Александр Смирнов - Свечи

Пётр Петрович встал и сам подошёл к конвоиру.

– Да, да, ступайте, – ответил следователь задумчиво, не отводя глаз от спорной даты.

Когда Александр и Маша вернулись из нулевого уровня, их уже ждали новые друз ья.

– Ну, как твой анализ? – спросил Джон.

– Формулу нашёл? – вторил приятелю Ричард.

– Я сам перепрятал лист с формулой, но её…

– Как, опять забыл?! – воскликнул Ричард.

– На этот раз, не забыл, – ответил Александр.

– Ну так давай её сюда! – не терпелось Джону.

– Её нет, – еле выговорил Александр.

– То есть, как это нет? – не поверил Ричард.

– Куда же она могла деться? – не понял Джон. – Ведь кроме тебя про неё никто не знал!

– Знал ещё Владимир, – ответил Александр.

– Значит, он её и украл, – заключил Ричард.

– Вовка не мог, – хотел защитить своего товарища Александр.

– Ты же сам сказал, что больше о её существовании никто не знал, – не унимался Джон.

– Есть ещё один человек, который может знать про формулу, – вступила в разговор Маша. – Это милиционер, который допрашивал Владимира.

– Милиционер? А кто это такой? – спросил Джон.

– Ну, это что-то вроде вашей… – Александр задумался, не зная с чем можно сравнить милицию.

– Инквизиции? – испуганно промолвил Ричард.

– Можно и с ней сравнить, – сказал Александр.

– Значит, опять на костре будут сжигать, – предостерёг Джон.

– Никто никого сжигать не будет, – попыталась успокоить всех Маша, – просто Саню обвинили в дезертирстве, и Владимира допрашивали, как свидетеля. Он сам нам об этом рассказывал. Предположим, что он рассказал им о формуле, тогда следователь о ней тоже знает.

– Вовка не будет никому это рассказывать, – вмешался Александр.

– Будет, – не согласилась Маша. – Он уверен, что про эту формулу ему всё приснилось. А раз это так, то и к формуле серьёзно он относиться не будет.

– Кто же его убедил, что ему всё приснилось? – спросил Александр.

– Я, – виновато ответила Маша.

– Тогда я явлюсь к этому милиционеру и всё узнаю, – заявил Александр.

– И сразу всё испортишь, – прервала его Маша. – Если он до этого приписывал показания Владимира к его больному воображению, то после твоего визита, можешь быть уверен, он этим делом займётся всерьёз.

– Да, тебе нельзя, – согласился Ричард.

– Я пойду, – предложила Маша.

– Нет, это дело не женское. Мероприятие это не такое уж безопасное. Меня, например, за эти дела сожгли на костре.

– Пойдём мы с Ричардом, – вдруг предложил Джон. – Во-первых, нам терять нечего – нас уже за это казнили, а во-вторых, я имею кое-какой опыт. Помните, как мы этого философа уделали?

– Вы хотите к нему прийти во сне? – спросил Александр.

– А что в этом такого? Разве, он во сне дар речи теряет?

Юрий Иванович, конечно, не поверил информации о дате пожара, даже при том, что она была подтверждена конвоиром. Так уж устроены следователи, что ничего они не принимают на веру, перепроверяют абсолютно всё и не из одних источников.

Просмотрев сводку происшествий, он с удивлением отметил, что подследственный с конвоиром оказались правы. Однако при желании, и этому можно найти объяснение. Предположим, что в сводки закралась ошибка, тогда подследственный, который всем своим видом хочет показать следователю, что он душевнобольной, подговаривает конвоира и совместно с ним пытается направить следствие по своему руслу.

И, хотя вероятность такого развития событий очень мала, её всё равно нужно проверить. Милиционер пришёл в пожарную часть и лично проверил все журналы. Версию сговора конвоира с подследственным пришлось отбросить: пожар действительно был именно тогда, когда говорил философ.

Дальнейшая проверка факта пожара привела к ещё большей путанице: во-первых, пожар начался не в гараже, а на автодороге. Загорелась военная машина, и взорвавшиеся канистры с бензином подожгли гараж. А самое главное, что, так называемый дезертир сам находился среди бойцов и, к тому же, проявил героизм при тушении пожара. Следователь попробовал поговорить с военными, но те его даже на порог войсковой части не пустили. Он хотел поговорить с Александром, но в госпитале ему отказали.

Юрий Иванович достал из сейфа допросы Клевцова, перечитал их и твёрдо решил разобраться в этом деле. Уходя со службы домой, он выписал повестку на имя Клевцова и отдал её в канцелярию.

Однако как ни старался Юрий Иванович дома выбросить из головы служебные дела, ничего не получалось. Явные нестыковки не позволяли успокоиться. Воспоминание того, как грубо начальство потребовало прекратить дело дезертира, ещё больше подхлёстывали следователя. Чтобы хоть как-то отделаться от терзавших его мыслей, Юрий Иванович выпил стакан водки и лёг спать.

Владимир, пролучив повестку, понял, что запутанная история, в ктоторой он оказался, вовсе не сон. А если это так, то гараж деда сгорел не из-за пожара военной машины, в чём его пытаются все убедить, а из-за опытов Александра и его. А раз так, то Александр сбежал из армии. А раз он сбежал из армии, то квантовый генератор был на самом деле.

Владимир посмотрел на время, указанное на повестке.

«У меня есть ещё время», – подумал Клевцов.

Владимир дошёл до гаражей и вошёл в недавнюю лабораторию.

Вот здесь Александр собирал свой генератор. А здесь он спал. После того, как в гараже поработали пожарные, практически ничего не сохранилось, но мозг в своём воображение восстанавливал практически всё. Вот верстак, где в разгаре научного спора Александр нацарапал свою формулу вектора телепортации.

Владимир осмотрелся и, к своему удивлению, заметил, что лист на котором была начертана формула, исчез. Он ясно вспомнил, как они с другом испытывали квантовый генератор.

«Нам не хватало напряжения», – вспомнил он.

Владимир вышел из гаража и обошёл его снаружи. Его внимание привлекла толстая металлическая проволока, торчащая из земли.

«Оборвана? – мелькнуло в голове – значит, при ударе молнии весь заряд не ушёл в землю, а ударил в генератор!»

Неожиданно мысли застучали в весках.

«А что, если молния как раз и дала необходимое напряжение? Тогда…»

Владимир снова побежал в гараж. Он осмотрел всё – металлического листа с формулой вектора телепортации не было.

«Хорошо, что я её зацарапал», – подумал он.

Молодой человек взглянул на часы и, опустив голову, пошёл в милицию.

Следователь на сей раз не старался запугать своего собеседника, более того, как показалось Владимиру, он даже не знал, с чего начать беседу.

Милиционер долго перебирал какие-то бумаги на своём столе, что-то вытаскивал из сейфа, а потом убирал туда то, что только сейчас вытащил оттуда. Вероятно, после того, как следователь понял, что затягивать паузу больше нельзя, он посмотрел на своего собеседника и спросил: