Евгений Щукин - Тропинкой человека

Димка насупился и ничего не ответил.

— Но без охотников мы не справимся, — нерешительно промямлил я.

— Значит, не беритесь за это дело, — улыбнулся Фаргел.

Ну уж нет! Дроботецкого я не брошу. Сейчас найду охотников, а там — посмотрим!

Я совершенно забыл про мудрость Старейшего.

— Я буду наблюдать, — предупредил тот. — Станете искать смертных или договариваться с ними — пеняйте на себя. Пока это наше личное дело. Если настаиваешь, можно сделать его общим. Только вряд ли вы доберетесь до охотника первыми!

Фаргел замолчал, готовый к схватке. Надувшись как индюк, я обреченно потянул Димку к остановке.

…Место заточения Дроботецкого находилось на окраине, совсем недалеко от моего дома. За стройными рядами многоэтажек тянулись не менее стройные ряды погребов, символически отделенных от жилых кварталов веткой железной дороги.

Прежде чем мы добрались до нужного места, пришлось немало проторчать на остановках в ожидании нужной маршрутки: было за полночь — движение поутихло. Коротая время, я расписывал Диме преимущества полета над городом, он — яростно ругался в ответ.

Пересаживаясь то там, то здесь, мы наконец добрались до погребов.

— Ну, и где его искать?! — недовольно проворчал Дима, окидывая взглядом крышки, возвышающиеся над землей. Их, показавшихся из-под снега, и в самом деле было немало.

— Справимся, — уверенно заявил я. — Если только он не в забытьи. Постараюсь найти его по мыслям, по дыханию.

— Ну-ну, — только и сказал Дима.

Вначале это было совсем не трудно: здесь — его нет, тут — тоже, и здесь — нет… Потом однообразие стало выматывать. Обследовав около половины погребов, я решил отдохнуть: иначе, двигаясь с механическим отрицанием, можно легко пропустить то место, куда спрятали Дроботецкого. На самом деле, я не был уверен, что не оставил телепата позади. Попробуй найди охотника, с его-то блоком…

Рядом остановился Дима. Ничего не сказал. Просто стоял и терпеливо ждал.

Сосредоточившись, я пошел дальше…

— …Нету? — негромко спросил Дима, когда я обошел все погреба.

— Не знаю, — упавшим голосом признался я. — Не уверен. Сейчас отдохну и попробую еще раз. Он где-то здесь — точно!

— Думаешь, не соврал? — уточнил приятель, имея виду Фаргела.

— Не соврал. Ему вообще нет нужды лгать: если бы хотел, расправился с нами еще на крыше.

— Как сказать, как сказать… — проронил Дима, непроизвольно сунув руку в карман.

— Ладно, не важно, — оборвал я бахвальство друга, пускаясь в обратный путь среди погребов.

Темно-коричневая, чуть облезлая крышка, приподнятая над землей… За ней еще одна… Разворот направо. Высокий погреб с деревянной крышкой. Потом еще два… Здесь тоже нет. Поворот влево. Синяя крышка… Погреб… Погреб… Разворот. Здесь нет… Снова нет…

У каждой крышки, закрывающей возможную темницу, я останавливался; тщательно сканировал подземную полость — и, убедившись в отрицательном результате, двигался дальше.

Погреб… погреб… Погреб с крышкой неопределенного цвета: старой краски почти не осталось, — здесь Дроботецкого тоже нет. Погреб… Здесь?! Нет, показалось. Жаль… Еще один погреб… Еще…

Дима тихонько подергал меня за рукав.

— Подожди! — рявкнул я, не желая отвлекаться от изучения очередного объекта.

Дима настаивал. Ну его к черту, потерпит! Нет, и здесь ничего.

Я обернулся к товарищу:

— Что?!

Дима многозначительно скосил глаза вбок.

— Он намекает на меня!

Сильный, уверенный голос. И, самое любопытное, неприятно знакомый. Я обернулся.

Старейший. Тот самый, в чье владение неожиданно перешел Сергей Викторович. Проблемка…

— Охотника ищете? — спросил Даулет. Спросил до того радостно, что стало ясно: вопрос риторический. — Здесь он.

Старейший тронул ногой крышку одного из погребов; ту самую, с облезшей краской.

— Полагаю, теперь вы уберетесь восвояси.

— Да мы вообще-то не торопимся! — заявил Дима.

Глаза вампира сощурились.

— Забыл, с кем разговариваешь, смертный?

— Помню, не дурак, — хладнокровно проронил Дима. — Если вампиров все время бояться — так и жить не стоит!

— А ты, стало быть, не боишься? — живо поинтересовался Старейший.

— Боюсь. Но пока я с Кешей, со мной все будет в порядке.

— Откуда у тебя такая уверенность? — Старейший чуть согнул руки в локтях, начал медленно сближаться.

— Не думаю, что ты станешь портить отношения с Фаргелом, атаковав его ученика.

— Верно, — согласился Даулет, подходя совсем близко. В глазах Старейшего разгорелся голодный огонь. — К счастью, Фаргелу до тебя дела нет.

— Дима — мой ученик! — ляпнул я, прежде чем сообразил, что говорю: парня-то спасать надо! — Я собираюсь сделать из него вампира.

— Мило, — пробормотал Даулет, в растерянности остановившись. — В таком случае, ты несешь ответственность за его деяния или слова.

Я заторможено кивнул, пытаясь сообразить, в чем здесь подвох. Может, рассчитывает добраться до меня, если Дима совершит ошибку?

— Хорошо, — выдохнул Старейший. — Я хочу, чтобы вы оба — немедленно! — ушли отсюда.

Ага, уйди тут! Сергея Викторовича я не брошу! Наверное… Посмотрим! Дима пособит, если что.

— А если останемся? — поинтересовался я.

— Ты бросаешь мне вызов, новичок? — руки Даулета напряглись.

— И в мыслях не было! Но эта территория не принадлежит тебе. Мы тоже имеем право здесь находиться.

— У меня больше прав! Я сильнее и если вы…

— Недостойно члена Совета вести такие речи, — мягко укорил я и ошалел от собственной наглости. Если что — Фаргел подстрахует. Он ведь где-то рядом, нет?

Даулет смешался. Ненадолго задумался. Потом молвил:

— Надеюсь, вы не будете спорить, что пленник принадлежит мне, и что только я могу распоряжаться его судьбой?

— Нет-нет, что ты… — торопливо сказал я.

Дима отмолчался. Наверное, у него другая точка зрения.

— Прекрасно, — сухо заметил Старейший. — Тогда посидите в стороне. Ну?!! — добавил он, видя, что мы не слишком торопимся выполнить его ценное указание.

Пришлось отойти на пару метров. Я присел на крышку погреба. Дима остался стоять — то ли держал себя в боевой готовности, то ли так было теплее — это мне холодный металл нипочем.

Даулет недовольно зыркнул глазами в нашу сторону, но — наклонился, выдрал вбитую в землю крышку. Отбросил ее в сторону. Скрылся в погребе.

Напряженный как пружина, Дима ждал малейшего повода, чтобы ринуться в атаку. Со мной происходило тоже самое.

Время идет — ничего не происходит. Ни слова, ни шороха. Гнетущая, бесконечная тишина. Что он там делает?

Дима шагнул вперед. Я схватил его за руку.

— Пусти, больно! — простонал друг сквозь зубы.

Я ослабил нажим: