Александр Усовский - Книги лжепророков

— Что "только"? — и Одиссей протянул собеседнику ещё одну бумажку с портретом Кобзаря.

— Ноччу, дэсь биля трох, подьихалы хлопци — на "газэли". З ими був кран. Знялы два станка — и поихалы. Той, шо зо мною йихав — сив до их у машыну и тэж подавсь. Сказали, шо цэи станки трэба дуже швыдко — бо там тые, шо е, зломалыся, и линия стоит.

— Номер "газели" запомнил? — И Одиссей приготовил третью бумажку.

Но водила отрицательно покачал головой.

— Ни. Била кабина, сыни тэнт. Його знималы, колы грузылы станки. Собака няки там намалеваны був. Чи лиса… Якэсь рыжэ.

— Во сколько это было?

Водила пожал плечами.

— Дэсь биля чотырох…

— Станки, что с твоей машины сняли — были самые большие? Выше человеческого роста?

Водила молча кивнул головой.

Вот этого он и боялся!

Одиссей молча кивнул водителю МАЗа и медленно, чуть пошатываясь, направился к своей верной "копейке".

Всё же они его обыграли!

Он сел в водительское кресло; вдруг на него разом навалилась усталость — сказалось накопленное напряжение последних суток. Резало в глазах, першило в горле, невыносимо болела спина; сейчас бы плюнуть на всё, пойти во-о-он на тот пляжик на берегу Дона — и, расстелив чехлы с заднего сиденья, лечь спать. И спать часов десять!

Только этих десяти часов у него нет.

"Газель" — не МАЗ. И по скорости хода вполне сопоставима с его "копейкой". Если МАЗ ползёт со своим грузом по этим разбитым дорогам со средней скоростью километров пятьдесят в час — то "газель" может бежать семьдесят (а если её не жалеть — а у его противников абсолютно нет причин её жалеть — то и все восемьдесят). Следовательно — у неё уже есть фора километров в двести. А самое главное — неизвестно, куда она направляется!

Одиссей уже решил было впасть в отчаянье — но, при зрелом размышлении, решил этого пока не делать. Перегрузка на "газель" двух ящиков, в одном из которых однозначно находится НЕЧТО — это импровизация. Сто процентов, что этот шаг изначально задуман не был; следовательно, груз этот, пусть и перегруженный из МАЗа в "газель", всё равно надлежит доставить куда-то примерно в район Коврова. Конечно, его противники не клинические идиоты, и везти это НЕЧТО именно туда, куда указано в путевых документах, они не станут — но, раз изначально груз планировался доставкой в город Ковров, значит, его всё равно доставят куда-нибудь рядом. Следовательно — пока он знает, КУДА направляются его противники.

Но вот ПО КАКОЙ ДОРОГЕ — ему надо решить самому.

Федеральная трасса? Дорога неплохая, хотя, правда, изрядно забита автотранспортом. Пикеты ГИБДД, досмотр груза, проверки документов…. Хм. Геморрой! Да ещё у какого-нибудь шибко рьяного инспектора в кармане вполне может оказаться дозиметр. Кавказ, лежащий за спиной — как известно, террористическое гнездо, кроме того, тут рядышком — Воронежская АЭС… А с тем грузом, который находится в "газели", вряд ли стоит крутится поблизости от дозиметра. Потом с этим грузом надо будет ехать через Рязань — что, опять же, излишний риск. Значит, федеральная трасса "Дон" — всё же резервный вариант.

А вот дорога на Тамбов — куда как перспективнее! Менты там голодные; сто рублей — и никаких вопросов задавать тебе никто не станет. По километражу — примерно столько же, сколько и по федералке; качество покрытия, конечно, хреновенькое, но всё равно — это ж не просёлок. И, если бы этот груз вёз он — то однозначно выбрал бы тамбовский вариант. А ведь его противник — не дурак… Что это значит?

Это значит — дорога на Тамбов есть основной вариант перемещения двух станков, вместо одного из которых в центр России едет радиоактивное НЕЧТО. Стало быть, по коням!

И тут его ждал удар с той стороны, с которой он никак не ожидал его получить.

Одиссей вставил ключ в замок зажигания и, повернув его, попытался завести двигатель. Стартер добросовестно десяток раз прокрутил коленвал — но мотор молчал, как партизан на допросе. Что за чёрт! Раз за разом Одиссей пытался его завести — и каждый раз, жужжа всё слабее и слабее и окончательно просаживая батарею, стартер натыкался на молчаливую забастовку движка. Наконец, вжикнув последний раз, стартер сдох — и вот теперь Одиссей понял, что время впадать в отчаянье как раз наступило.

Он вышел из умерших "жигулей". Мимо него пролетали легковушки с беззаботными пассажирами, маршрутки со спешащими на работу жителями окраин, фургоны с товаром для открывающихся через полчаса-час магазинов. Эти люди жили совсем в другом мире — чудесном мире работающих моторов, в мире, где не надо мчатся за постепенно превращающейся в мираж "газелью", в мире, где все играют за белых…

Одиссей в бессильной ярости прокусил нижнюю губу — и кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, капая на асфальт. Будь проклята его хромая судьба!

Те, что играют за чёрных — всё же переиграли его. И теперь, уходя всё дальше на северо-северо-восток — они всё дальше и дальше уходили от возможности провала. Что ж, они могут радоваться — сегодня их день.

Он сел на порог своей машины, бессильно опустив руки. Сармат…. А ведь он сейчас предаёт своего павшего товарища! Ценой своей жизни Саня Дроботей вручил им эту информацию — и вот теперь он видит, как с каждой минутой эта информация теряет свою ценность. Потому что то, что обнаружил Сармат в позапрошлую пятницу на польско-украинской границе — преодолев все кордоны, беспрепятственно движется туда, куда и было задумано теми, кто играет за чёрных. И он, Одиссей, не смог это предотвратить! С девками развлекался… Миллиардерское шампанское пил…. На пляже загорал…. Пижон! Бездарь! Ничтожество! Провалить такое простое дело!

Тут мимо него, важно урча неслабым мотором, прошествовал армейский "Урал"; с заднего борта, беззаботно свесив ноги, на него посмотрел, широко улыбнувшись, молоденький солдатик — и Одиссею вдруг стало стыдно за самого себя, недавнего.

Ладно, хватит заниматься самоедством. Надо быстренько найти почту и известить начальство о провале его миссии, а заодно и купить телефон; он уже дома, здесь его переговоры со штаб-квартирой вряд ли кто-то сможет перехватить, тем более, что звонить он будет всё равно на оперативный. Ладно, надо что-то делать. В конце концов, то, что он бездарность и лопух — ещё не означает, что облажалась вся контора; может быть, Дмитрий Евгеньевич или генерал найдут пути выхода из этого попандоса. К тому же, как выучил он на первом курсе — человеку свойственно ошибаться, хуманум эрраре эст, кажется…. Хотя в его положении уместнее другая фраза: Caesarem decet stantem mori, которая обозначает примерно то же, что и клич Долорес Ибаррури — "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях".

Да-а-а, увидела бы его сейчас Герди… разнюнился, расплакался. Ай-я-яй, пожалейте меня, убогого! У меня машинка сломалась, и вообще я весь из себя бедный и несчастный….