Бен Кей - Инстинкт

Реальность, открывшаяся их глазам взамен воображаемых картин, оглушила всех троих. Продукты экспериментов базы не шли ни в какое сравнение с чудовищами, которые корчились перед ними, торопясь убить или принять смерть.

Они стояли под покровом тьмы и на достаточном расстоянии, чтобы оставаться незаметными, но такое положение не могло длиться долго. Эти антенны их учуют, клешни и челюсти, жала и жвала до них доберутся, и вся эта мощь обрушится на людей.

Капитан Тони Фокс стоял в баре «Дикий гусь» авиабазы Соединенных Штатов в Санта-Крусе. Невысокий рост, сто шестьдесят пять сантиметров, бравый капитан компенсировал блестящими способностями. Еще на первом курсе Военно-воздушной академии он успел получил прозвище Фантастический Фокс, за то что три раза кряду переплюнул своего инструктора по пилотажу. А потому даже летчики намного выше его ростом смотрели на Фокса снизу вверх.

Справа от капитана первый лейтенант Генри Уэллс танцевал со стройной бразильской стриптизершей, настойчиво прижимаясь пахом к ее упругим ягодицам, а стоявшие вокруг полтора десятка летчиков подбадривали пару громогласным «С днем рождения, дорогой Генри!». По стойке скользили все новые бокалы «Маргариты» и стаканы текилы. Бармен едва успевал откупоривать бутылки «Будвайзера».

Капитан Фокс выпевал поздравление вместе со всеми, но не пил ничего крепче минералки, ибо, к сожалению, это был день его дежурства. И хотя за три года ни одному дежурному пилоту не поступал приказ о срочном вылете, правила на этот счет оставались очень строгими: постоянная готовность и ни капли алкоголя.

Через восемь минут ему предстояло сдать дежурство капитану Марку Йенсону, но эта сладкая перспектива растаяла: ожил канал экстренной связи. Это были коды Тобиаса Пейна.

В баре раздался звонок, и Джейн Уэзерс, в чьем владении последние девятнадцать лет находился «Дикий гусь», энергичными жестами дала понять капитану Фоксу, что тот должен немедленно вылететь на задание. «По крайней мере я не напрасно весь день воздерживался от выпивки», — думал капитан, выходя из бара на яркое солнце.

Облачившись в летный комбинезон, он направился к своему F-35. Предполагалось, что бомбардировщик должен находиться в полной готовности и ожидать пилота на взлетной полосе с предусмотрительно поднятым фонарем кабины. Фокс бежал по летному полю, когда один из членов его команды вышел из северного ангара и сделал пилоту знак войти внутрь.

— Что происходит? — резко спросил Фокс, подходя к самолету. — Я через пять минут должен быть в воздухе.

Он увидел, что кроме знакомой команды технического обслуживания, занятой подвеской ракет, там находится еще один человек — постарше Фокса, с каменным лицом, в темном костюме. Весь его вид говорил о том, что полет предстоит необычный.

— Капитан Тони Фокс к вылету готов, сэр!

Незнакомец снял отражающие лётные очки.

— Майор Кеннет Финн, отдел спецопераций. Сынок, извини, сегодня работаем по нестандартному протоколу. Ребята подвешивают к твоей системе наведения ядерную бомбу В61 Mod 11. Излишне говорить, что ты должен выполнить миссию как обычно. Но на тот случай, если тебе придется катапультироваться, ты должен знать, какой груз несешь. Надеюсь, этого не произойдет.

— Так точно, сэр.

— Через пару минут все будет готово. Удачи!

— Благодарю, сэр.

Они отсалютовали друг другу, и майор Финн направился в командно-диспетчерский пункт.

Тони Фокс понимал, почему его поставили в известность об особенности этой операции, но для него не имело значения, какой груз несет его машина. Существуй у Фокса такая проблема, он не стал бы военным летчиком и уж точно не дослужился бы до капитана. На самом деле он был даже рад, что эту операцию доверили именно ему. Фокс был убежден: если миссия должна быть выполнена без сучка без задоринки, то никто не сумеет сделать это лучше, чем он.

Преодолев восемь стальных ступенек трапа, он оказался в кабине. Как всегда перед вылетом, по его телу прошла волна возбуждения. Он хотел оставаться холодным, невозмутимым, бесстрастным, но не мог: ведь именно желание управлять столь совершенным истребителем-бомбардировщиком и привело его в авиацию.

Эта машина была первым самолетом, в котором исключительная маневренность достигалась за счет устойчивости, и пилотирование такого аппарата требовало подлинного мастерства. Для той же цели служила ручка управления, расположенная сбоку от пилота, а также индикатор на лобовом стекле и СНШСО — съемная нашлемная система обнаружения, обеспечивающая уникальные боевые характеристики. Фокс всеми нервами, всем организмом ощущал — это его самолет, и в такие минуты он был счастлив.

Тем временем наземная бригада очистила взлетную полосу и убрала заправочный шланг. Сигнал на взлет. Самолет плавно вырулил на полосу, и двигатель заработал на всю мощь. Через мгновение Фокса вдавило в кресло — самолет взлетел, и для БРЭВИСа начался обратный отсчет.

Дело шло к тому, что при отсутствии каких-либо непредвиденных осложнений через час с небольшим в Колинас де Эдад на пространстве радиусом около полутора километров не останется ничего живого.

— У нас остается одна надежда, — сказала Джейкобс.

Она вынула из ранца зонт-«журчалку». Мэдисон не раз наблюдал, как это оружие грузили в «Спартан», но никогда не видел его в действии и понятия не имел, что оно собой представляет. Джейкобс привела «журчалку» в боевую готовность — взвела курок и расправила спицы, после чего передала оружие Миллсу. Обращение с «журчалкой» требовало немалых физических усилий.

— Надеюсь, на этих монстров она подействует не хуже, чем на ос в пещере, — сказала она, когда Миллс перекинул ремень «журчалки» через плечо. — Чем дольше она «прожурчит», тем лучше.

Направив зонт в глубь Брюшка, Миллс привел оружие в действие. Когда заработали лазеры, Джейкобс и Мэдисон отступили назад и отвернулись. При отсутствии защитного костюма и очков Миллсу оставалось лишь покрепче зажмуриться и уповать, что сильная вибрация не помешает ему целиться.

— А-а-а-х! — закричал Миллс. Все тело болело и содрогалось. Он едва держался на ногах.

Вибрация передалась и Джейкобс с Мэдисоном. «Журчалка» тряслась и вращалась, как сушильный барабан. Она грохотала над Миллсом, грозя вывернуть его руки из суставов. Не выдержав бешеной тряски, Миллс упал и при этом отпустил спусковой крючок. Вращение тут же прекратилось.

Теперь их слух, не мучимый более вибрацией «журчалки», смог зафиксировать, что звуки, издаваемые насекомыми, затихли. Через короткое время тревожная тишина сменилась громкими ударами, следующими друг за другом.