю коротко.

Тут Коконе недовольным тоном спросила Харуаки, который наблюдал за нами, приопустив веки:

— …Чего, Хару?

— Не, ничего. Я просто сижу и думаю, что хвастаться самой собой — противно.

— …Парни, у которых дома нет ничего, кроме футболок, — вот кто противен.

— Что?! А ну кончай издеваться над моими адидасовскими футболками!

— Я не над Адидасом издеваюсь. А над тобой.

Слушая эту пикировку, я невольно улыбнулся.

Счастливчик я. Ведь моя повседневная жизнь снова вернулась, так что я могу слушать подобные перебранки.

На самом-то деле я был очень близок к тому, чтобы потерять шансы видеть и слышать это все. «Неделя в трясине», может, и развалилась, но все, что произошло в те дни, никуда не исчезло. Мое признание Коконе никуда не исчезло.

Лишь благодаря уму Марии нам удалось вернуть прежние отношения.

Я вспомнил ту рискованную операцию, проведенную в больничной палате Моги-сан.

Это было 9 мая, днем.

Моги-сан сидела на своей белой койке, одетая в пижаму, которую я столько раз видел на фотке в своем мобильнике. Коконе стояла рядом; на сей раз она свои волосы распустила.

Обе сердито смотрели на меня.

Разумеется, я чувствовал на себе эти взгляды, так что сам смотрел на матрас, стараясь не встречаться глазами с кем-то из них. В самом углу моего поля зрения виднелись ноги Марии.

…Это и есть то, что называют «полем брани»?

— Я была бы крайне признательна, если бы получила объяснение, Хосино-кун.

Я сжался, услышав голос Моги-сан, острый как бритва и в то же время холодный.

— Ты признался Коко-тян, хотя твоя девушка — Отонаси-сан? Что все это значит? Я и не знала, что ты такой безбашенный?..

Коконе рассказала о признании своей подруге Моги-сан.

В результате та вызвала нас всех к себе, и вот мы здесь.

— Коко-тян уже рассказала, что ты дружишь с Отонаси-сан… но, судя по тому, что я слышала, я могу сделать вывод, что вы уже встречаетесь, я права?

— Эээ…

— …Если ты с ней встречаешься, почему просто не рассказал всем?.. Я такая дура, что думала, что в последнее время мы стали ближе…

Резкость постепенно исчезла из голоса Моги-сан. По лицу ее пробежала тень.

— Объясняйся давай, Кадзу-кун! — сердито воскликнула Коконе.

— Н-нуу, это… в-во-первых, мы не вст-тречаемся.

— Вы не тыкались друг в друга [12] В оригинале здесь игра слов. Кадзуки произнес «цкиаттэ» («встречаться»), но запнулся, и получилось «ц-цкиаттэ», что можно понять как «тыкаться друг в друга». ?! Я вовсе не об этом спрашивала! Как эротично…

— Что за избитая игра слов! Все не так!

— Я тебе больше не верю! Я в шоке, что ты можешь говорить такое при Отонаси-сан! И это несмотря на то, что вы зовете друг друга по имени!

Из-за поднятого нами шума на нас обратились взгляды со всех сторон — все-таки мы были в больнице. Но даже медсестры не решались подойти к нам — лишь следили с почтительного расстояния. …Пожалуйста, кто-нибудь, подойдите и отругайте нас!

Коконе сделала глубокий вдох и с серьезным лицом повернулась к Марии.

— …А у тебя с ним разве нет проблем? Почему ты остаешься такой спокойной, ведь Кадзу-кун мне признался?

— Мм… Это…

В ответ на слова Коконе Мария скрестила руки на груди. Затем кинула на меня быстрый взгляд, и уголки ее губ чуть изогнулись. …У меня плохое предчувствие.

— Беспокойство из-за его признания Кирино. Нет никакого беспокойства, разумеется.

— …Но почему?

– П о т о м у ч т о и м е н н о я з а с т а в и л а е г о э т о с д е л а т ь.

Все в шоке. Включая меня, конечно.

Эммм, что Мария только что ляпнула?

— …Чего? Отонаси-сан уговорила Кадзу-куна, чтобы он мне признался?